Книга Империя Звезд - Элисон Бэрд

К счастью, никто из водных охотников не стал угрожать ее «черепахе». Рано утром, когда солнца еще не подожгли Восточное море, ее пути скрестились со сколопендрой, которую Эйлия в сером предутреннем свете приняла за трирему, гребущую сквозь волны. Она готова была ее окликнуть, когда та подплыла ближе и стали видны сегментированный хитиновый панцирь и длинные машущие усы. Эйлия узнала гигантское ракообразное из легенд — тварь плыла, загребая многочисленными ногами, как невероятных размеров жук-плавунец. Девушка затаила дыхание, боясь, что аспидохелон втянется в грандиозную битву, которая для нее будет роковой, но два чудища спокойно проплыли мимо друг друга, как расходящиеся корабли.

Эйлия снова села и обратила взгляд к горизонту, опустив подбородок на руки. Шли часы, день разгорался ярче. Глаза так утомились игрой моря и двух солнц на востоке, что Эйлия не сразу поняла, что перед нею.

Тогда она вскочила на ноги и бросилась к краю панциря.

На восточном горизонте виднелась длинная темная полоса. Земля! В отчаянии Эйлия бросилась на мшистую спину аспидохелона и застучала кулачками, плача и приговаривая:

— Земля! Плыви к земле!

Но, конечно, «черепаха» этого делать не будет — она создана для глубин и не будет рисковать возможностью сесть на мель.

Но прошло время, и Эйлия убедилась, что земля стала ближе. Решиться ли ей пуститься вплавь? Кто знает, какие чудовища могут таиться в воде между ней и берегом? Уже видна стала растительность, пышная, зеленая, а за ней — горы в белых облаках. Аспидохелон явно направлялся к берегу. Уровень воды постепенно понижался, обнажая панцирные бока чудовища и большие чешуйчатые плавники. Теперь уже видна была вся громадная голова, покрытая водорослями и ракушками, как валун, обнажившийся на отливе.

«Она выбросится на берег и погибнет, если еще подойдет ближе», — подумала про себя Эйлия. А что, если это она влияет на огромное животное? Вот это сновидение из глубин — наверное, пока она спала, у нее сформировалась мысленная связь с аспидохелоном. Ей говорили, что ее сила будет расти быстрее, чем она, Эйлия, будет об этом знать. И что, если она как-то передала черепахе свое желание попасть на сушу? Во внезапном отчаянии из-за судьбы огромного зверя, Эйлия бросилась к боку черепахи, за плавником, и спрыгнула в прозрачную зеленую воду. Черепаха спасла ей жизнь, пусть и ненамеренно, и надо отплатить ей тем же.

Эйлия плыла к берегу, и светлый песок дна становился все более и более различимым. Вскоре она уже брела и шлепала руками больше, чем плыла, и наконец, тяжело дыша, выбралась на гладкий песчаный берег.

За ней раздалось шуршание, и огромные волны рухнули на песок, чуть не стащив девушку обратно в море. Обернувшись, она увидела величественное зрелище: за ней громоздился огромный аспидохелон, каменно-серый, а то, что она сочла «островом», было лишь пятнышком на его спине. По форме аспидохелон напоминал большого кита, но был рептилией: панцирь и кривые передние лапы определяли его в морские черепахи. На миг прямо на Эйлию уставился гигантский глаз размером с храмовое окно и зеленый, как глубины, откуда он вышел. Потом черепаха неуклюже, с трудом развернулась и направилась в открытый океан. И уже вдалеке среди волн огромный хвост чудища взметнулся на фоне неба, и гигантское создание исчезло в глубине вместе с выросшими на нем незадачливыми деревьями.

Эйлия осталась одна на чужом берегу.

13. ХРАМ ВАЛДУРА

— Что за шум? — спросила Лорелин, переставая точить меч и поднимаясь на ноги.

