Книга Северянин - Игорь Ковальчук

– Нет.

Альв укоряющее покачал головой.

– Люди слишком быстро все забывают. Когда-то мы учили людей, и думали, что вы запомните наши уроки навсегда.

– И запомнили бы. Если б жили подольше, – криво усмехнулся Агнар.

Беаган смерил его хмурым взглядом.

– Ну, тебе-то в ближайшие столетия смерть не грозит.

– В самом деле?

– Это заметно. Впрочем, погибнуть ты можешь, как любой смертный, так что, пожалуй, я поторопился, – он очень по-человечески хмыкнул. – Впервые вижу смертного, решившегося прикоснуться к источнику бессмертия и оставшегося в живых после этого.

– Хм… Видимо, не так часто это происходит.

– Впервые.

Потом карлик принялся рассказывать гостю о печах, показывать, что и как нужно делать. Они оба вели себя так, будто разговора о бессмертии вовсе не было, и сначала викинг делал над собой некоторое усилие – все-таки узнать побольше о той ситуации, в которой он оказался, хотелось неимоверно – но вскоре он увлекся объяснениями альва, и ему уже хотелось самому все попробовать. Старик вручил ему большое кайло, и молодой мастер подошел к метеориту. Подземный народ отступил подальше – одна только чешуйка железа, маленькая искра, поразившая чувствительную кожу альва, могла причинить много бед.

Агнар ударил первый раз с опаской, но быстро разошелся, стал махать кайлом от души. «Валун» поддался не сразу, но вскоре железные обломки, сизо-серые на изломе, усыпали весь пол. Потом он собрал их в большой ковш, который опасливо держали два карлика, затем швырнул в самое сердце горна, с интересом глядя сквозь кусок закопченного стекла, отшлифованного на диво, как в бешеном огне десятка саламандр железо плавится, будто воск. В него старик-альв, неохотно поясняя свои действия, добавил золото, несколько крупинок серебра, тонко размолотый черный порошок и еще какой-то обломок камня, похожего на обсидиан, а потом содержимое ковша влили в огромную каменную форму, откуда вскоре со всеми мерами предосторожности вынули горячий, чуть влажный от масла слиток.

Скандинав не просил ничего пояснять – он просто старался запоминать каждое действие Беагана. Он хоть и не самый опытный кузнец, уже мог на глаз определить по осколкам общий вес железа, а то, что добавляли в ковш, старик все-таки после некоторых колебаний назвал. «М-да, повторить-то я, пожалуй, смогу, – подумал обескураженный скандинав. – Но даже если мне удастся раздобыть все эти вещества, из которых золото и серебро – самые простенькие, то дело станет за небесным железом. Где его отыщешь»?..

За два дня работы они совместными усилиями перелили в слитки почти весь метеорит, и наступил черед Агнара. Теперь он оказался в центре событий – для него разводили огонь в горне, для него носили дрова и молодых саламандр, рождавших особенно жаркое пламя, ему подавали инструмент, по его указаниям работали мехами. Впервые в жизни молодой мастер имел дело с по-настоящему горячим горном, в огне которого железо плавилось, будто свинец, и впервые он чувствовал себя у наковальни так удобно.

Если его и пробивал жар, то только от работы. Бродивший по титанической кузне ветер не только раздувал пламя, но и освежал тело. Не приходилось заботиться о множестве мелких дел. Еду ему приносили прямо в кузню, и он торопливо насыщался, краем глаза следя за тем, как карлики, хлопоча у горнов, делают за него подготовительную работу. Спать его устроили в небольшой каморке рядом с мастерской – ее выдолбили, должно быть, для хранения инструментов или материалов, но теперь для его удобства освободили.

Как оказалось, другие работы здесь тоже не прекращались. Альвы продолжали лить разнообразные сплавы, изготавливать бронзу, электрон,[14]а уже из этих материалов – всякие предметы, дивные украшения, надежное оружие. Краем глаза викингу удавалось проследить за их работой, и за эти несколько недель, проведенные в гостях у подземного народа, – он не знал точно, сколько, но ему именно так показалось, – он научился едва ли не большему, чем за всю свою жизнь.

Постепенно под его руками слитки превращались в огромные петли и полосы запора. Нетрудно было от огромной глыбы небесного железа отщипнуть для себя кусок и отковать меч. Агнар без труда получил на это разрешение и. пока в огне калились детали будущего гигантского замка, трудился над полосой клинка и гардой. Иногда над его работой склонялся Беаган, давал ему дельные советы, порой и сам соглашался что-нибудь показать и подержать. И так постепенно гарда принимала все более и более изящные очертания, при этом становясь все удобнее.

Вдоль лезвия по совету альва он провел не один, а целых два дола. В свете пламени горна металл клинка отливал благородным золотом, но под чародейскими хрустальными шарами выглядел абсолютно так же, как любое другое оружие, закаленное по традиции в воде или на сильном ветру. Старик-альв сам принял из его рук меч, и викинг понял – подземный народ может касаться железа, не может только работать с ним.

– Все верно, не можем, – жестко отозвался тот. – А лесной народ даже касаться не может. Все высшие и малые ши, живущие на поверхности земли, слабее нас.

– Ши?

– Ты их называешь альвами. А обитатели Островов – сидами и ши. Назвать можно по-разному, суть от этого не изменится. Они – слабее нас, потому и будут вынуждены уйти раньше.

– Что ты имеешь в виду?

– Прежде люди не касались железа, и мы с ними были ближе. Смертным было проще понять то, что движет нами, ибо они лучше понимали природу, а мы с природой едины. Но теперь люди начали изготавливать свои орудия из железа, и осколки Змеиной крови появились у них в душе. Эти осколки все больше будут мешать нам понять друг друга. Скажи мне, многих ли альвов ты видел за свою жизнь прежде, в своем времени и в своем мире?

– Ни одного, – признался Агнар.

– Значит, там, в твоем времени, люди уже настолько пропитались железом, что почти не слышат голоса природы.

– Но я ведь понимаю вас, – с трудом улыбнулся викинг.

– Я и не говорю, что для твоих соотечественников все давно потеряно. Однако пройдет совсем немного времени, и железо заменит в них чувство мира, и мир начнет меняться необратимо. А еще через пять-шесть столетий – мгновение по сравнению с жизнью неба, – и никто из тех людей не увидит альва, даже пройдя рядом. Не сможет его увидеть. Впрочем, к тому времени мы уже уйдем.

– Откуда ты знаешь? Ты предвидишь?

– И предвижу тоже, – спокойно ответил Беаган. – В мире все всегда повторяется. И то, что уже однажды было, случится снова. Впрочем, думаю, тебе это не слишком-то интересно.

Вечером, ворочаясь на мягком покрывале, устилающем толстую охапку сухой травы и листьев, викинг долго обдумывал то, что сказал ему старик-альв. Вряд ли он все понял. Как это – потерять чувство мира? Да сколько бы времени ни прошло, сколько бы железа ни появилось вокруг человека, если он потеряет умение слышать природу, приноравливаться к ней, он просто умрет с голоду. Как бы искусен ни был кузнец, он умрет с голоду, если кто-то другой не вырастит зерна. А чтоб вырастить это зерно, нужно знать, очень хорошо знать природу.