Книга Звездные войны товарища Сталина. Орбита "сталинских соколов" - Владимир Перемолотов

Снизу, через незакрытый люк, доносились неразборчивые слова – привязанные к креслам нижнего салона немцы о чем-то спорили. Ну и ладно. Их дело.

Владимир Иванович улыбнулся, вспомнив удивленные глаза, когда гости сообразили, на чем им придется лететь и кто их повезет. Это в один миг сняло то скучновато-скептическое выражение с лица того, что помоложе, и добавило туда же почтительного удивления. Приятно, черт побери, ощущать, что твоя слава – явление планетарного масштаба. Словно ты Мэри Пикфорд.

Пока хозяева пристегивали гостей к креслам и кратко инструктировали, те вертели головами по сторонам и улыбчиво кивали, когда их спрашивали, понятно ли. То ли радость была для них в этом полете, то ли удивление…

Пальцы быстро пробежались по приборной доске, готовя корабль к взлету.

Что ж… Пора. Федосей двинул вперед рукоять реостата, и корабль вздрогнул, принимая в камеру сгорания первую порцию топлива.

– Эй! Эй! Товарищи!

Кричали снизу, и голос принадлежал тому, что посубтильнее, с усиками щеточкой. Дёготь наклонился над люком.

– Слушаю вас…

– Скажите-ка, товарищи, а немцев вам приходилось уже возить на своем аппарате?

Пилоты переглянулись. Федосей покрутил пальцем у виска, благо пассажиры его не видели. Вот тебе и политические деятели. Везут чудаков к самому товарищу Сталину, а его такие мелочи интересуют.

– Да, пожалуй, нет, – улыбнувшись, отозвался Дёготь. Именно с его головой, видневшейся за обрезом люка, разговаривал немец.

– То есть мы первые?

– Похоже на то…

– Тогда не могли бы вы подняться над Землей. Все-таки любопытно узнать, что чувствует человек на такой высоте.

«И стать первым немцем, поднявшимся в космос, – подумал Дёготь. – А этот тщеславен… Как его? Адольф?» Он наклонился в Федосею.

– Свозим?

– Как дети малые, право слово, – пробормотал Федосей по-русски, запуская двигатель. – Взрослые, вроде, люди. Партийные лидеры… К товарищу Сталину!

Пол под ногами завибрировал, и грохот двигателя проник за стальные стены кабины. Легкая дрожь пробежала по рядам огоньков на пульте, словно корабль вздохом откликнулся на нажатие кнопок. Поколебавшись, Малюков крутанул вентиль, добавляя кислорода – как немцы переносят невесомость, неизвестно, вот потом отмывать кабину не хотелось бы… А то бывали прецеденты.

– Доставим, – крикнул вниз Дёготь. – Только условие. Сидеть спокойно и без моей команды не вставать.

– Разумеется, – заголосили немцы. – Конечно!

«И второй не лучше», – подумал коминтерновец, а вслух сказал:

– Надеюсь на немецкую дисциплинированность… Подъем!

Двигатель взревел по-настоящему, в полную силу, реальность смешалась, придавливая людей прессом перегрузок.

Какое-то время пассажиры чувствовали себя вещами, забытыми в такси – наверху шла какая-то жизнь, пилоты обменивались неразборчивыми замечаниями, а по салону летал напряженный грохот, тяжесть наваливалась, вдавливая тела в мягкий плюш, но вскоре перегрузка сменилась легкостью. Дышать стало легче. С каждым вздохом новая сила входила в них, делая ум яснее, мысли – чётче.

Сверху из кабины управления плавно слетел один из русских. В том, как он это сделал, видна была привычка. На мгновение Адольф вспомнил детство и фигурки ангелов на рождественской ёлке. Может быть, летая над Землей, эти русские и впрямь стали похожи на ангелов? Летают и раздают кому что. Кто что заслужил. Кому – пряник, кому – розги, а кому и независимость и новые жизненные пространства… Лицо вон какое у него доброе…

Улыбаясь, пилот подлетел ближе и отстегнул ремни.

– Как вы?

В голове легкость. Тело почти не чувствуется.

– Нормально…

Гитлер тут же попробовал всплыть, но ухватился за подлокотники. Как-то не по себе…

– Может кружиться голова, подташнивать… Это нормально. Это бывает. На разных людей это действует по-разному.

– Но действует на всех?

– Да, на всех.

«На немцев – нет! – подумал Гитлер. – На кого угодно, но не на немцев! Мы рациональны и защищены от этого!»

Мысль мелькнула и пропала, потому что русский коммунист снял заслонки с иллюминатора. Адольфу захотелось зажмуриться, но он заставил себя смотреть.

Русский был прав.

Подействовало.

Слов не хватало, чтоб описать то, что с ним произошло в одну секунду. Он почувствовал себя гусеницей, превратившейся в бабочку, в полубога, в существо, которое сумело выйти за пределы, отпущенные природой для всех остальных.

Дотронувшись рукой до кресла, Гитлер подлетел ближе к иллюминатору.

«Вот оно, жизненное пространство… – подумал он. – Пространство для немцев… И русских!»

Земля, огромная планета, поворачивалась под ним. Как художник он не мог не оценить красоты, которая разворачивалась перед ним, а как бывший солдат не мог не понимать уязвимости этой красоты. Отсюда все казалось возможным, все было рядом – океаны, острова, враги и друзья… Ну, может быть, не друзья еще, но союзники. Выяснить одно, главное, и решиться… Он загадал и, оторвавшись от созерцания колыбели человечества, спросил:

– Скажите, товарищи… В создании этого аппарата принимали участие евреи?

Вопрос был глупым, неправильным, и Федосей хотел уж было недоуменно пожать плечами и отшутиться, но под взглядом немца передумал. Для того вопрос глупым не был. Для него он, возможно, был принципиальным… Все-таки, пожав плечами, Федосей ответил.

– Честь изобретения этого аппарата принадлежит одному немецкому и одному русскому ученому. А сделали его наши советские рабочие.

Деготь то ли одобрительно, то ли подтверждающе кивнул.

«Вот как хочешь, так и понимай».

Гитлер понял как надо… Даже неширокие плечи его как-то расправились, став шире.

– Я так и знал! Так и знал! Немец и русский… Германия и Россия…

Он попытался потрясти Федосееву руку, но вместо этого полетел по каюте. Федосей поймал гостя, усадил в кресло. Теперь вместе с краем Земли виден был и кусочек звездного неба с восходящей Луной.

– А до Луны, – неожиданно спросил немец, – до Луны вы можете добраться?

С небольшой заминкой Федосей спросил:

– Сегодня?

Немец взмахнул головой, и косая челка, словно приклеенная ко лбу, разлетелась.

– Нет, нет… В принципе?

Врать Федосей не хотел, но и всей правды говорить не собирался. Да как тут ответить честно? Сейчас им до Луны не добраться, а вот через пару недель… Вроде бы должны были решить советские ученые проблему металла для дюз.

– В принципе можно, только делать там нам пока нечего.