Книга Тот же самый страх - Джон Диксон Карр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сэр! – вмешался мистер Шеридан.
– Я ничего не могу поделать, Шерри! У меня нет выбора! Я… Нет, черт побери, погодите! Я дам вам обоим возможность бежать. Хангер! Вы говорите, они у парадного портика?
– Вот именно, сэр! Злые как черти!
– Эй, вы! – воскликнул принц, тыча пальцем в Филипа и Дженнифер. – Бегите! Бегите по главной лестнице на первый этаж, как будто в столовую. Но вылезайте через заднее окно и бегите через парк, к Мэлл. Скорее!
– Он не может бежать! – возразила Дженнифер.
– Попробую! – ответил Филип.
– Бегите! Бегите! Бегите!
В струях дождя небо за окнами побелело от очередной вспышки молнии. Дженнифер показалось, будто лица, музыкальные инструменты, мерцающие свечи за жемчужно-серыми стеклянными экранами и сама комната медленно кружатся, словно в танце.
Наверное, она опять бредит. Массивное тело принца вдруг стало прозрачным: она видела, как сквозь него ударила молния.
– Вы призраки! – закричала она. – Вы все призраки! Вы давно уже умерли… Вас нет!!!
– БЕГИТЕ! БЕГИТЕ! БЕГИТЕ!
Да, она снова видела тот же ужасный сон. Она шла рядом с Филипом, который совсем не мог бежать. Они оказались на площадке, где свечи мерцали и таяли, растворяясь в воздухе, как и лица лакеев.
Они ринулись вниз по широкой, длинной лестнице на первый этаж. Почему-то здесь уже не было ковра, под их ногами был каменный пол. Когда Филип выскочил в парк из длинного окна, в мозгу у Дженнифер как будто что-то щелкнуло – ей показалось, что он отшвырнул в сторону трости. Но «они» – ужас, ждущий у парадного портика, – не должны захватить Филипа!
Струи дождя заливали лицо. Они выбрались из дворца и, обогнув белеющую во мраке статую, пригнувшись, побежали по парку. Дженнифер чувствовала: кто-то, кто собирается схватить Филипа, мчится за ними следом по лестнице.
Они ускорили шаг. Дженнифер начала задыхаться и споткнулась. Небо раскололось от сокрушительного громового раската. Дженнифер закрыла глаза и, не выпуская руки Филипа, замерла на месте.
В ушах ее слышался тяжелый металлический лязг и грохот, что-то шуршало и скользило по мостовой.
И она открыла глаза.
– Какого черта! – заорал водитель грузовика, высовываясь чуть ли не по пояс из окошка, так что шея у него, казалось, была длиной в целый ярд. – Куда претесь? Спятили, что ли? Вам жизнь надоела?
Дженнифер услышала визг тормозов, машины, ехавшие за грузовиком, тоже останавливались.
Перед глазами плыли огромные круги. Но Дженнифер еще не поняла, что время встало на место. Дождь по-прежнему заливал ей лицо. Она смутно понимала, что Филип тянет ее куда-то назад.
Она смутно услыхала, как Филип обратился к шоферу грузовика:
– Прошу прощения, высокочтимый сэр! – Он поклонился. – Мы поступили совершенно недопустимо… – Вдруг он резко осекся. – То есть…
От изумления глаза у шофера сделались круглыми, как блюдца.
– Псих! – прошептал он, завел мотор и, сорвавшись с места, унесся прочь. Остальные машины последовали за ним, гудя клаксонами.
Кто-то гонится за ними от самого Карлтон-Хаус! Кто-то хочет…
Промокшая до нитки Дженнифер оглянулась через плечо.
Они стояли на улице Мэлл. Невдалеке, как обрывок из знакомого сна, она увидела колонну герцога Йоркского. Наверху, там, где только что был Карлтон-Хаус, находилась площадь Ватерлоо, пустая, если не считать высокой колонны, воздвигнутой в память Крымской войны.
По Лоуэр-Риджент-стрит несся, гудя, поток машин. Потом Дженнифер заметила электрическую вывеску – разноцветные неоновые огни из-за дождя казались размытыми.
– Эй, вы! Сэр! Погодите минутку!
Какой-то высокий человек в плаще с поясом и мягкой шляпе действительно спешил вниз по ступенькам лестницы герцога Йоркского. Воспоминания о будущей жизни начали постепенно возвращаться к Дженнифер. Они оба знали, кто тот человек.
Инспектор уголовного розыска Сомерс замедлил шаг, увидев, что они остановились. Он подошел к ним с загадочным выражением лица.
– Дженни, – услышала она слова Филипа, – бежать нет смысла. Ни в этом веке, ни в любом другом. Нас все равно догонят и схватят. Но что… что…
Прохожие изо всех сил старались скрыть любопытство, однако поневоле оборачивались, глазея на странную парочку. Стройная сероглазая девушка с мокрыми волосами, разметавшимися по плечам, расстегнула макинтош и недоверчиво щупала свою одежду. На ней был самый обыкновенный пуловер, коричневая твидовая юбка, нейлоновые чулки и туфли на высоком каблуке. Мужчина, стоявший рядом с ней, отчего-то пристально разглядывал свои ноги. Он по очереди согнул их в коленях, осмотрел лодыжки. Казалось, его удивляет тот факт, что ноги у него целы. Оба не обращали внимания на проливной дождь.
Их странное поведение не укрылось от взгляда инспектора уголовного розыска Сомерса,
– Послушайте, сэр, – заботливо спросил он, – что с вами?
Филип приложил руку ко лбу.
– Мы с Дженни, – странным голосом отвечал он, – гуляли. Просто гуляли. Под дождем.
– Что ж, кому что нравится, – философски заметил инспектор Сомерс. – Лично я не люблю гулять в дождь. Но…
– Я видел, – продолжал Филип, – как вы соскочили с подножки… мм… автобуса на Риджент-стрит и махнули мне рукой. Вот я и побежал. И Дженни побежала. Не знаю почему, но мы побежали. – Лицо его исказила гримаса. – Ладно, показывайте ордер, и дело с концом! Думаю, вы не станете надевать на меня наручники.
И снова на лице инспектора Сомерса, серьезного человека среднего возраста с бородавкой на носу, появилось недоуменное выражение.
– Наручники, – повторил он, хмурясь, словно никогда не слыхал такого слова. – Кстати, сэр, я так и не понял, как к вам обращаться – «Фил Маддерн» или «лорд Гленарвон»? Начальник полиции уверяет, что можно и так и так.
– Только не «лорд Гленарвон»! С меня хватило и восемнадцатого века!
– Простите, чего хватило?
– Он хочет сказать, – поспешно вмешалась Дженни, – что для человека, который не слишком преуспел в наше время, неприятны воспоминания о многочисленных предках, живших в восемнадцатом столетии!
– Не важно, что я хотел сказать! – отрезал Филип. – Я не убивал жену. Но я не ничего не могу доказать: последняя моя улика пропала. Можете не верить, инспектор, но я очень устал. Арестовывайте меня скорее и покончим с делом!
Инспектор Сомерс пристально разглядывал его.
– Может, позволите и мне вставить слово, лорд… мистер Маддерн? – язвительно спросил он. – Я шел к вам с добрыми вестями. Вы выиграли дело вчистую!
На улице громко и как будто презрительно загудело такси. Дождь заливал Филипу волосы и глаза; ему показалось, что внутри у него все дрожит.
