Книга Транзита не будет - Дмитрий Федотов

Мы с Ириной вернулись в основное здание и встали у окна, выходящего в сторону контрольной зоны. Там сейчас остановился минивэн из Казахстана, а в противоположном направлении — грязный и потрепанный «Лендкрузер». Пассажиры обеих машин дисциплинированно прошли в здание КПП для проверки документов.

Гурский появился ровно через четверть часа. Стремительно вошел в помещение, мгновенно и цепко охватил все своим «ледяным» взором и подошел к нам. Тарасова козырнула ему, я — тоже, поскольку был в форменном бушлате и шапке. Подполковник хмыкнул и пожал нам руки.

— Докладывайте, майор, еще раз. Только коротко.

— Фура с грузом охлажденной рыбы, десять тонн по документам, из Рудного рыбохозяйства. Документы в порядке. Собака дважды сработала неуверенно. Считаю необходимым провести полный досмотр.

Гурский снова хмыкнул.

— И вы всерьез считаете, что у нас есть основания?

— Я доверяю своей интуиции и опыту, — тихо, но с достоинством сказала Ирина.

— А вы что скажете, господин журналист? — повернулся подполковник ко мне. — У вас ведь тоже чутье, не хуже ищейки.

— Думаю, в машине запрещенный груз, — веско ответил я. — Не исключено, что наркотики.

— На чем же основано ваше подозрение?

— Экспедитор этой автоколонны, как только узнал о предстоящем досмотре, тут же явно занервничал и стал кому-то названивать. Вероятно, хозяину. Если бы с грузом все было в порядке, с чего бы так переживать?

— Ну а если он просто за сохранность своего «скоропорта» беспокоится? Рыбка-то больших денег стоит.

— Тогда почему успокоился после разговора? Ведь никто пока досмотр не отменял, и, значит, ситуация для него не изменилась?

— Логично. Но, думаю, у его спокойствия другая причина…

— Скоро явится сам хозяин, — закончила мысль подполковника Тарасова.

— Наверняка, — кивнул Гурский. — Потому, Ирина Николаевна, нам следует поторопиться.

— Значит, разрешаете?

— Действуйте, майор!..

Тарасова одарила Гурского благодарной улыбкой, козырнула и направилась к выходу. Я было навострился следом, но подполковник придержал меня за локоть.

— Вам, Дмитрий Алексеевич, туда не положено. Майор прекрасно сама справится, а мы с вами здесь обождем.

— Виктор Георгиевич, а что будет, если она ничего не найдет?

— Ну, как минимум, управлению придется платить неустойку владельцу груза за задержку, а то и за порчу. Мне — выговор, Тарасовой — строгий выговор, может быть, временный отвод от оперативной работы.

— А… часто у вас бывают осечки?

— Бывают. Но не часто. У Тарасовой до сих пор не было…

Договорить нам не дали. Подошел Савушкин, отдал честь и попросил подполковника пройти к нему в кабинет. Гурский ушел, а я снова уставился в окно, на контрольную зону. Минивэн уже уехал, а джип по-прежнему стоял припаркованный у самого бордюра. Причем водитель уже прохаживался вокруг машины, а вот пассажиров — молодого человека и двух женщин — все еще не было видно.

Внезапно напротив здания КПП остановился еще один джип, зеленый «Субару», примчавшийся с казахской стороны. Из него выскочили двое, и я невольно замер, пораженный. Пассажиром джипа оказался тот самый янки из Кустаная, доверенное лицо Керим-хана. А водителем — Фархад!

Оба скорым шагом направились в основное здание, и я поспешил ретироваться в служебный коридор, дабы не попасться раньше времени на глаза. Мне пришлось даже укрыться в комнате отдыха, потому что они прямиком прошли в кабинет Савушкина. Причем дверь от сильного хлопка Фархада снова немного приоткрылась, и я не устоял перед искушением тихонько подойти сбоку и подслушать.

Янки начал разговор на повышенных тонах, видимо, пытаясь взять пограничников на испуг.

— Вы представляете, господа, сколько стоит этот груз?.. Десять тонн отборной рыбы — это полтора миллиона ваших российских рублей! У вас есть такие деньги, господин подполковник?

— У меня — нет, господин…

— Гафар…

— …господин Гафар. Но, думаю, платить и не придется.

— Это еще почему?

— Потому что нелегальный ввоз в нашу страну наркотиков обойдется вам гораздо дороже.

— На что это вы намекаете?! — У американца даже акцент пропал от возмущения. — Вы обвиняете меня, честного бизнесмена, в тяжком преступлении? Да я на вас в суд подам! За клевету!..

— Не кипятитесь, господин Гафар. — Гурский был сама невозмутимость. — Скоро все разрешится, и если я не прав, принесу вам свои извинения, а если прав — вам извинениями, простите, не отделаться.

— Не-ет, вы тоже извинениями не отделаетесь, господин подполковник! Я вас по судам затаскаю! Я вас…

Договорить янки не дали. В кабинете включился селектор, и радостный голос Ирины произнес:

— Виктор Георгиевич, нашли!..

На несколько секунд внутри повисла тишина, а потом случилось то, чего никто не ожидал, в том числе и я.

— Предатель! — не крикнул, а каркнул американец, грохнул выстрел, что-то упало. — Назад! — снова рявкнул янки, а в следующее мгновение дверь кабинета распахнулась, и он выскочил в коридор, буквально налетев на меня.

Все-таки у американца была отличная подготовка и, соответственно, реакция. Он успел вскинуть пистолет раньше, чем я перехватить его руку. Пришлось из очень неудобного положения, с полуоборота, бить противника на поражение. «Медвежья лапа» из арсенала русбоя — удар смертельный. Однако цели я не достиг. Янки лишь отлетел назад, к выходу из коридора, перекувырнулся через плечо и кинулся вон из здания, сбив с ног метнувшегося наперерез прапорщика.

Я заглянул в кабинет Савушкина. Старлей, белый как стена, терзал рацию, не попадая по кнопке. Гурский, злой и немного растерянный, стоял посреди помещения, глядя на распростертое у его ног тело Фархада. Мститель лежал навзничь, раскинув руки, головой в луже крови.

Я почувствовал, как в груди вскипает волна гнева. И на сей раз я не стал усмирять ее, лишь не дал захлестнуть сознание, оставив его ясным и холодным. А потом вошел в «темп».

Через три секунды я уже был на улице и увидел отъезжающий «Субару». Решение пришло мгновенно. За два удара сердца я пересек контрольную зону и прыгнул в открытую дверцу «Лендкрузера», урчащего двигателем на холостых оборотах. «Крузак», могучая машина, послушно рванулся вперед, как пушечное ядро.

«Субару» — тоже не слабак — успел выиграть фору метров двести и уже покинул территорию КПП, выскочив на трассу М36. «Зря, дядя! — отметил я про себя. — По асфальту тебе от меня не уйти». И, словно услышав мои мысли, янки вдруг резко свернул налево, показалось, в чистое поле. Однако, повторив его маневр, я очутился на старой проселочной дороге, уходящей почти строго на юг, к границе Казахстана.