Книга Счастливый удар - Ханна Коуэн

единственный способ двигаться дальше и принять произошедшее – сделать это. Поглощать друг друга так, как могут только два человека, по уши влюбленные друг в друга.

Ее язык раскрывает мои губы, и я посасываю его, забирая контроль над поцелуем. Она кладет руки мне на плечи и, перекинув через меня ногу, усаживается мне на колени. Я прикусываю ее нижнюю губу и хриплю:

– Я люблю тебя, Октавия Лейтон.

Ее глаза сверкают.

– Я люблю тебя, Оукли Хаттон.

Я подталкиваю носом ее подбородок, чтобы запрокинула голову, и оставляю засосы на шее, стремясь заменить следы, исчезнувшие за последние несколько дней. Она сможет отругать меня за это позже, после того как я проведу ночь, заново узнавая, как она кричит, когда кончает.

– Когда-нибудь я женюсь на тебе, – шепчу я, нежно покусывая ее горло.

Она ахает, потираясь о мой встающий член.

Осторожно я зарываюсь пальцами в ее волосы, собирая их в кулаки, и оттягиваю ее голову назад. Она смотрит на меня, зрачки расширены, пухлые розовые губы приоткрыты.

– Я дам тебе свою фамилию, и мы проживем жизнь вместе. Семьей. Ты, я и столько детей, сколько захочешь.

Она облизывает губы, и я слежу за ее языком, рыча, когда он ускользает обратно в рот. Она касается моей щеки, приближая меня к себе.

– Сколько захочу?

Она двигает бедрами, покачиваясь на мне.

Я крепче сжимаю ее волосы и толкаюсь вверх, позволяя ее крику удовольствия захлестнуть меня.

– Да, детка. Сколько захочешь.

Она мычит, прежде чем снова соединить наши рты. Я нетерпеливо отвечаю, мои руки скользят по ее спине к заднице. Обхватив половинки ладонями, я сжимаю ее и притягиваю ближе.

– Разденься для меня, Ава. Мне нужно увидеть тебя, пока я не кончил себе в штаны.

Она отстраняется, и ее глаза мерцают, как небо в ночь нашей встречи. Мое сердце пытается выскочить из груди, когда она встает с моих колен и снимает свитер через голову. Я пропускаю пару вдохов, наблюдая, как она раздевается для меня, снимая по одному предмету одежды за раз.

К тому моменту, когда она стоит передо мной в одних тонких розовых трусиках, я тверже, чем когда-либо. Она понимающе улыбается, засовывает пальцы за пояс трусиков и спускает вниз по ногам, оставляя на полу.

– Поднимайся сюда, – приказываю я, вымученно и напряженно. – Сядь мне на лицо и позволь трахнуть тебя языком. – Она ахает, но я просто ложусь на кровать и смотрю в потолок. – Быстро, Ава. Я чертовски голодный.

Наконец кровать продавливается по обе стороны от меня, и Ава ползет по мне. Я шлепаю ее по заднице, когда ее обнаженная мокрая киска скользит вверх по моей груди и останавливается.

Она резко вздыхает от внезапной боли, ее щеки заливаются темно-розовым румянцем.

– Ты меня шлепнул?

Я глажу и мну ее задницу.

– Я сказал тебе сесть мне на лицо. А это моя грудь.

– Точно, вот я глупая, – выдыхает она.

Я тихо хмыкаю, когда наконец оказываюсь лицом к лицу с ее припухшей плотью. Одного ее запаха достаточно, чтобы из моего члена вытекла смазка, но я чуть не кончаю при первом же прикосновении языка к ее щели.

– Такая хорошенькая киска, детка. Такая мягкая и розовая, – шепчу я, прежде чем погрузиться в нее.

Она стонет, когда я ласкаю ее языком, рыча, как проклятое животное. Думаю, я именно такой, потому что полностью поглощен своей задачей, и все, кроме Авы, исчезает.

Я стону, когда она начинает двигаться на моем лице, ее клитор задевает мой нос при каждом движении вверх. У нее божественный вкус, и когда я наконец провожу языком по ее складочкам и нахожу возбужденный клитор, ее бедра обхватывают мое лицо.

– Оукли, – кричит она, зарываясь пальцами в мои волосы. – Черт возьми. Я близко.

Я всасываю ее клитор и получаю в награду еще один крик, на этот раз мое имя. Ее бедра поднимаются резче, и я проникаю языком в ее текущую дырочку, трахая так несколько секунд, прежде чем вернуться к клитору.

Она впивается ногтями в мою голову, и боль отдает вниз по шее, но все это отходит на второй план, когда она начинает кончать. Я пью ее удовольствие, не упуская ни капли.

Как только она падает с облаков, я хватаю ее за бедра и тяну вниз по своему телу. Ее взгляд ошалевший, тело обмякло, но она знает, что делать. Встает на колени и, направив меня, опускается, окутывая мой член влажным теплом.

– Ох, – воркует она, ее глаза закатываются, а голова падает вперед. Она узкая, и у нее перехватывает дыхание, когда она принимает меня целиком.

Я вжимаю пальцы в ее бедра и двигаю ее вперед, чтобы клитор проезжался по паху.

– Оседлай меня, Ава.

Она слушается, и я прикусываю нижнюю губу, когда ее грудь качается вперед. Она кладет ладони мне на грудь и начинает искать ритм. Глядя мне в глаза, она меняет позу, поставив ступни по бокам и опираясь руками о мои бедра. Мое любопытство умирает, когда она поднимается и соскальзывает с моего члена, оставляя внутри только головку, после чего опускается обратно.

– Черт возьми, да, – выдавливаю я, заставляя себя не подаваться вверх, когда она снова поднимается. – Так хорошо, детка. Так хорошо.

Ее грудь вздымается, когда она начинает скакать на моих бедрах, принимая меня так, словно знает, что делать с каждым дюймом. Я накрываю руками ее грудь и мну мягкую плоть, а затем сжимаю ее соски и скручиваю, поначалу осторожно. Я ругаюсь, когда она выгибается навстречу моим прикосновениям и вскрикивает, когда я снова выкручиваю соски, на этот раз сильнее.

– Ты такая красивая сейчас, Ава.

Я перестаю сдерживаться и толкаюсь вверх в следующий раз, когда она начинает опускаться на меня. Она стонет, когда я заполняю ее, но именно ее медленная, порочная улыбка заставляет меня толкаться снова, снова и снова.

– Оукли! – кричит она, когда я толкаюсь так глубоко, что она расслабляется на мне. Я с удивлением наблюдаю, как из ее киски вырывается прозрачная жидкость, попадая мне на живот и капая на кровать.

– Черт возьми, – рычу я, когда на меня обрушивается оргазм, вид сквиртующей Авы отправляет меня за грань. – Я кончаю, детка. Ты такая идеальная.

Уши закладывает, пока я кончаю, наполняя Аву до тех пор, пока сперма не вытекает наружу, смешиваясь с ее соками у меня в паху.

Ава падает на меня, и я тут же обнимаю ее, прижимая к груди, наплевав на то, что мы оба покрыты потом и спермой.

– Ого, – шепчет она,