Книга Невеста в бегах. Гуси, грядки... герцог?! - Константин Фрес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И волнение чуть не свело меня с ума.
— Ох, — постанывала я, сжимая в руке атласную сумочку невесты.
В ней было и яйцо с кольцами, платок на тот случай, если мне вздумается разреветься, и успокоительные капли.
— Что, что? — всполошилась Анника. — Где-то колет булавка?
— О, нет, — отмахнулась я. — Просто боюсь, что Орландо… удерет с венчания.
— Тогда мы его догоним, — совершенно серьезно ответила Анника. — Мидоуз по-прежнему самая быстрая лошадь в городе!
Но Орландо и не думал удирать.
Когда Мидоуз, украшенная лентами, с шелковыми цветами в ушах и с начищенными до блеска копытами остановилась у храма, Орландо ждал меня там.
Несмотря на легкий морозец, он был одет только в свой свадебный, ослепительно-прекрасный фрак. И его волосы сияли на солнце, как напомаженные!
Он подал мне руку, помогая выйти из экипажа.
Нарядная Анника аккуратно расправила мою юбку и выпрыгнула со шлейфом в руках. Ах, до чего она была важная и гордая!
— Ну, — произнес Орландо, поглаживая мою ладонь, — до алтаря всего каких-то сотня шагов. Ты не передумала?
— Передумала? — возмутилась я, крепче взяв его под руку. — Нет, милый. Ты теперь не отвертишься!
Орландо рассмеялся.
— Ах, Эстелла. Ты все такая же дерзкая, задорная и решительная, — с нежностью произнес он, — как и в тот день, когда прыгнула ко мне в карету! Ты удивительная. Удивительная!
— Подожди, — ответила я. — Поживешь со мной, еще не так удивишься!
Так, перебрасываясь шутками, не совсем, конечно, приличествующими случаю, мы дошли до алтаря.
Пока мы шли, я мельком рассматривала людей, собравшихся поглазеть на свадьбу.
Были тут и ювелиры, которых я обрадовала серебром от Петровича.
Один всячески выказывал мне свое почтение и расположение. Он кланялся — тот, что получил серебряную скорлупу и, к слову который пилил алмаз и получил много-много денег за свою работу.
Второй тоже кланялся, но улыбался криво.
Тот, что натравливал на меня своих людей.
Полиция здорово его потрепала, и, кажется, без штрафа тут не обошлось.
Старичок-маркиз тоже пришел. Он выглядел бодрым и помолодевшим лет на двадцать! Вот так ему повезло с яйцом от Петровича.
Он все шептал что-то на ушко какой-то милой барышне и все щипал ее за бочок.
Экий озорник…
Родителей моих тоже пустили, в виде исключения.
На мамаше не было теперь яркого персикового платья. Она была одета скромно, во что-то темное. Руки ее были натружены. Отец так и вовсе старался быть незаметным.
Они оба были арестованы и отрабатывали свои долги в работных домах.
Был тут и Петрович со своей госпожой Петрович.
Как же без него!
Хотя, конечно, он изо всех сил старался сделать вид, что его тут нет.
И это вообще не он!
Уже у самого алтаря мне поднесли коробку, обтянутую белым атласом и украшенную цветами из лент и кружев. Сказали — подарок.
Открыв ее, я увидела целую россыпь жемчуга, невероятно красивого, разноцветного.
И белого, и дорогого черного, и редкого пурпурного.
И поверх всего этого лежала записка, написанная нервным петровичевым почерком.
О, его б я ни с каким другим не спутала!
«ЭТО НЕ ТО, О ЧЕМ ВЫ ПОДУМАЛИ!» — гласила первая же строчка его послания.
Я хмыкнула.
— Разумеется, я даже не думала, что этот жемчуг ты снова… снес, — пробормотала я.
«Яиц я больше не несу! — гневно гласила вторая строчка его письма. — Даже не думай об этом! Но теперь, стоит мне чихнуть, как из носа у меня со свистом вылетает жемчуг самого высшего качества! Притом если чихать нарочно, то ничего не выйдет. А вот если нечаянно… впрочем, это вообще не важно! Словом, преподношу этот скромный дар в день твоей свадьбы, Денежкина! Совет да любовь! Спасибо завсе, что ты для меня сделала. Если б не ты, психопат-баронет выпустил бы из меня кишки! Так что я тебе обязан не только жизнью, но и счастьем! А предмет ты мне все-таки не сдала!»
— О, хитрый Петрович, — усмехнулся Орландо. — Думаю, скоро мы услышим о жемчужных фермах госпожи Петрович и Ко, не меньше.
— Эти двое не пропадут, — поддакнула я ему. — Но жемчуг в самом деле прелестный.
— Может, и он волшебный, как думаешь? — спросил весело Орландо. — И с ним тоже будет связана какая-нибудь интереснейшая история или приключение?
— Может быть, — улыбнулась я.
А священник тем временем соединил наши руки…
Глава 51
После венчания, после пышного праздника с салютом и балом, оставив веселящихся гостей, мы с Орландо незаметно ускользнули.
Из душного света, из разгоряченных танцами комнат в тихий прохладный полумрак спален.
Орландо накинул мне на плечи меховую накидку из светлой рыси, и мы вышли подышать на балкон. Глотнуть ноябрьского острого морозца.
— Итак, госпожа герцогиня. Что дальше?
— Что дальше, — повторила я задумчиво.
Разумеется, это было не про брак.
Брак — понятное дело.
Брак — это поцелуи и ласки, это совместные выходы в свет, в театр и на балы.
Но Орландо спрашивал о другом.
О моей строящейся империи, начавшейся с гусят в корзинке.
О моем достраивающемся доме.
О маленькой Аннике, которая с несвойственной детям твердостью управляла делами в новой овощной империи.
— Это всего лишь работа, — сказал Орландо. — А что достанется нам с тобой для души?
Я улыбнулась.
Склонность Орландо к авантюрам и риску с разумным умением вовремя остановиться и с осторожностью заставляла его искать новых приключений.
— Вам с вашей фантазией не герцогом быть, Орландо, — посмеиваясь, ответила я. — А искателем сокровищ, например.
— А что, — оживился он. — Это вполне интересно! Ты со мной?
— Я сегодня сказала «да» навсе ваши вопросы, — улыбнулась я.
— Отлично! С чего начнем?
— С брачной ночи! — я стукнула Орландо веером по плечу.
— О, да! Это самое сладкое приключение из всех! — ответил он, прижимая меня к себе. — Ради этого приключения можно повременить со всеми остальными!
— А семья разве не приключение?
— Наверное, да! — ответил Орландо весело. — Притом такое, в каком я еще не участвовал. Так что я приложу много-много усилий, чтобы нам не было скучно на этом пути!
Мы оставили залитый лунным светом холодный балкон и вернулись в тепло комнат.
Меховая накидка сползла с моих плеч, и я ощутила прикосновения замерзших ладоней Орландо сквозь тонкую ткань моего свадебного платья.
Его губы были теплыми, а поцелуи — обжигающими.
— Добро пожаловать в наше семейное гнездышко, госпожа герцогиня, — шепнул он мне на ушко.
Герцогская спальня была огромной, как зал. Светлой от доброй сотни свечей, и украшенной цветами и лентами. Столько зеркал и блестящих
