Книга Авантюристка - Рекс Стаут

— Дезире! — И снова: — Дезире! Дезире!

Так он повторял до тех пор, пока, как я отчасти и ожидал, эмоции его немного не схлынули и он не пришел в себя.

Неожиданно он резко импульсивно дернулся и поднял голову, чтобы взглянуть на меня.

— Она любила тебя, — сказал он, и, хотя в его голосе не было ни ревности, ни гнева, я не мог выдержать его взгляда. — Она любила тебя, — повторил он, отчасти удивленно. — А ты… а ты…

Я ответил на его взгляд.

— Она была твоей, — сказал я, с оттенком горечи, которая убедила его в моей искренности. — И вся эта красота, это полное любви сердце, это обаяние — их больше нет. О! Господи, помоги нам. — Мой голос оборвался, я упал на колени рядом с Гарри и прижал губы к белому лбу и золотистым волосам того, что было Дезире Ле Мир.

В таком положении мы оставались долгое время.

Было невозможно поверить, что смерть действительно взяла себе это вытянувшееся перед нами тело.

Она была еще теплой, и казалось, что жизнь не ушла из нее, но ее глаза уже не были глазами Дезире. Я закрыл их и, насколько было возможно, уложил ее густые спутанные волосы на плечи. Когда я это делал, от движения моих рук золотая прядь у ее губ колыхнулась, и Гарри нетерпеливо бросился вперед, подумав, что она вздохнула.

— Дорогая моя! — пробормотал он. — Дорогая, скажи хоть слово!

Его рука коснулась ее бездыханной груди, а его глаза, смотревшие с надеждой на меня, насквозь пронзили мое сердце. Я поднялся и, едва держась на ногах, отошел в сторону. Но злая судьба, которая наконец нас настигла — слишком поздно, увы, и только одну Дезире, — не оставляла нас своим вниманием и после ее смерти. Даже сейчас не понимаю, что тогда происходило, а в то время осознавал это еще меньше. Гарри сказал, что он оказался в шоке в то же мгновение, когда взял тело Дезире в руки и прижал ее губы к своим.

Я прошел к другой стороне прохода и посмотрел назад, по другую сторону пропасти, на стоявших там инков. Земля снова содрогалась под моими ногами, но на сей раз я воспринимал это без малейшего волнения.

Послышался грохот, как будто где-то в отдалении громыхал гром. Я бросился к Гарри, стремясь предостеречь его, и был уже на половине пути, когда моих ушей достиг ужасающий грохот и, казалось, вся стена пещеры была готова на нас обрушиться. В это же мгновение земля ушла из-под моих ног так же легко, как океанская волна опускается вниз. Меня потянуло вниз с такой скоростью, что все чувства мои окаменели, а дыхание остановилось, и после этого все смешалось, погрузилось в хаос и я потерял сознание.

Когда я очнулся, то обнаружил, что лежу на спине, а Гарри склонился надо мной на коленях. Я открыл глаза и понял, что на большее не способен.

— Пол! — воскликнул Гарри. — Скажи хоть что-нибудь! И ты тоже — нет, это невозможно! Я сойду с ума!

Позже он мне рассказал, что я пролежал без сознания много часов, но это, кажется, было все, что он знал. Как глубоко мы упали, как он меня нашел и как ему самому удалось остаться целым в мешанине падающих камней — он объяснить не мог, и я пришел к выводу, что он тоже потерял сознание при падении и некоторое время находился в шоке.

Ладно! Мы были живы — и это самое главное, хотя мы и были измождены, и умирали от голода и жажды, и все состояли из синяков и волдырей. Воды мы не могли достать больше суток. Одни небеса знают, откуда мы брали силы, чтобы подняться и двигаться, невозможно представить, чтобы какое-то другое живое существо в нашем ужасном положении питало хоть какую-то надежду на спасение, если только это не были сами бессмертные боги.

Где ползком, где на карачках мы продвигались вперед. Место, где мы оказались, было загромождено валунами и осколками камней, но скоро мы нашли проход, прямой и ровный, словно сделанный человеком. По нему мы и двинулись, каждые несколько футов останавливаясь, чтобы передохнуть. Ни один из нас не говорил ни слова. Я совершенно не осознавал цели нашего движения, просто полз вперед, как смертельно раненное животное, которому ничего другого не остается, кроме как ползти вперед, с тем чтобы наконец лечь плашмя и встретить смерть.

Воды не было, и надежды ее найти — тоже. Вдали все терялось во мраке, а вокруг были только унылые темные стены. Так, думаю, продолжалось несколько часов, а тогда мне казалось — что и лет. Я неимоверными усилиями отрывал от земли одну ногу, затем другую. Гарри был впереди и иногда оглядывался через плечо назад и, увидев меня, переворачивался на спину и некоторое время лежал, пока я не приближался. Потом он снова вставал на колени и двигался вперед. Мы не произносили ни слова.

Вдруг далеко впереди по проходу, намного дальше, чем я до этою мог видеть, показалось что-то вроде белой стены, стоящей поперек нашего пути.

Я окликнул Гарри и показал ему в ту сторону. Он мотнул головой, словно хотел показать, что я напрасно беспокою его по таким пустякам, и пополз дальше.

Но эта светлая стена становилась все светлее, и скоро я увидел, что это вовсе не стена. Меня пронзила надежда, кровь бросилась мне в голову, зашумело в висках.

— Этого не может быть, — сказал я сам себе вслух, — этого не может быть, не может быть.

Гарри повернулся ко мне, и его лицо было таким же белым, как когда он упал на колени перед телом Дезире, а глаза были как у сумасшедшего.

— Болван! — крикнул он. — Это правда!

Он задвигался быстрее. Еще сотня ярдов, и все стало ясно — это было перед нами. Мы поднялись на ноги и попытались бежать, я спотыкался и падал, потом поднимался снова и бежал за Гарри, который даже не останавливался, когда я опускался на землю.

Мы были всего в нескольких футах от выхода из туннеля, когда я настиг остолбеневшего Гарри, моргающего от изумления. Я попытался крикнуть, воззвать к небесам, но из моего горла вырвался только хрип, а в голове моей загудело и закружилось. Гарри стоял рядом со мной и кричал, как ребенок, по его лицу катились крупные слезы. Мы вместе вышли из туннеля к ослепительному солнечному свету над Андами.

Глава 24

Эпилог

Никогда, полагаю, страдание и радость не были смешаны в человеческом сердце более удивительным образом, чем когда мы с Гарри, еле держась на ногах, стояли и безмолвно глядели на мир, который так долго был от нас скрыт.

Мы нашли свет, но потеряли Дезире. Мы были живы, но так близки к смерти, что наш первый глоток горного воздуха походил на последний.

Подробности нашего сложного спуска с горы по скалам и утесам, через стремительные потоки, которые не раз сбивали нас с ног, невозможно описать, да я их и не помню. В памяти смутно запечатлелись лишь кошмарные страдания. Но после смерти Дезире судьба повернулась к нам лицом, мы оставались под ее защитой и, после бесконечных часов невероятного напряжения, вконец выбившись из сил, нашли узкий проход, который вывел нас к цели. Ночь была готова опуститься на открытую ветрам одинокую гору, когда нашим приключениям пришел конец. Темнота уже давно окутала нас, и мы увидели вдали большую пустошь, в середине которой светились окна большого дома. Его смутные, темные очертания словно были окутаны мирным сиянием.