Книга Страна призраков - Уильям Гибсон

Пленник посмотрел в иллюминатор. Вашингтонский Национальный аэропорт имени Рональда Рейгана удалялся с невероятной скоростью, причем так плавно, словно кто-то делал отъезд на камере.

Как только траектория полета выровнялась, Браун разулся, встал с места и беззвучными шагами отправился в хвост. Милгрим предположил, что там находится туалет.

Наблюдая за своим спутником, Милгрим увидел, как рука Брауна потянулась к бедру, где не было пистолета.

56Генри и Ричард

На выходе из таможни в толпе встречающих стоял молодой человек с бледным лицом и жиденькой бородкой, в запыленном на вид, но, без сомнения, дорогом костюме. В руках у юноши был белый лист картона с надписью зеленым маркером: «Генри и Ричард».

– Это мы, – представилась журналистка, остановив багажную тележку и протягивая ладонь для знакомства. – Холлис Генри. А вот и Одиль Ричард.

– Оливер Слейт. – Молодой человек убрал плакат под мышку. – Как sleight of hand[152], – уточнил он, пожимая руку сначала Холлис, потом Одиль. – Можно просто Олли. Агентство «Синий муравей», Ванкувер.

– Памела говорила, здесь пока нет офисов, – заметила Холлис, толкая тележку к выходу.

Часы аэропорта показывали чуть больше одиннадцати.

– Офисов нет, – согласился мужчина, шагая следом. – А работа есть. Мы обслуживаем клиентов на рабочих местах. Давайте помогу с вещами.

– Спасибо, не надо.

Они прошли через автоматическую дверь и миновали толпу людей, которые жадно курили после перелета, восполняя недостаток никотина в крови. Одиль принадлежала к новому поколению недымящих французов и явно радовалась тому, что Холлис покончила с вредной привычкой; зато этот Слейт, Олли, едва оказавшись за пределами аэровокзала, вытащил желтую сигаретную пачку и щелкнул зажигалкой.

Понемногу начинали накатывать воспоминания... Воздух поражал духотой и влажностью после Лос-Анджелеса – почти как в сауне, только прохладной, чуть ли не промозглой.

Троица поднялась по пандусу на крытую автостоянку, где Олли расплатился кредитной карточкой за парковку. А потом отвел их к машине, громадному «фольксвагену» вроде того, какой водила Памела. Перламутрово-белый корпус и маленький стилизованный муравей глиф слева от переднего номерного знака. Молодой человек помог убрать картонку и чемоданы в багажник и, уронив недокуренную сигарету, раздавил ее носком длинного, изящно состаренного ботинка. Такая обувь ему очень подходила.

Одиль пожелала сесть впереди; водителя это, кажется, устроило, и вскоре они уже были в пути, а в голове у Холлис отчаянно царапалась некая полумысль-полувоспоминание. Мимо проплывали огромные здания аэропорта, чистенькие и лишенные случайных черт, словно игрушечные макеты, забавы ради расставленные великанской рукой.

– Вы четвертые гости на этой квартире, – рассказывал Олли. – В прошлом месяце там отдыхали пиарщики дубайского султана. Они приезжали по своим делам, попутно хотели увидеть Хьюберта, вот мы их и разместили, а он потом заглянул. Перед этим два раза селили представителей филиала в Лондоне.

– Значит, это не квартира Хьюберта?

– По-моему, его, – ответил молодой человек, поворачивая на полосу ближе к мосту. – Но точно не единственная. Вид потрясающий.

Взгляду Холлис предстала обычная суета промышленного города, но яркие огни на высоких мачтах за перилами неприятно резали глаза. Тут зазвонил ее сотовый.

– Извините, – сказала она своим спутникам. – Да?

– Ты где? – осведомился Инчмэйл.

– В Ванкувере.

– Ну вот, а я торчу в фойе твоего непристойно вычурного отеля.

– Прости, меня послали в командировку. Пыталась тебе дозвониться, телефон не отвечал, а в отеле сказали, что ты уже съехал.

– И как тебе рассадник локативного искусства?

– Еще не знаю. Только приехала.

– Где остановишься?

– «Синий муравей» снимает квартиру.

– Требуй нормальную гостиницу.

– Вообще-то, – Холлис покосилась на Олли, который в эту минуту слушал Одиль, – говорят, что мы будем не в обиде.

– «Мы, Королева Англии...»?

– Со мной куратор из Парижа, специалист по локативному искусству. Тоже прилетела в Лос-Анджелес ради статьи. У нее тут большие связи.

– Когда вернешься?

– Не знаю. Наверное, скоро. А ты сколько там пробудешь?

– Пока продюсирую «Боллардов». Завтра в первый раз едем смотреть студию.

– Какую из них?

– На бульваре Вест-Пико. Как обычно, уже не наша эра.

– Что?

– Не наша эра, говорю. К слову, с какого перепуга типчики в шлемах из «Звездных войн» торчат у подножия спуска возле «Шато Мармон», словно там медом намазано? Куда они пялятся? Я их раньше заметил, когда регистрировался.

– Рассматривают монумент Хельмуту Ньютону. Я даже знакома с автором, это Альберто Корралес.

– Там же нет ничего.

– Чтобы видеть, нужен шлем, – объяснила Холлис.

– Господи.

– Так ты у «Мармон»?

– На Сансет, но возвращаюсь туда.

– Рег, я перезвоню. Мне пора.

– Тогда пока.

Мост уже давно остался позади, а они все ехали по просторной улице, на которую повернули, мимо стильных магазинов и ресторанов. Джимми Карлайл, до вступления в «Кёфью» два года игравший на басе в Торонто, говорил, что канадские города выглядят точь-в-точь как американские – какими их показывают по телевизору. Да, но в Америке не найдешь такого множества галерей, решила про себя Холлис: за пару-тройку кварталов она насчитала целых пять штук. А потом начался новый мост.

Сотовый опять зазвонил.

– Извините, – сказала Холлис. – Алло?

– Алло, – произнес Бигенд. – Вы где?

– В машине, с Оливером и Одиль, еду на вашу квартиру.

– Памела мне сообщила, что вы взяли попутчицу. Для чего?

– Она знакома кое с кем, кто знает нашего друга, – ответила журналистка. – Кстати о нем: вы умолчали, что парень – из Канады.

– Не счел это важным.

– Ладно, я уже здесь. А он?

– Не совсем. Оформляет бумаги в штате Вашингтон, как мы полагаем. Координаты GPS совпадают с адресом таможенного брокера.

– И все-таки. Помните мое условие насчет честной игры?

– Даже сегодня, когда мир настолько тесен, – проговорил Бигенд, – мне не приходит в голову первым делом сообщить о человеке, что он из Канады. Во время той нашей беседы я поначалу не знал, куда именно он собирается. А потом как-то вылетело из памяти.