Вечерняя тишина уже накрыла деревню в оазисе; свет приобрел винно-красный оттенок. Несколько полуголых детишек еще играли на площади перед хижиной вождя, но остальных уже забрали домой. Женщины собирались группками у дверей, нанизывали бусы, болтая за работой, а дети прижимались к ним или спали у них на коленях. Мужчины почти все ушли в дозор, и некоторые уже возвращались. Сейчас в деревню вернулся Унгуру со своими разведчиками и приволок какого-то молодого человека — отчего и поднялся шум.

— Этот зимбуриец пытался подойти к оазису, — сказал Унгуру, без особых нежностей швырнув пленника наземь. — Убить?

— Он был один?

Это спросил Макиту, вождь мохарцев, выйдя из своей хижины.

— Да, верхом. Мы застрелили под ним лошадь.

— Хорошее животное загубили, — выдохнул молодой пленник на хриплом элейском, с запинками. — Жаль, хотя и не моя была коняка.

— Он бы не пришел один, если бы замыслил дурное, — рассудила Лорелин. Унгуру стоял над пленником, судорожно сжимая рукоять меча. — Смотри, он даже не вооружен.

— Это правда. Я пришел — пришел с мирными намерениями…

— Лазутчик! — прошипел Унгуру, поднимая меч. — Ты хотел найти нас и получить награду от своего царя!

— Нет. — Лорелин встала между зимбурийцем и мечом, глядя мохарскому воину прямо в глаза. — Его следует отвести к Йомару. К Заиму, если ты забыл. Ему решать, что надлежит сделать. Кто-нибудь, найдите Йомара и Дамиона.

Глаза Унугуру вспыхнули, как много раз видала Лорелин это у Йомара, и кто-то из воинов недовольно заворчал, но остальные были на ее стороне. Этот ангел со странными глазами цвета неба служил Заиму, чья власть исходит непосредственно от Утренней звезды. Почувствовав настроение собравшихся, Унугуру неохотно опустил меч и посмотрел на Макиту, а тот кивнул головой в тюрбане.

— Пленника сперва представить Йомару.

Как только Йомар и Дамион появились, зимбуриец тут же отверг все обвинения в любом злом умысле.

— Я пришел, чтобы быть на вашей стороне, — повторял он. — Видите, я даже без оружия. Я всего лишь крестьянин по имени Киран Йарисс, а не слуга царя. Я буду рад помочь его врагам, и у многих в нашей стране те же чувства.

— Зимбуриец на стороне мохарцев? — скривился Унгуру. — Вы нас ненавидите. Вам только бог-царь дорог.

Он сплюнул на песок.

— Дорог? — Глаза пленного вспыхнули. — Да чтоб он сдох, этот Халазар! Он нам устроил нищую жизнь, он и его жрецы! Они нас держат в бедности и голоде, наказывая, если у нас меньше трех жен и если эти жены не приносят детей. Им плевать, есть ли нам, чем этих детей кормить. Я хочу только одного: достойной жизни для моей семьи и чтобы еда на столе была. А Халазар — обманщик, как все боги-цари, что до него были. Его враг — наш друг. И когда-то элейский народ уже освобождал Зимбуру.

Он с надеждой покосился на стоявшего неподалеку Дамиона.

— Можно ли верить этому зимбурийцу? — спросил Йомар Дамиона. — Унгуру прав, это может быть шпион, пришедший нас обмануть и заманить в западню.

— Но он же рисковал жизнью? — возразил Дамион. — Не могу себе представить, чтобы человек так поступил, если не дошел до настоящего отчаяния.

Йомар фыркнул:

— Или если он не псих-фанатик, повинующийся своему богу-царю.

— Эти фанатики Валдура в городе — исключение, если я правильно понял. Судя по слухам, зимбурийцы куда больше заинтересованы выжить, чем служить Халазару. Они — вполне практичный народ. Этот человек не кажется психом или фанатиком. А если человек не псих, то сумасшедшие поступки он совершает только под давлением тяжелых обстоятельств.