Книга Торнсайдские хроники - Ольга Куно

— За кого ты меня принимаешь? За дверью стража. Я не хочу, чтобы меня осудили за убийство и вздёрнули на виселице.

— Тебе скорее отрубят голову, — рассудительно возразила я.

— Это в корне меняет дело.

Рука Кентона метнулась к моему горлу, хотя глаза по-прежнему оставались закрытыми.

— Я знаю, что ты всё равно этого не сделаешь, — заявила я, даже не пытаясь увернуться. — Потому что ты тоже меня любишь.

— С чего ты взяла?

— Зачем бы иначе ты стал сидеть здесь со мной под стражей?

— Интересно, когда бы меня ещё пригласили переночевать в графском замке, со всем возможным комфортом, на мягкой постели?

— Учитывая, что ты даже не снимаешь одежду и держишь меч на расстоянии вытянутой руки, очень убедительно.

— Скорее всего это излишняя мера предосторожности, — серьёзнее сказал Кентон. — Но мы по-прежнему в логове Рейвена, хоть сам он и под замком. Так что перестраховаться не повредит.

— Скажи, как тебе это удалось? Уговорить короля приехать в Торнсайд?

— Это не моя заслуга.

— А чья же?

— Говорящей.

— А как ты думаешь, — задумчиво проговорила я, — они дадут мне интервью? Король и Говорящая?

От такого вопроса Кентон даже открыл глаза.

— Абигайль, нет! — умоляюще воскликнул он. — Даже думать об этом забудь! Обратишься к королю с такой просьбой, и он самолично отправит тебя на эшафот.

Я вздохнула. Сказать по правде, интервью я упомянула просто так, чтобы разрядить обстановку. Приоритеты меняются под давлением обстоятельств. Сейчас из разговора с королём мне надо было вынести одно — право на собственную жизнь.

— Ладно, не буду…пока. А знаешь, в тюрьме мне очень пригодились твои уроки карточной игры.

— Что, ты сыграла с какой-то очень богатой дамой и стала миллионершей?

Я нахмурилась, встретив его взгляд.

— Не смотри на меня так, — заявила я.

— Как?

— Как будто собираешься на мне жениться в случае, если я действительно выиграла такие деньги.

— Почему? — изумился Кентон. — Не забывай: моё имущество конфисковано Рейвеном. Теперь надо как-то выкручиваться. Не идти же работать, честное слово! Женитьба на богатой женщине — прекрасный выход из положения. Так ты обыграла миллионершу?

— Нет.

— Жаль.

— Зато мне удалось раздеть донага почти всех заключённых мужского пола.

— Что?!

— Нет, ничего. Тебе послышалось. Но я ни с кем не играла на поцелуй, честное слово!

— Это утешает. Где ты вообще умудрилась играть с мужчинами, пока находилась в тюрьме?

— В мужской камере. Что ты на меня так смотришь? Я не виновата, это Рейвен меня туда засадил.

Я тут же пожалела, что об этом упомянула: даже при слабом освещении было видно, что Кентон переменился в лице.

— Он за это ответит, — процедил он сквозь зубы.

— Ему есть за что ответить и без этого, — поспешила сказать я. — К тому же из его затеи ничего не вышло. Как оказалось, у меня хорошие связи даже в тюрьме. Да и вообще… Там, где графы — убийцы и насильники, заключённые оказываются вполне приличными людьми. Кентон… — Я села повыше и устремила на него беспокойный взгляд. — Мне страшно. Кто я для короля по сравнению с Рейвеном? Его слово всё равно будет весить в тысячу раз больше моего. А обвинение в покушении на убийство графа — это очень серьёзно.

Кентон накрыл своей рукой мою ладонь.

— Не бойся. Рауль, насколько я успел его узнать, — очень адекватный человек и разберётся во всём досконально. Если бы он доверял Рейвену, то не поехал бы сюда. А кроме того, я здесь и не дам тебя в обиду. Даже королю.

— Хорошо сказано, — произнёс насмешливый голос. — Уверена, королю бы понравилось. Но на всякий случай мы не станем этого ему передавать.

Говорящая вошла в комнату совершенно бесшумно и теперь стояла возле двери. Рядом с ней расположился огромный пёс бело-коричневого окраса.

— Не хватайтесь за меч, Кентон, — добавила фаворитка, от внимания которой не укрылось быстрое движение руки дворянина. — Ваша скорость уже сыграла свою роль. Теперь вы можете расслабиться. Мне нужно поговорить с вашей девушкой наедине.

— Моё присутствие так уж сильно помешает? — спросил Кентон, не слишком довольный таким раскладом, но в то же время предпочитающий не идти откровенно наперекор Говорящей.

— Может помешать. Не тревожьтесь: я её не съем. И Чак тоже. — Говорящая положила руку на голову пса. Тот вполне добродушно вильнул хвостом. — Он, конечно, очень голоден, но обещал держать себя в руках. Кентон, вопрос безопасности вас может не беспокоить. Зубы у этого зверя не менее смертоносны, чем клинок, зато реакция значительно быстрее вашей. А вы пока можете со спокойной совестью подождать снаружи.

— Разве меня отсюда выпустят? — попытался выкрутиться Кентон.

— А вас никто здесь силой не держит, — хмыкнула Говорящая. — Вы вольны идти туда, куда вам вздумается.

— В таком случае я могу навестить Рейвена? — с невинным видом осведомился Кентон, уже понявший, что уходить придётся, и потому готовый говорить чуть менее серьёзно.

— А вам что, мало одной сломанной руки в Торнсайде? — усмехнулась фаворитка. — Вы хотите сломать ещё одну?

— Нет, я хочу сломать ещё штук пять, — отозвался Кентон. — Но, к сожалению, у Рейвена только две.

— Боже, и такой кровожадный человек ехал с нами в одной карете?! — притворно ужаснулась Говорящая.

— Я ничуть не кровожаден: ломать кости можно совершенно бескровно, — нашёлся Кентон.

— Ты ехал в одной карете с королём? — изумлённо воскликнула я.

— Представь себе: да, — отозвалась Говорящая. — И, может быть, ты не в курсе, но перед этим он скакал целые сутки без остановки, чтобы успеть тебя спасти.

— Непременно обсудим эту животрепещущую тему во всех мельчайших деталях, но нельзя ли сделать это как-нибудь в другой раз? — едко отозвался Кентон.

— Господин Алисдейр, вы ещё здесь? — нахмурилась Говорящая. — Вам же сказали, что вы будете мешать. Вот видите: вы уже начали. Там, где разговаривают две женщины, мужчина — третий лишний.

Нежелание Кентона уходить на этом этапе только усилилось, но он вынужденно вышел за дверь и прикрыл её с той стороны.

— Ну, — сказала Говорящая, подходя поближе и усаживаясь в кресло (я к тому моменту сидела на кровати), — а теперь рассказывай.

— Что именно? — нахмурилась я.

— Всё, что сочтёшь нужным. С самого начала и во всех подробностях. На суде у тебя на это времени не будет. А сейчас… ночь длинная.