Книга Дочь кузнеца, или Секреты Средневековой стоматологии - Ноэль Ламар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нас схватили крепкие, грубые, потные ладони. Шон попытался унять гнев нападавших.
- Добрые жители, остановитесь! - закричал он, когда ему заламывали руки за спиной. - Я придворный лекарь самого короля Англии! Мы прибыли в вашу страну на помощь! Ваш государь Александр наградил меня! Или вы слепцы и не видите, что страшное поветрие ушло из ваших краёв? Опомнитесь...
Ему не дали договорить. Один из предводителей взбунтовавшихся, размахнушись, со всех сил ударил Шона в челюсть.
- Молчать, сатанинское отродье! Ты и твоя сучка поплатитесь за ваши беззакония! Святая церковь с нами! Нет такого указа, чтобы живых людей морить!
Нас грубо скрутили и связали крепкими верёвками.
- Что будем делать с ними, мастер Джон? - спросил предводителя один из нападавших.
Здоровяк не успел ответить, как вновь закричал тот юродивый старец в лохмотьях.
- Смерть им! Немедленная смерть! Иначе они накликают новые кары на земли наши! На костёр английского дьявола и эту ведьму!
- На костёр! - громко подхватили голоса в толпе.
- Вы не посмеете! Это самосуд! Беззаконие! Ваш государь покарает вас! - в отчаянии пыталась кричать я, но мои слабые возгласы потонули в море яростных воплей. Нас поволокли в сторону небольшой рощи неподалёку.
Следуя указам предводителя, бунтовщики накрепко привязали меня с Шоном к стволам двух старых сухих деревьев. Часть крестьян кинулась собирать хворост, обкладывая высохшие дубы, к которым мы были привязаны.
Я с немым ужасом наблюдала за этими приготовлениями к нашей казни. Неужели мы, победив страшную болезнь, погибнем от рук невежественной черни? И об участи нашей никто не узнает… Я больше никогда не обниму своего отца. А он годами будет терзаться в неведении от неизвестности, не зная, какой печальный конец постиг его дочь в чужой стране. И Шон, мой любимый... Неужели жизнь твоя оборвётся столь глупо? Ты станешь жертвой тех, кого так самоотверженно спасал... Худшего конца невозможно придумать! Я поймала себя на том, что мысли мои незаметно перетекли в молитвы.
Вспомнила песню из своего далёкого прошлого: "Не бывает атеистов в окопах под огнём...". Губы сами шептали слова запавших в память католических молитв на латыни, которые доводилось слышать на богослужениях.
Нас во всех сторон обложили хворостом, и толпа собралась вокруг плотным кольцом. Оба наших стражника лежали неподалёку связанными, без шлемов, потеряв сознание от ударов по головам.
Один из толпы вынул кремень и стал пытаться высечь огонь. Вспыхнули первые искры.
"Всё, это конец..." - мелькнуло в моём сознании. И тут раздался топот копыт неподалеку. Я повернула голову на шум. То ли молитвы мои помогли, то ли его величество случай, но... К нам по просёлочному тракту двигался большой отряд вооружённых рыцарей. Крестьяне, связавшие нас, беспокойно зашевелились и стали испуганно перешёптываться.
Воины подъехали к месту нашей казни: во главе всадник в богатых доспехах, в шлеме с пышным плюмажем и большим щитом. Лицо его скрывало забрало. Герб на щите показался мне знакомым. Где-то уже видела такое, но в тот момент было не до размышлений. Я истошно закричала:
- Доблестные рыцари! Спасите нас, во имя Христа!
- Что здесь происходит, чёрт побери? - сурово вопросил предводитель.
На это ответил Шон, пытаясь придать голосу максимальную твёрдость.
- Благородные господа! Мы подданные короля Англии Генриха! Едем в свои границы. Были призваны на помощь Его Величеством Александром Шотландским. Я лейб-медик английского двора. Мы врачевали людей от поветрия оспы. Сам король наградил меня за помощь. А эти тёмные крестьяне напали на нас и хотят казнить, как чародеев. Господа, помогите! Да будет вам наградой милость обоих монархов!
- Что я слышу! - воскликнул глава рыцарей. - Да тут настоящий бунт! Подлые людишки хотят устроить самосуд и расправиться с подручными короля?! А ну, мужичьё, немедля развязать их, а не то ворон не найдёт костей ваших!
Всадник угрожающе обнажил свой меч. Следуя его примеру, то же самое сделали рыцари всего отряда.
Крестьяне поняли, что с такими противниками тягаться бесполезно. Они нехотя стали выполнять приказ рыцаря и развязали нас.
- Кто тут главный? Я спрашиваю! - грозно рявкнул наш спаситель.
- Вот этот! - указала я на предводителя бунтовщиков. - И вон тот юродивый старик, это он подстрекал толпу!
- А ну, связать их! - скомандовал глава отряда. - Мы доставим их в Эдинбург, и пусть король Шотландии сам решает участь бунтовщиков.
Рыцари бросились исполнять приказ, и тех двоих схватили.
- А вы что стоите? - обратился он к остальным. - Или по темнице соскучились? А ну, прочь все отсюда, немедля! Пока целы!
Услышав такие речи, недавно грозные на вид крестьяне уподобились трусливым зайцам и опрометью кинулись прочь, оставив за собой лишь столб пыли на дороге. Рыцари и предводитель, несмотря на серьезность ситуации, не могли сдержать смеха при виде так скоро ретировавшихся бунтовщиков. Я же стояла столбом, не до конца веря в чудесное избавление…
Глава 40
Шон тоже не сразу отошел от перенесённого потрясения. Наконец, он опомнился и почтительно поклонился спасителям
- Благородные рыцари, я не могу выразить всех слов нашей признательности. Если бы не вы, эти дикари, словно инквизиторы еретиков, сожгли бы нас без тени сомнения. Позвольте представиться: Шон Портер, лейб-медик двора Его Величества Генриха Британского. А это - моя наречённая невеста, Лира Лидс, из числа придворных дам. Как уже говорил, мы отправляемся на родину после долгой врачебной миссии в земле шотландской
Глава отряда снял шлем, и я наконец-то смогла разглядеть его лицо. Это был уже не первой молодости человек с благородными чертами, с проседью серебра в волосах. Он смотрел на нас с женихом проницательно, но без враждебности
- Представлюсь вам, в свою очередь, - отвесил рыцарь нам лёгкий поклон. Только сейчас я заметила в его речи едва уловимый иноземный акцент. – Я Руперт Нассау, владетель графства из далёкой для вас земли Франконии. В Шотландию мы со свитой прибыли для переговоров с государем Александром о военном союзе. И ныне движемся в Эдинбург. За спасение ваше не стоит особо благодарить. Так поступил бы каждый дворянин и рыцарь на моём месте
Я поспешила опустить голову в низком поклоне.
- Да позволит мне держать речь благородный граф, - обратилась я к спасителю. - Я имею честь состоять фрейлиной при дворе Её Величества Элеоноры Прованской. Обещаю,
