Книга Сапер, который ошибся - Игорь Афанасьев

В одном месте за ковром была потайная ниша, на которой среди прочего лежал тюбик с кремом и чай в банке из тёмного стекла. Мне показалось странным, что чай прячут за ковром и в тёмной банке, наверное, потому что он очень хороший!? Намазал крем на внешнюю сторону ладони, почувствовал прохладу, от руки запахло ментолом. Ощущение мне понравилось, и крем с чаем положил в мешок. Вышли во двор.

Во дворе гуляли куры. И мы тут же их стали ловить. Забавное зрелище — до зубов вооружённые бойцы бегали по двору, пытаясь схватить перепуганную птицу. Куры, обезумев от страха, отчаянно кудахтая, удирали со всех ног, закладывая головокружительные виражи. Всё-таки удалось поймать несколько птиц, и им тут же свернули головы. В нескольких местах нашли кладку яиц и бережно собрали их. Это было очень кстати накануне Пасхи.

Дети.

Окончив осмотр, вошли в следующий дом. Внутри большой комнаты был беспорядок, и лежащий на полу ковёр явно что-то скрывал, холмами выпирали какие-то вещи. Аккуратно откинули ковёр, и нашим глазам открылось жуткое зрелище. На полу лежали два маленьких ребёнка, мальчик и девочка. На вид им было около пяти лет, очень опрятно одеты, достаточно упитаны, и на телах никаких следов ранений.

Все оторопели от увиденного. У девочки были заплетены длинные косички, из-под афганского красного самотканого платьица виднелись тоненькие ножки в длинных шароварах. Стопы были связаны белой тряпочкой за большие пальцы, так же как, и у мальчика. Казалось, что дети спят…

Все недоумевали по поводу этой находки и подумали что, женщина бесстрашно идущая под пулями, шла к своим детям, а что с ними произошло… оставалось загадкой. Мёртвых детей покрыли ковром и торопливо вышли из этой мрачной комнаты.

Смерть мало кого удивляла на этой войне. За эти полтора года у меня перед глазами прошло немало погибших друзей, однополчан, душман, афганцев, пострадавших от артобстрелов и авианалётов, раненых и покалеченных людей. Но вид мёртвых детей потряс меня, и я всегда с содроганием вспоминаю этот случай.

Но жизнь шла своим чередом, во дворе нашли в загонах маленьких ягнят, забавных и подвижных. Мяса в них, конечно же, никакого не было, но взяли нескольких с собой, скорее как забавные мягкие игрушки, а остальных выпустили на улицу. Странно, но ягнята не очень-то хотели выходить. Вид незнакомых людей пугал их. Самые смелые, стоя неподалёку, боязливо оглядывали неисследованные пространства и тряслись на своих тоненьких ножках.

Отход.

Командир всё время переживал за наше присутствие в кишлаке и, когда осмотрели последний дом, приказал отходить. Возвращались с богатой добычей: куры, яйца, крупа, большой казан и живые ягнята. Нас радостно встречали бойцы, которые прикрывали наш рейд. Все мечтали о завтрашнем празднике: сварим мяса, будем катать яйца, будет весело.

До вечера собирали хворост, чтобы хватило на ужин и на праздничный обед. В большом казане сделали на всех курицу. Бойцы подходили с котелками и с удовольствием ели, расположившись тут же около казана. Завязался общий разговор, временами прерываемый громким смехом. Настроение было предпраздничное, и все строили планы на завтра.

Духи из долины ушли, и церандой громко перекрикивался между собой, изредка стреляя в воздух.

Утро.

Ночь прошла спокойно, только под утро всех разбудила, с громким воем разбрасывая ракеты, сигнальная мина. Это какой-то боец полез за хворостом и задел «сигналку». Теперь он стоял под прицелом и по-идиотски улыбался, напуганный пронзительным воем. Тут же через долину начштаба забеспокоился, что случилось, и командир роты бодро доложил о том, что всё в порядке, и это горный «козёл» забрёл в расположение роты и задел растяжку. При этом грозно махал кулаком в сторону провинившегося бойца.

