Книга Дерзкая пленница - Вирджиния Хенли

И вот Лили сидит в своей комнате и размышляет, что делать с волосами. Пожалуй, для дороги хороши будут косы. Она обмотает их вокруг головы. Надо сделать это сейчас и постараться не разрушить прическу за ночь. Через час косы были тщательно уложены и закреплены. Лили приготовила дорожное платье и теплый плащ, разделась и легла, дрожа от возбуждения, но сон не шел к ней. Она вертелась на своем одиноком ложе, стараясь согреться, и вдруг замерла: кто-то пытался открыть дверь. Слава Богу, что она опустила засов! Но дверь распахнулась, и Ги влетел в комнату, выбив засов.

— Лили… я не могу без тебя! Видеть тебя ежедневно и не говорить с тобой, не прикасаться к тебе — это пытка!

— Прошу вас, оставьте меня, — спокойно ответила она.

— Не оставлю! — резко возразил Ги.

По его лицу было видно, что он не уйдет, несмотря на все ее просьбы. Разговаривать он не намерен, ждать не собирается. Ги уже был в постели, и его грубые прикосновения ясно сказали, что ее мольбы не достигнут его ушей, сопротивление и крики не помогут. Что ж, хорошо, у нее есть более действенное оружие — безразличие! Она будет равнодушна и холодна и не покажет ему, что он ей желанен. Какая же она дура! Ясное дело, это должно было случиться рано или поздно, раз она живет под одной крышей с ним. «Но больше этого не произойдет!» — поклялась она.

— Незаконность нашего брака ничего для меня не значит! Ты моя! Ты всегда будешь моей!

От ее близости у Ги голова пошла кругом. Его пальцы нашли нежное, шелковистое местечко у нее под грудью; ей стоило больших усилий остаться неподвижной и равнодушной.

Ги попытался прибегнуть к убеждению:

— Лили, когда мужчина находится рядом с красивой женщиной, не имея возможности удовлетворить свою телесную тягу к ней, — это мучительно!

Ответом ему было молчание. Лили отвернулась и уставилась в стену. Что говорить? Да и зачем? Любое возражение он использует для того, чтобы сделать так, как ему хочется.

— Ты хочешь наказать меня своей холодностью, но я расшевелю тебя, дорогая. Сопротивляйся, сколько тебе угодно.

Ги взял ее, и она закусила губу, чтобы не вскрикнуть. Он делал все возможное, чтобы сломить ее равнодушие и добиться отклика. Ее душа и разум не участвовали в происходящем, но тело могло предать, если она не будет держать его под железным контролем. Лили стиснула зубы, чтобы ни один ее стон не вырвался наружу. Ги сурово приказал ей:

— Отвечай мне, Лили!

И ее тело отвечало, но она скорее умерла бы, чем показала ему это. Опытный любовник, Ги знал цену словесным подстегиваниям. И вот он начал возбуждать Лили, рассказывая, как он может ее любить и ласкать, а руки помогали словам. Но Лили ничем не выдала своих чувств. Наконец Ги надоело обольщать ее. Он взглянул на нее, застывшую и презрительную, и грубо бросил:

— Я был прав. Все вы, бабы, — суки!

Ги резко повернулся и вышел из комнаты, грохнув дверью.

Глава 23

Лили не стала терять время на слезы, а сразу же привела в порядок прическу, потом оделась и, закутавшись в теплый плащ, побежала к отцу Себастьяну.

— Прошу вас, поедемте сейчас же, святой отец! Он спокойно посмотрел на нее:

— Расскажите, что с вами случилось, дочь моя?

— О святой отец, я не могу рассказать вам всего! Мне так стыдно!..

Похлопав ее по руке, отец Себастьян просто сказал:

— Дитя мое, меня ничто не может шокировать, но давайте поспешим. Без сомнения, вашу историю можно выслушать и по дороге. Но я, прежде чем отправиться в Беркхэмстед, заеду в Лондон повидаться с епископом Одо. Это устроит вас, дочь моя?

— Разумеется! Мне все равно, куда ехать, лишь бы поскорее выбраться отсюда. Но все-таки, святой отец, не лучше ли нам сначала поехать на запад, а потом повернуть на Лондон? Мне не хочется, чтобы меня завтра поймали и привезли обратно.

— Я знаю только главную дорогу на Лондон, но, конечно, можно поехать и окружным путем. Пусть будет так. — Отец Себастьян улыбнулся доброй улыбкой. — Думаю, в спешке вы не припасли еды? Вот вам пшеничные хлебцы и сыр — и в путь! Ваша лошадка привязана вместе с моими за конюшней. — Он усмехнулся. — Ведь вам и в голову не пришло, как вы выведете свою лошадь из стойла конюшни среди ночи, не наделав шуму, а?

Лили побледнела.

— Я ни о чем не могла думать, кроме отъезда. Простите, что вам пришлось думать за двоих. В будущем постараюсь быть рассудительнее.

— Поедемте, пока не рассвело. Я полагаю, что на большой дороге нам ничто не грозит.

Потрепав Зефиру по морде и ласково шепнув ей несколько слов, Лили уселась в седло, плотно завернувшись в плащ, потому что было сыро и прохладно, и они двинулись быстрой рысцой. Почти два часа они ехали молча. Когда рассвет провел алыми перстами первые штрихи на темном небе, Лили обратилась к спутнику:

— Как вы думаете, не остановят ли нас какие-нибудь нормандские воины?

— У меня есть грамота от короля, дающая право ездить по стране. Она запрещает кому бы то ни было чинить мне препятствия, а вы со мной, так что не беспокойтесь.

— Надеюсь, что вы правы, но, насколько мне известно, норманны наглы и поступают так, как им хочется, а не как следует.

— Норманны в большинстве своем религиозны, дочь моя. Моего присутствия достаточно, чтобы защитить вас.

— Если они религиозны, как они могут с такой жестокостью жечь и убивать нас, саксов?

— Норманн считает, что быть воином и в то же время быть религиозным — не противоречит одно другому. Перед битвой они всегда молятся, чтобы небо послало им победу, а потом благодарят его.

— А вы носите оружие, святой отец?

— Я не ношу меч, но в битвах участвую, помогаю раненым и умирающим. Епископ Одо также не носит меч, но у него есть булава, которой при случае можно причинить не меньший ущерб.

Они немного помолчали. Потом отец Себастьян сказал:

— Лошадям нужно отдохнуть, а нам подкрепиться. Судя по журчанию, впереди — ручей. Давайте отдохнем там, дитя мое.

Он развел небольшой костер, повесил котелок с водой, потом покормил лошадей. Лили достала пшеничные хлебцы и стала задумчиво жевать их. Мысли ее были далеко: Ги уже встал и обнаружил, что она исчезла… Скоро ее начнут искать…

Но Ги понятия не имел о том, что Лили уехала. Он встал рано и занялся перевозкой из Окстеда в Годстоун людей, которые будут помогать на стройке. Ги решил избегать Лили, Она может прийти к нему; он к ней больше не пойдет.

Элисон сразу узнала, что дочь уехала, и, догадываясь, куда она направилась, решила пока молчать.

Отец Себастьян задумчиво посмотрел на Лили.

— Я думал, что вы счастливы с Монтгомери, От неожиданности она выпалила:

— Так оно и было, но потом выяснилось, что у него в Нормандии жена и дети. — Лили говорила с ожесточением.