Книга Американец. Хочешь мира… - Игорь Леонидович Гринчевский

меня флотский инженер Языков Владимир Сергеевич. И предложил, ни много, ни мало профинансировать подъём со дна моря легендарных сокровищ «Чёрного принца». Как всякий советский мальчишка, я смотрел в своё время «Кортик», так что про этот клад был в курсе. Знал также, что ничего существенного там не нашли. Но его азарт и профессиональная хватка мне понравились. Ведь не обязательно же клады искать. Можно и другой профит иметь. Цесаревич Алексей морем мало что не бредит, вот и будет ему ещё одна игрушка. Станет шефом. Опять же, поднять корабль и модернизировать — дешевле стоит, чем новый строить. Дополнительный пи-ар для Сандро. И моей репутации сторонника прогресса тоже немного в копилочку капнет.

Так что деньги я выделил недрогнувшей рукой. Правда, с условием, что сначала он подъём судов и кораблей, потонувших в Русско-Японскую войну осуществит. Это-то вполне себе реальный профит даст, что позволит затраты быстро окупить. И опыта набраться.

А на всякий случай подкинул я ему «читерский задел» в виде «гелиевого воздуха». Я ведь на тот момент был монополистом в области гелия. Синтез аммиака давал мне немало аргона. Из аргона мы отделяли неон, благо неоновые лампы быстро стали «писком моды» в рекламе. Ну а там и гелий выделить уже не так затратно.

А смесь гелия с кислородом и даёт тот самый гелиевый воздух. В своём времени я читал, что с его использованием и ниже ста метров водолазы опускались и работали. Вот и будет у нас лишняя компетенция — работать на глубинах, на которых больше никто не умеет. Опередим всех минимум на полвека![6]

«ОПРОН» нас не подвел, и снабдил дальневосточников пусть и устаревшими, но дополнительными кораблями. Однако, я слегка забылся в воспоминаниях, пора возвращаться к разговору.

— Вот потому и говорю, что нужно готовиться. Чтобы японцы во время этой короткой войны предпочли не на Владивосток с Порт-Артуром нападать, а, к примеру, попробовали снова взять Циндао.

Тут в дверь постучали.

— Входите!

— Простите, Ваше Превосходительство, простите, Юрий Анатольевич, но срочные новости. Отряд Алексея Ухтомского подвергся совместному нападению китайцев и манчжур.

— Вот видите, Сергей Юльевич, ещё и это! Да и у китайцев вот-вот может Гражданская война начаться. Так что верите вы мне или нет, но готовить Дальний Восток ко всяческим бурям просто необходимо. Понимаю, что вы — не Наместник. Официально. Но мы оба с вами понимаем, что сейчас многое зависит именно от вас.

* * *

Примечания и сноски к главе 22

[1] Ханьцы (а также хань, ханьцзу) — самоназвание китайцев

[2] Лаоваи (ед.число — лаовай) — так китайцы называют иностранцев, людей из другой страны, чаще — европейской внешности, который не понимает или плохо понимает по-китайски и с трудом ориентируется в обычаях и порядках повседневной жизни Китая. Нередко имеет пренебрежительный оттенок.

[3] Как уже неоднократно упоминалось в книгах цикла «Американец», в 1895-м году японцев заставили вернуть отобранные у китайцев Ляодунский полуостров и Циндао.

[4] Гаагская мирная конференция состоялась в 1899 году. Проводилась по инициативе России. Участие приняло 20 стран, включая США, Китай, Мексику и Японию. Был принят ряд конвенций. Запрещающих применение некоторых видов вооружений.

[5] ОПРОН — «Организация подводных работ особого назначения». Придумана авторами по аналогии с легендарным ЭПРОНом. Создана по инициативе четы Воронцовых. Тоже поднимает затонувшие корабли и ищет клады.

[6] На самом деле Воронцов не так уж и сильно опередил реальную историю. Первые эксперименты на животных с применением гелиевого воздуха были проведены в 1925 году.

Глава 23

Из мемуаров Воронцова-Американца

«…Тот день вышел дёрганным. Дел было множество, но мысли были в узле связи. Впрочем, последующие сообщения моего шурина поумерили накал эмоций. Выяснилось, что он давно ожидал этого наката. У меня даже удалось впечатление, что он его провоцировал. Чтобы дать соседям урок, находясь во всей силе, т.е. пока 'добровольцы от Николая Ивановича» не убыли вместе с приданной им техникой.

По сообщениям наблюдателей китайцы не пожадничали, выделили около тысячи пехотинцев и четырёх сотен кавалерии. Усилили этот отряд миномётной батареей да дюжиной пулемётов. Грозная сила для этих мест…'

Внутренняя Монголия, 5 августа 1912 года, понедельник

Если кто-то спрашивал Иосифа Бабеля по прозвищу «Йоська-врата вавилонские»: «Ты чьих будешь?», тот в ответ только пожимал плечами. А как ответить? Что иудей по вероисповеданию? Так это и так ясно, по одному виду. Родной язык? Так он с младенчества говорил и думал не только на идиш[1], но и на русском, греческом и болгарском, неплохо понимал армянский и наречие турок. Место жительства? Так за четверть века судьба помотала его по всем странам черноморского побережья, да и на Адриатику с восточным Средиземноморьем досталось.

Подданство? Так и тут всё непросто. Хоть родился и вырос он в Одессе, но от российского подданства отказался, чтобы перебраться в Палестину. Формально он теперь числился верноподданным турецкого султана. Тут Йося улыбнулся, вспомнив, как совсем недавно были ошарашены китайцы, увидев турецкие документы его и парочки других пленных.

Вот только с верностью султану большая проблема. Нет её, совсем нет. «Врата вавилонские» с соратниками мечтают о независимой Иудее и готовят восстание. Можно, конечно, назвать его евреем, но и тут возникает сколький момент. Дядя Аарон не раз повторял ему, что «еврей, севший на коня, перестаёт быть евреем!»

А ведь ещё в Палестине пришлось-таки освоить езду на этих норовистых тварях. Все их отряды самообороны были конными.

Одно радует, что сейчас на лошадь громоздиться не пришлось. Хоть местность тут сейчас и похожа на Палестину — та же жара, воды мало, почва выжженная, каменистая, но русские вместо лошадей выделили грузовики. А по этой части они нынче впереди планеты всей. Вот кто бы мог подумать? Но таки эти гои[2] в последние годы начали делать стоящие вещи. Вот и это шестиколесное чудо — в сухую пору пройдет по здешней степи или пустыне где угодно, догонит любого коня, не устаёт и увезти может пять тонн. Вернее, раньше могло, пока его противопульной броней по бортам не обвешали, да пушку Гочкиса с защитным щитком в кузов не поставили.

Но и сейчас осталось место для припасов и экипажа. Трясет, конечно, но терпимо. Эх, набросать бы на дно кузова сена побольше, да разлечься на нем — можно было б и вздремнуть на ходу. Но кто ж такое разрешит в боевой машине, где кругом снаряды? Если вдруг искра какая — и мяукнуть не успеешь, как перед Всевышним предстанешь.