Книга Проклятие клана Топоров - Виталий Сертаков

— У ляхов? — не понял Северянин.

— Слыхал такой приговор — жил — да — был бог Пан, и родилося у него три сына, первый лях, второй рус, третий чех? — засмеялся хевдинг. — В пути поговорим. Серебра с собой не бери, ты мой гость.

На сборы Дагу времени почти не понадобилось. Он долго соображал, брать ли с собой все оружие, но хевдинг с товарищами оказались одеты очень легко, даже празднично. С мечами, но без длинных кольчуг. На Волкане был красивый кафтан цвета багрянца, штаны тонкого сукна и высокие сапоги. Впервые Северянин задумался о хорошей одежде. Не для боя. А просто так, для пира или чужой свадьбы. Когда тебе неполных пятнадцать лет, и большую часть жизни ты провел в схватках со смертью, ты редко вспоминаешь о кружевах и шелковых панталонах. Эти вещи словно принадлежат иному миру, где живут лишь заморские короли и их красавицы — жены. От одежды мысли Дага быстро повернули в сторону навсегда исчезнувшей для него Карлен, и стало совсем грустно.

Однако долго грустить не пришлось. Выяснилось, что питейное заведение и выбор приличного платья Волкан оставил на второй день, а первые сутки похода посвящены вопросам сугубо хозяйственным. Неждан оказался кряжистым мужиком, внешне жуткого вида, потерявшим в драках половину зубов. Но несмотря на внешность лесовика, человеком он показал себя веселым и совсем не глупым. В Йомсе пользовался уважением — он был один из немногих, кто умел говорить с византийцами и персами, да вдобавок знал толк в чертежах.

Ехали медленно, почти шагом, потому что форинг Юхо вел за собой три здоровенные подводы, запряженные волами. Пустые подводы подпрыгивали на кочках, из чего Даг заключил — в Волине викинги намерены многое купить. Или отнять. За порожними телегами шагом ехали дренги с корабля Юхо, человек двадцать, при полном вооружении, и двое казначеев Йомса, прикованных к сундуку с деньгами.

Когда за караваном захлопнулись ворота, Северянин осмелился спросить, за каким товаром они направляются, и не означает ли это в скором времени большой поход. Спросил он так еще и потому, что видел, как с раннего утра на складах начали пересчет шкур, котлов, ведер и прочего инвентаря.

— Даже если бы я что — то знал, то не сказал бы, — холодно глянул Волкан. — Или ты забыл, что все новости в городе сообщает только Пальнатоки? Одно знаю точно — Юхо в этом сезоне отвечает за хозяйство.

— А после мы посетим хорошую корчму, — подхватил Неждан. — И прекрати тосковать! Мне сказали, что ты печалишься из — за какой — то девчонки?

Даг пробормотал что — то невнятное. Для того, чтобы увидеть Карлен, и уж тем более — привезти ее сюда, пришлось бы искать повода снова очутиться в Хедебю. Об этом можно забыть…

Виды вокруг открывались замечательные. Крестьяне на полях без страха, с песнями занимались своим делом. Стадами бродили тучные коровы, таких откормленных животных Даг никогда не видел в Уплянде. Навстречу по широкой разъезженной дороге ехали повозки, мирные всадники и брели пешеходы. Йомсвикингов пропускали, но никто не выказывал страха. Кажется, местные жители давно привыкли к существованию морской крепости и были рады находиться под ее защитой. Через несколько часов марша караван ступил на мост.

— Это Дзивна, — повел рукой хевдинг, — весной мост часто смывает, но его отстраивают снова.

Как и селяне на полях, множество рыбаков спокойно занималось своим делом. Их шустрые лодки сновали от берега к берегу, между островов виднелись натянутые сети, в камышах бродили ловцы раков. Город вырос за мостом неожиданно и сразу понравился Дагу. Он не был похож на мрачноватые города северян, на игрушечный Кведлинбург, на наскоро сколоченные селища Рюгена, и уж тем более не походил на строгую крепость Йомс. В Волине даже издалека сразу ощущался праздник, что — то неуловимо веселое витало в воздухе. Девушки на пристани пели песни, хохотали на мелководье ребятишки. Покатый защитный вал ничего не защищал, сразу в нескольких местах зияли распахнутые ворота. Над воротами торчали высокие крыши трех— и даже — четырехэтажных домов, болтались цветные ленты. В воротах прохаживались нарядно одетые мытари, но людей Волкана приметили издалека и расчистили путь.

— Эх, чую, пиво варят! — повел носом Неждан. Внутри город оказался неожиданно огромным. Дага встретило пестрое разноголосье, яркие краски платьев, горы переливчатого стекла в окнах лавок, блеск медных изделий, выставленных на продажу, жужжание пчел над запечатанными горшками с медом… Город походил одновременно на пчелиный рой и на кусок бродящего теста. Широкие деревянные улицы заполняли толпы народа. Кого тут только не было, сквозь шипящую речь местных жителей пробивался язык данов, англов, германцев и совсем незнакомые наречия. Не прекращалось строительство, вытягивались новые дома, словно стремясь посоперничать с шпилем церкви. Улицы не кривились, вели всадников гладко, доски были подогнаны одна к одной, конский помет здесь быстро убирали, присыпали соломой. Торговые дома тянулись по обеим сторонам, как строй солдат. Корчмы гостеприимно распахнули двери. Внутри, усевшись на бочонках, веселые раскрасневшиеся мужики чокались глиняными кружками. Даг ни разу не заметил нищих попрошаек, сказал об этом Неждану и снова удивился. Оказалось, что здешние власти изгоняют бродяг из города, и вообще, здесь позорно жить бедняком. Всякий тут на своем месте, и кузнец, и матрос, и купец, и винодел! Даг тут же вспомнил имперскую столицу Кведлинбург, женский монастырь и собор на горе, куда толпами стекались прокаженные, калеки и погорельцы. В Кведлинбурге неприятно соседствовали королевская роскошь и полная нищета. Волин же походил на трезвого сытого торговца, вечно занятого делом.

— А вот и воевода Пшемысл! — Волкан, соскочив с коня, коротко обнял тучного мужчину с тяжелой цепью на груди. За воеводой неотлучно следовали стражники и писцы с печатями.

Мужчины обменялись несколькими словами, после чего порожние телеги под командой Юхо свернули в сторону, а вооруженный отряд с казначеями двинулся следом за воеводой. Порой толпа становилась невыносимо плотной. Многие шатались праздно, от корчмы к лавкам и обратно, но большая часть горожан занималась делом. Оглушительно вкусно пахло свежим хлебом, копченой рыбой и чем — то сладким. А женщины, девушки! От обилия красавиц уставал глаз.

— Опытные люди говорят, что только в Бризанте лучше торговля, и больше серебра ходит из рук в руки, — промолвил Неждан. — Людей же тут несчитано. Когда купеческие сборы большие, так в городе у них ночевать негде. Тысяч десять ремеслом живут и торговлей всякой, а селян несчитано. Хорошо живут, богато, и Йомсу долю платить не забывают. Деньги свои чеканят, слыхал, почти как кейсар! А вон туда погляди, видал такое?

Даг послушно крутанул головой. Похожее видел, но такое — еще нет. За площадью открылась гавань, набитая торговыми судами, а за гаванью возвышалась башня с костром на самом верху. Очевидно, днем костер еле тлел, но в непогоду или ночью его разжигали и поддерживали. Башня имела не меньше восьми этажей, по лесенкам сновали люди, поднимались бадьи с новыми порциями топлива.

— Назвали они свое чудо «горном вулкана», — добавил Неждан. — С моря за много миль видно, всем хорошо!