Книга Безрассудство - Линн Эриксон

– Барри, – проронила Хедер, одеваясь, – я так тебя люблю.

Он сказал ей все нужные слова и тоже стал одеваться. Он всегда находил, что сказать в таких случаях. Здесь. И дома тоже. Всегда. Можно ли любить двух женщин одновременно? Год за годом... По-видимому, можно, раз так получается. Тем более что это длилось столько лет.

Глава 18

Джейк сидел в любимом кресле, предаваясь грустным размышлениям. Пыльные, покривившиеся шторы были задернуты, а свет он не включил. По стене ползали полосатые тени – отсвет фар проезжавших машин.

Честно говоря, он и сам толком не понимал причину своего расстройства. Наверное, потому, что причин было несколько. Крушение надежды на реабилитацию – это раз. Второе – горечь от того, что правосудие в очередной раз потерпело поражение: до сих пор не было названо имя убийцы. Джейка приводила в ярость потеря Сары – ее доверия и ее самой. Он перестал быть для нее необходимым, разорвалась последняя тонкая ниточка, что связывала их. Он полностью потерял контроль над ситуацией и был отброшен далеко назад от цели, к которой так долго шел. Короче, полный провал.

В желудке урчало, за весь день он не съел ни крошки. После звонка Тому Херду во рту ощущался острый привкус желчи.

Нина уговаривала его вернуться к ужину и поговорить с Сарой.

– Зачем? – спросил он. – Зачем, черт возьми?

– Джейк, она расстроена. Ей сейчас очень трудно. Успокойся и приходи поговорить с ней и Филиппом. Возможно, все уладится.

– Ничего уже не уладится, – пробормотал он, с трудом сдерживая ярость.

Джеймисоны, эта идиотская семья, в самый последний момент прислали своего ангела-хранителя в образе братца. Надо было связать Филиппа и затолкать в багажник, а Сару спокойно отвезти к Херду. Или вообще придушить этого сукина сына.

Последняя мысль ему особенно понравилась. Он даже кивнул, и вместе с ним кивнула уродливая тень на стене.

Опять неудача, и на сей раз, видимо, окончательная. Шансов реабилитироваться, а стало быть, возвратиться к нормальной жизни больше не существует.

Джейк вспомнил унижение, которое ему пришлось пережить, когда он говорил по телефону с Томасом Хердом, сообщая об отмене встречи, и захотелось выпрыгнуть из окна.

Он громко выругался, и в этот момент раздался звонок в дверь. А затем кто-то проговорил:

– Джейк! Джейк Савиль, вы дома?

Кого это черти принесли?

Он заставил себя подняться с кресла и дотащиться до двери. На пороге стоял Филипп Джеймисон.

– Добрый вечер, – произнес он, и Джейк мгновенно понял, что парень пьян.

– Отваливай, приятель. Мне не о чем с тобой разговаривать, – бросил Джейк и попытался закрыть дверь.

– Подожди, – сказал Филипп, втискиваясь в дверной проем. – Я знаю, ты злишься. Поэтому и пришел. Хочу извиниться. – Он слегка покачивался и странно таращил глаза.

– Ах ты, мерзавец. Набрался наглости заявиться сюда, да еще пьяный в дымину.

Филипп широко улыбнулся и распростер руки.

– Ступай к сестре, – сказал Джейк.

– Думаешь, она меня ждет?

– Тогда в мотель.

Филипп непонимающе уставился на Джейка, будто никогда не слышал ни о каких мотелях.

– Вот навязался на мою голову, – проворчал Джейк. Он был без тапочек, в старых тренировочных штанах и футболке. – Ладно, входи.

– Спасибо, Джейк, – оживился Филипп. – Я знал, что ты пустишь меня переночевать. Нет, ты действительно хороший парень. Моя сестра тоже так считает.

– Врешь.

– Да, вру. Ну, не говорит, а думает. Это уж точно. – Филипп плюхнулся на диван. – А ты крутой. – Он расстегнул кожаный пиджак и вытянул ноги. Его щеки были слишком красными.

Джейк отправился на кухню сварить крепкого кофе.

«Не хватало, чтобы в довершение ко всему ее братца вырвало на мою мебель».

– Я хочу из...зззвиниться! – крикнул ему в спину Филипп. – Мне не следовало приезжать в Денвер. Это старик меня заставил. Понимаешь, он меня поимел.

– Но ты уже совсем большой мальчик. Что он такого сделал, чтобы тебя заставить? Посадил в самолет и приковал наручником к креслу?

– Вот именно! – Парень разразился громким смехом.

Джейк снял кофейник с плиты.

– Скажи правду, почему ты позвонил мне в ту ночь?

– Звонил я, это верно.

– Но почему? Почему именно мне?

– О, я решил, что у тебя больше шансов достичь цели, потому что ты лишен лицензии и все такое. – Филипп икнул. – Послушай, после того как Сара рассказала мне насчет Тейлора, я почитал газеты. Она не стала, а я почитал. Так что... знал. – Он поднял на Джейка затуманенные глаза. – Понимаешь, я ведь уже почти набрал номер окружного прокурора, но потом подумал, что они вполне могут похоронить дело. А вот ты этого не сделаешь.

– Что ж, неглупо. Но из-за нас с тобой твою сестру чуть не убили.

– Именно это и сказал мой папаша. – Филипп опять икнул.

– Он прав.

Младший Джеймисон прикрыл один глаз, а другим пристально всмотрелся в Джейка.

– Если бы ты знал, как он тебя обкладывал!

– Кто, твой отец?

– Ага. Достопочтенный Роджер Джеймисон-третий, эсквайр.

– Ну, в этом я не сомневаюсь.

– Мы все трусы. Понимаешь? Все Джеймисоны. За исключением Констанс. Она единственная однажды проявила смелость.

Джейк налил в чашку кофе, положил сахар и подал Филиппу:

– Пей.

– Это что такое ты мне налил? – спросил тот, дурачась. – Я пью только изысканные напитки.

– Заткнись и пей.

Джейк опустился в кресло напротив незваного гостя и подпер кулаком подбородок.

– Итак, зачем ты приехал, парень?

– Я же тебе говорил. Старик прислал.

– Ладно вешать лапшу на уши.

Филипп глотнул кофе, обнаружил, что он горячий, и начал дуть.

– Зачем тебя принесло в Денвер? – повторил вопрос Джейк.

– Ты положил мало сахара, – обиженно проговорил Филипп.

– Вот тебе сахар, сам клади. – Джейк сунул ему под нос сахарницу. – И ответь, зачем явился.

Филипп закрыл глаза.

– Разве я тебе не говорил о своей трусости? Говорил. Но я не только трус, я еще и избалован. Боюсь Роджера, потому что он психопат, настоящий психопат. Вот я и приехал сюда в надежде уговорить Сару. Пойми, кроме нее, у меня больше никого нет.