Книга Несчастливый город - Эллери Квин

Пэт что-то сказала остальным и направилась к нему. Эллери шагнул назад, и когда она вышла из-за угла дома, то сразу угодила в его объятия.

— Эллери, дорогой, как же я рада вас видеть! Когда вы приехали? К чему такая таинственность? — Пэт поцеловала его, и на момент ее лицо стало юным и веселым, как прежде.

Мистер Квин позволил Пэт всплакнуть у него на плече, а потом взял ее за руку и повел к фасаду дома.

— Это ведь ваша машина стоит у тротуара? Давайте прокатимся.

— Но папа, мама и Лола очень расстроятся, если вы не…

— Я не хочу беспокоить их сейчас, Пэтти. Они выглядят такими счастливыми, ожидая, когда привезут малышку. Кстати, как она? — Эллери повел автомобиль Пэт вниз с Холма.

— О, чудесно! Она такая умница и так похожа… — Пэт сделала паузу и тихо добавила: — Так похожа на Нору.

— Вот как? В таком случае это очаровательная юная леди.

— Конечно! И я готова поклясться, что она узнает маму! Нам не терпится забрать ее домой из больницы. Мама не позволяет никому из нас даже притронуться к маленькой Норе — ее так назвали, — когда мы навещаем ее. Мы практически все время проводим в больнице, а иногда я тайком забегаю туда одна… Девочке отдадут спальню Норы. Видели бы вы, как мы ее переделали! Теперь там новая мебель из слоновой кости, специальные детские обои, игрушки и плюшевые мишки… Малышку уже забрали из инкубатора — она виснет у меня на руке, булькает и даже улыбается! Она такая толстенькая…

Эллери засмеялся:

— Вы говорите как прежняя Пэтти.

— В самом деле? — странным тоном отозвалась она.

— Но выглядите совсем не так.

— Да, — вздохнула Пэт. — Я становлюсь старой каргой. Куда мы едем?

— Конкретно — никуда, — рассеянно ответил Эллери, поворачивая на юг к разъезду.

— Но расскажите, что привело вас в Райтсвилл?! Должно быть, это связано с нами. Как ваш роман?

— Закончен.

— Превосходно! Эллери, вы никогда не позволяли мне прочесть ни единого слова. Чем он заканчивается?

— Это, — ответил мистер Квин, — одна из причин моего возвращения в Райтсвилл.

— Что вы имеете в виду?

— Конец романа. — Эллери усмехнулся. — Я закончил его, но всегда легко изменить последнюю главу — по крайней мере, некоторые элементы, не связанные непосредственно с детективной фабулой. Вы могли бы в этом мне помочь.

— Я? С удовольствием! И… О, Эллери, я ведь не поблагодарила вас за великолепный подарок, который вы прислали мне из Нью-Йорка, и те чудесные вещи, которые вы прислали маме, папе и Лоле. Вы не должны были так поступать. Ведь мы ничего не сделали, чтобы…

— Чепуха. В последнее время вы часто видели Карта Брэдфорда?

Пэт принялась рассматривать свои ногти.

— Ну, он вечно торчит где-то поблизости.

— А как прошли похороны Джима?

— Мы похоронили его рядом с Норой.

— Знаете, — сказал Эллери, — меня одолела жажда. Как насчет того, чтобы заехать куда-нибудь промочить горло?

— Хорошо, — угрюмо согласилась Пэт.

— Там впереди не «Придорожная таверна» Гаса Олсена? Черт возьми, она и есть!

Эллери остановил машину и помог Пэт выйти. Она скорчила гримасу и сказала, что в Райтсвилле мужчины так не поступают. Усмешка Эллери заставила ее улыбнуться, и они рука об руку вошли в таверну. Эллери повел Пэт прямо к столику, где сидел Картер Брэдфорд, пребывая в напряженном ожидании, и сказал:

— Вот она, Брэдфорд. Наложенным платежом.

— Карт! — воскликнула Пэт.

— Доброе утро, доброе утро, — пропел надтреснутый голос, и мистер Квин увидел за соседним столиком старого пьяницу Эндерсона с пачкой долларовых купюр в руке и стоящим перед ним рядом пустых стаканов из-под виски.

— Доброе утро, мистер Эндерсон, — поздоровался Эллери Квин. Когда он повернулся, Пэт и Картер уже сидели, сердито уставясь друг на друга. Эллери тоже сел и сказал Гасу Олсену: — Используйте ваше воображение.

Гас почесал в затылке и начал хлопотать за стойкой.

— Вы обманом заманили меня сюда, Эллери, — недовольно заявила Пэт.

— Я не был уверен, что вы согласитесь ехать сюда без обмана, — ответил Эллери.

— Это я попросил Квина вернуться в Райтсвилл, Пэт, — хрипло произнес Карт. — Он сказал, что… Пэт, я пытался заставить тебя понять, что мы можем вычеркнуть прошлое, что я люблю тебя и всегда буду любить, что больше всего на свете я хочу жениться на тебе…

— Давай не будем это обсуждать, — проговорила Пэт, нервно теребя скатерть.

Картер взял стакан, который Гас поставил перед ним; Пэт сделала то же самое, радуясь перерыву разговора. Некоторое время они молча потягивали напиток, не глядя друг на друга.

Эндерсон поднялся из-за столика, опираясь ладонью на скатерть, чтобы не упасть, и начал декламировать нараспев:

Я верю, что листик травы не меньше сверкающих звезд,

И что не хуже их муравей, и песчинка, и яйцо королька,

И что древесная лягушка — шедевр, выше которого нет,

И что ежевика достойна быть украшеньем небесных гостиных…[64]

— Сядьте, мистер Эндерсон, — добродушно посоветовал Гас Олсен. — Вы раскачиваете лодку.

— Уитмен, — обернувшись, заметил Эллери. — И весьма кстати.

Старый Эндерсон усмехнулся и продолжал:

И что малейший сустав моих пальцев посрамляет всякую машину,

И что корова, понуро жующая жвачку, превосходит любую статую,

И что мышь — это чудо, которое может одно сразить секстильоны неверных!

Отвесив поклон, пьяница сел снова и начал выстукивать ритм по столу.

— Я был поэтом! — воскликнул он. — А посмотрите на меня теперь…

— Да, — задумчиво промолвил Эллери. — Это истинная правда.

— Вот ваша отрава, — заявил Гас, поставив стакан виски перед мистером Эндерсоном. После этого он с виноватым видом, избегая испуганного взгляда Пэт, быстрой отошел за стойку и спрятался за экземпляром «Архива» Фрэнка Ллойда.

Мистер Эндерсон пил, что-то бормоча себе под нос.

— Пэт, — сказал мистер Квин, — я вернулся сегодня в Райтсвилл, чтобы сообщить вам и Карту, кто в действительности повинен в преступлениях, в которых обвиняли Джима.

— О!.. — Пэтти затаила дыхание.

— Чудеса происходят и в человеческом уме. В день смерти Норы, в больничном зале ожидания, вы поведали мне один маленький факт — и он явился желудем, из которого у меня в голове вырос могучий дуб.