С утра пили чай в ожидании праздничных хлопот. Где-то около 9 утра поступило сообщение о том, что возможно придётся сниматься с «насиженного» места. Бойцы ворчали и надеялись, что сегодняшний день проведём здесь, в праздничной атмосфере. Сразу же стали варить яйца. Большой казан, полный яиц не торопился кипеть, и к 10 часам, когда вода только — только собиралась кипеть, поступило распоряжение начштаба: «Сворачивать лагерь и выдвигаться!»

Это был полный облом! Яйца в смяточку не донесёшь в вещмешке, полном боеприпасов, да и мясо сырое тоже не потащишь по жаре, протухнет. Торопливо очистив по яичку, поздравили друг друга с Пасхой.

— Христос Воскресе!

— Во истину Воскресе!

Стали собираться в дорогу. Оставили казан с яйцами и бедных перепуганных ягнят. Передвигаться в горах тяжело, и каждый грамм превращается в килограмм, поэтому лишнего с собою не возьмёшь. Торопясь, снимал сигнальные мины по всему периметру, и собрался одним из последних. Торопливое построение и проверка личного состава. Командир показал мне ориентир, на который должна выйти рота, и торопливым шагом стали спускаться в долину.

Меняем дислокацию.

Мы уходили влево, туда, где горная река, разделяясь на два рукава, омывает небольшой кишлак. Это только сверху долина кажется плоской как стол, на самом деле поля расположены террасами на разных уровнях, и пересохшие русла, по которым в период таяния снегов с гор текут стремительные потоки ледяной воды, разрезают долину вдоль и поперёк.

Денёк выдался жарким, и я решил опробовать освежающий крем, но, к сожалению, охлаждающий эффект был короткий, а мазь на коже вызывала дискомфорт. Я прекратил эти процедуры и вытер насухо кожу.

Темп был взят быстрый, шли без отдыха с короткими привалами по 10 минут через каждый час. К середине дня вдалеке показалась конечная точка нашего маршрута. Каменная гряда, ощетинившаяся скалами на выходе из долины, до неё было 10–12 километров. В долине мы были, как на ладони, и поэтому, когда подошли ближе к пересохшему руслу, решили спуститься вниз и идти по нему. Русло было в ширину 10–15 метров и в глубину 3–4 метра.

Сверху параллельно с нами шёл дозор во главе с пулемётчиком. Эта маленькая группа была очень хорошей мишенью для снайпера, тем более что мы не смогли бы быстро выбраться из русла. Песок и мелкая галька на дне русла были сухие. Но под ними была вода, и после роты оставалась петляющая влажная тропинка. Ноги вязли в песок, идти было тяжело, но зато безопасно. Горячее солнце припекало, но все старались не пить, чтобы не дразнить жажду.

Каменная гряда медленно приближалась, и метров за 500 до неё русло изгибалось и уходило в бок. Гряда была не очень высокой, но скалистой, с неудобным подступами и тяжёлым подъёмом. Уже ближе к вечеру мы смогли подойти к повороту русла. И вдруг с гряды в нашу сторону прогремели автоматные очереди.

Бой.

Рота кинулась к краю русла и спряталась за обрывистым берегом. Те, кто шли сверху спрыгнули к нам. Нам снизу не видно было тех, кто держал оборону на каменой гряде, и отцы-командиры решили атаковать. В первой группе я выбрался на обрывистый берег, и мы устремились под обстрелом к гряде. Судорожно стучали автоматы, вокруг свистели пули, поднимая фонтанчики пыли, но мы, не обращая на них внимания, со всех ног бежали к спасительным скалам. Добежав, рухнули за камни, задыхаясь от быстрого бега. Следом за нами побежала следующая группа, и так вся рота перебежала под прикрытие скал.