Книга Никогда не говори: не могу - Сергей Донской

Тщательно выбритый и причесанный, Бондарь покинул ванную и перешел на кухню, где уселся завтракать, поместив слева от себя чашку с крепчайшим кофе, а справа – купленную в переходе книженцию про похождения супершпиона в Японии. Вся его бурная деятельность заключалась в том, что он якшался с гейшами, учился сидеть в позе «лотоса», хлебал глиняными кувшинами саке и, главное, без конца жрал, не вылезая из ресторанов.

В зал церемонно внесли очень красивое, размером с велосипедное колесо, фарфоровое блюдо. На нем, в виде огромного цветка, лепесток к лепестку, лежали тончайшие, прозрачные пластинки рыбы фугу. Джиби взялся за палочки. Он гордился тем, что в искусстве владения палочками достиг уже степени «черного пояса» – и заодно научился есть недожаренные яйца.

Вкуса у рыбы не было никакого, даже рыбного. Но она буквально таяла во рту, так что было приятно смаковать каждый кусочек. Пока Джиби жевал, принесли сырые плавники фугу, еще что-то и саке.

– А морда не треснет? – спросил Бондарь у вошедшего во вкус агента. Тот не ответил. Подзаправившись, он отправился в токийскую баню, где стараниями вездесущих гейш был превращен в заправского японца, дабы не выделяться среди аборигенов.

Через час на улицу вышел действительно новый человек. Лицо и руки были смуглы, черные напомаженные волосы аккуратно подстрижены, короткая челка прикрывала лоб, искусно подбритые брови делали глаза косоватыми. Одет он был, как и многие вокруг, в белую хлопчатобумажную рубашку с длинными рукавами и дешевенький черный галстук, пришпиленный золоченой булавкой. Черные брюки из магазина готового платья, подпоясанные дешевым желтым ремнем, слегка провисали сзади (зады у японцев низкие). Зато пластиковые сандалии и синие нейлоновые носки были в самый раз. Потрепанная сумка с надписью «Джапан Эйр Лайнс» висела на плече. В ней лежали запасная рубашка, майка, трусы и носки, сигареты и всякая мелочь японского производства. В карманах расческа, старенький бумажник с пятью сотнями иен мелкими бумажками и карманный нож, причем длина лезвия не превышала положенных по японским законам двух дюймов.

Нетрудно было предположить, что этого крашеного придурка вычислят еще до того, как он свалится от неумеренного потребления саке. Вообразив себе рослого европейца, загримированного под жителя Страны восходящего солнца, Бондарь цокнул языком. Расхаживать в таком виде по Токио было нелепо. Все равно что япошке обуться в лапти, взять гармошку и отправиться в русскую деревню, утверждая, что он является местным жителем. Тем не менее книжный герой одурачил всех и с гейшей в обнимку стремительно продвигался к своей цели. Со своим дурацким перочинным ножиком.

С ножиком?

Бондарь захлопнул книгу, встал и направился в кладовку, где, по словам полковника Роднина, хранились всякие полезные вещи. Проникнув в тайник за съемной панелью, он обнаружил там, что искал – так называемый «стреляющий нож», применяемый бойцами спецназа… но не только ими, не только. Это была самая совершенная модель «НРС-2», снабженная ножнами, пристегивающимися к предплечью или лодыжке.

У этого уникального ножа была интересная история.

Как только появилось огнестрельное оружие, воодушевленные успехом оружейники попытались скомбинировать его с традиционными шпагами и кинжалами, бердышами и пиками. Логика в этом несомненно присутствовала: бойцы в те времена успевали сделать один-единственный выстрел, после чего сразу же сходились в рукопашную. Но если стреляющие палаши и «сабли-револьверы» в армии не прижились, то сочетание винтовки и штыка оказалось по-настоящему эффективным.

Следующим успешным шагом в этом направлении стали ножи с метательным клинком, который выбрасывался наружу благодаря спрятанной в рукоятке пружине. Дальность метания ограничивалась всего семью метрами, но зато обеспечивалась полная бесшумность действий. Новинку применяли, например, американские «зеленые береты» во Вьетнаме, где партизаны с удовольствием кромсали их этими самыми ножами.

В Советской Армии на вооружение был принят так называемый «нож разведчика стреляющий» («НРС»), внешне похожий на обычный «нож разведчика» («НР»). Американским воякам ничего подобного даже не снилось. «НРС» представлял собой целый арсенал в миниатюре. Клинок с полуторной заточкой и пилкой на обухе мог использоваться не только для разрезания канатов, парашютных строп и детонирующих шнуров, а также для перепиливания стальных прутьев. Он годился и в качестве отвертки, а на ножнах имелось приспособление для перекусывания сантиметровой проволоки и электрических кабелей под напряжением до 400 вольт. Даже фонариком и сверлом был оснащен этот чудо-нож, но самое главное крылось в полости его рукоятки с рифлеными пластмассовыми накладками.

Открыв ее, Бондарь обнаружил короткий шестисантиметровый ствол, состоящий из патронника и нарезной части. Спусковой механизм и предохранитель были выполнены в виде кнопок, убирающихся в рукоятку заподлицо. Нож был заряжен специальным патроном «СП-4» калибром 7,62 миллиметра. Патрон предназначался для бесшумной и беспламенной стрельбы, поскольку пуля вылетала с дозвуковой начальной скоростью и почти без выброса пороховых газов.

Справедливо решив, что такая во всех отношениях полезная вещь может ему пригодиться, Бондарь сунул «НРС» в ножны, а ножны тщательно укрепил на ноге. Заметить их под свободными джинсами было невозможно, в чем он убедился, подойдя к зеркалу. Прежде чем покинуть прихожую, он выбросил наконец чужую расческу, валяющуюся на трюмо, отправил за ней следом недочитанную шпионскую книжку и решил, что пройтись по свежему воздуху приятней, чем торчать в четырех стенах.

В 10:30 Бондарь выбрался из дома. В 11:45 завершил прогулку в окрестностях Дашиного института. В 12:02 увидел проехавшую мимо иномарку канареечного цвета, за рулем которой важно восседал молодой человек восточной наружности. Издали он немного напомнил Бондарю Аладдина из голливудского мультика, только если бы тому Аладдину приделать внушительный шнобель. А его шикарное авто смотрелось спереди, как исполинская ухмыляющаяся жаба с каплевидными глазами. Решив, что настало время познакомиться с владельцем желтой иномарки поближе, Бондарь неспешно зашагал в сторону института.

* * *

Припарковав автомобиль неподалеку от входа в Институт туристического бизнеса, Тигран взял в левую руку зеркальце, а в правую – маникюрные щипчики. Волосы в ноздрях успели отрасти едва-едва, но почему бы не привести себя в порядок лишний раз, если время позволяет.

Выдрав парочку самых длинных волос, Тигран полюбовался своим отражением. Был он парень хоть куда, при модной прическе и влажно блестящих глазах, с полными красными губами и орлиным носом. На его плечах свободно сидел белый, в крапинку, пиджак от самого Армани, если верить этикетке (а ей приходилось верить, иначе становилось жаль выброшенных на ветер денег). По ногам Тиграна шелковисто струились серые штанины, отливающие серебром. Ступни млели в туфлях «Гуччи», стилизованных под индейские мокасины. Одетый и обутый во все это великолепие, Тигран являл собой образ преуспевающего закавказского яппи. Портрет довершала рамка автомобильного окна, из которого он горделиво взирал на прохожих.