Книга Русский - Питер Гримсдейл

— Судя по всему, объект находился внутри здания, которое вскоре должно было рухнуть.

— Итак, вы вошли. — Эндрюс снова изобразил улыбку. — Кто-нибудь был дома?

Им нужны были подробности. Он сообщил подробности.

— Сэр, там было трое погибших. Все умерли недавно. Один лежал в комнате на втором этаже, двое — в бункере, в бассейне и на полу. Я решил, что их убило кусками камня, упавшими с потолка во время обстрела здания.

Дершовиц заговорил, не поднимая головы:

— Значит, вы еще и патологоанатом. Вы не пропадете в жизни, Блэкберн.

— Давайте поговорим о лейтенанте Коуле. Что с ним произошло? — спросил Эндрюс.

Блэкберн перевел взгляд с одного на другого.

— По-моему, это простой вопрос.

Он решил обращаться к Дершовицу, более агрессивному из двоих. Эти люди зарабатывали на жизнь тем, что изобличали ложь. Простой вопрос. Простой ответ.

— Я не знаю, что с ним произошло, сэр. Здание продолжало рушиться. Я решил, что лучше будет найти запасной выход, который я видел на плане.

Дершовиц улыбнулся. Блэкберн не знал, что хуже — его улыбка или каменное молчание. Улыбка в сочетании с молчанием тоже не радовала его.

Эйблсон постучал и вошел, не дожидаясь ответа. Он принес банку кока-колы и гамбургер, завернутый в промасленную бумагу.

— Убирайтесь отсюда к чертовой матери! Вы что, не видите, что мы заняты?

Блэкберн почувствовал облегчение, увидев, что он не единственный объект раздражения Дершовица.

— Расскажите мне о Коуле.

— Что рассказать, сэр?

Дершовиц нахмурился:

— Что значит «что рассказать»? Черт возьми, он ваш командир! Вам что, совсем плевать на него?

Он взял корзину для мусора и бросил туда банку лимонада и гамбургер.

Блэкберна охватила бешеная ярость, но он не желал доставлять им удовольствие и демонстрировать ее. Необходимо сохранять спокойствие. Его мучила жестокая головная боль. Он не умел лгать. Мать всегда хвалила его за это, даже когда он совершал проступки. «Ну что ж, Генри, ты поступил плохо, но хорошо то, что ты в этом признался».

— Ваш приятель Кампо говорит, что потерял с вами контакт после того, как вы вошли в бункер. Он говорит, что доложил об этом командиру и что тот, лейтенант Коул, принял смелое решение попытаться вас спасти.

— Вскоре после того, как я потерял контакт с Кампо, со стороны фасада послышался звук обвала. Именно в этот момент я подумал, что опасно возвращаться туда, откуда я пришел, и решил найти другой выход. Я вспомнил план, который нам предоставили.

Дершовиц и Эндрюс без всякого выражения уставились на него. Блэкберн пожал плечами:

— Я обнаружил бомбу в банке в Тегеране, и свидетельства того, что существуют еще две. Мы получили информацию о том, что шале в горах — их возможное местонахождение, и я хотел закончить дело, начатое в банке.

— Ты не на собеседовании, сынок. Хватит себя расхваливать. Твой командир погиб, пытаясь тебя снасти.

«Спасти… Черта с два». Но что он мог сказать?

На несколько секунд воцарилась тишина.

«Почему вы постоянно меня в чем-то подозреваете? — хотелось спросить Блэкберну. — Что я такого сделал?» Ответ пришел сразу: «Ты убил своего командира. Хуже уже ничего не может быть».

— Сэр, когда мы в последний раз разговаривали, я рассказал вам о Соломоне. Это имя произнес Башир перед смертью. Это единственная наша ниточка в поиске двух других бомб, и у меня есть основания считать, что нам нужно очень серьезно отнестись к этому человеку. Могу я вам напомнить о картах Парижа и Нью-Йорка, которые я обнаружил в банковском хранилище?

Но они его не слушали. Эндрюс пристально смотрел на экран ноутбука. Он указал на него Дершовицу, и оба уставились на то, что там появилось. Внезапно лицо Эндрюса просветлело.

— Ага, вот оно.

Он пододвинул ноутбук Дершовицу, и тот так выпучил глаза, что казалось, они вот-вот выскочат из орбит.

— Блэкберн, тебе конец.

61

Воздушное пространство Северного Ирана

Кролль сел впереди, рядом с Димой. Владимир остался сзади; покопавшись в аптечке вертолета, он принялся перевязывать Дарвиша, распростертого на полу грузового отсека.

— Ему бы сейчас переливание крови не помешало. Добровольцы есть?

В этот момент Владимира швырнуло на переборку — это Дима резко вильнул влево.

— Извините. Провода.

Кролль схватился за подлокотники с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

— Когда ты в последний раз летал на вертолете?

— Хочешь сесть за штурвал?

— Ты же знаешь, как я ненавижу эти штуки.

— Тогда займись чем-нибудь полезным. Например, телефоном — мне нужно поговорить с Оморовой.

— Что, у тебя уже стоит? Придется твоему приятелю немножко подождать.

Дима продиктовал личный номер, с которого женщина звонила ему в последний раз. Дозвонившись до нее, Кролль перевел звонок на наушники Димы.

Голос у нее был такой же сонный, как в прошлый раз:

— Вы всегда звоните малознакомым людям среди ночи? Мне такие привычки не нравятся.

— Звоню тогда, когда вы мне больше всего нужны. Но я исправлюсь.

— Что там у вас за шум?

— Мы летим на вертолете, который мне пришлось одолжить.

— Да у вас там дела все лучше и лучше. Как проходит операция?

— Отвратительно. Кафаров мертв. Бомбы украдены. Какие-то бандиты пытались устроить нам засаду.

— Вы объявлены в розыск. Вам это понравится: «Разыскиваются по подозрению в торговле ядерным оружием».

Дима потянул за ручку управления, чтобы избежать столкновения с очередной линией электропередачи. Мозг его в это время отчаянно пытался осмыслить услышанное.

— Тогда зачем вы со мной разговариваете? Вряд ли теперь это пойдет на пользу вашей карьере.

Оморова довольно соблазнительно вздохнула:

— Моя карьера летит ко всем чертям. Всех, кто участвовал в операции, перевели на второстепенную работу.

— Мне нужно увидеться с Палевым.

— Он сидит под домашним арестом. Я бы на вашем месте держалась подальше от Москвы.

— Просто скажите мне, где он. И мне нужно как можно больше информации о бывшем спецназовце и бывшем агенте ЦРУ, недавно переметнувшемся к ССО, по имени Соломон или Сулейман. Пожалуйста.

— Мне завтра рано вставать.

— Вы мне поверите, если я скажу, что от этого зависит будущее человечества?