Книга Вовка-центровой 5 - Андрей Готлибович Шопперт

неделю братья обсуждали игру Севы в новой команде.

— Самолёт в шесть часов, — выдал Бобров старший и завалился на кровать.

Вот тогда Борис и поставил будильник на четыре утра и послушал тикает ли он. Почему не прозвенел? Борис Бобров упоминает о старом будильнике. Старые вещи они такие. Ломаются иногда или чудят.

Проснулся же Бобров не сам, а разбудил его барабанящий в дверь уже отправивший самолёт в Челябинск администратор хоккейной команды ВВС МВО Николай Александрович Кольчугин. В восемь часов начинал работать Спорткомитет и нужно было везти туда Боброва, чтобы узаконить переход его в новую команду. А потом ещё вместе со старой хоккейной амуницией везти Севу в ЦДКА, чтобы он сдал выданную ему экипировку. Капитан Бобров военнослужащий и администратор армейской команды, который выдал ему много чего, уже несколько раз звонил домой Бобровым, чтобы тот немедленно сдал армейское имущество. Тот же старшина. У таких не забалуешь.

Пока Бобров этим занимался, Кольчугин купил ему билет на поезд и потом отвёз Боброва на вокзал.

Вот теперь нет противоречий. Все люди, вспоминавшие этот день говорили правду.

Почти выживший

Есть ещё один человек, который мог остаться в живых. Вопрос жизни и смерти решили несколько секунд. И Тарасов старший просто перепутал. Он слышал этот рассказ, но за много лет позабыл, что бежал за самолётом не Бобров, а Жибуртович.

Жил Юрий Жибуртович в одном из домов за стадионом «Динамо», неподалеку от Центрального аэродрома, располагавшегося на Ленинградском шоссе, откуда должен был взлететь самолет с командой ВВС. И тем не менее Юрий явно опаздывал к вылету — такое, впрочем, с ним случалось весьма часто, это знали все, его даже звали «копушником». Чтобы поспеть на самолет, Жибуртович изо всех сил припустил бегом через Петровский парк и на сей раз хотя и взмыленный, но прибыл вовремя. Один из членов экипажа уже убирал внутрь салона складную лесенку, а Борис Бочарников всё выглядывал из проёма люка, ожидая копушника. Первым заметил мчащегося по лётному полю человека с баулом, машущего рукой, Кольчугин. Он поспешил к пилоту, и тот, матерясь так, что Николай Александрович выпучил глаза до такой степени, что они стали касаться стёкол очков. Умеют некоторые. И Петровский загиб детским стишком покажется.

Юрий Жибуртович успел. Секунды сработали против него.

Юрий Жибуртович

Событие четвёртое

Василию Сталину уже через час принесли списки погибших в Кольцово. Это шесть членов экипажа:

Майор Иван Зотов — командир экипажа.

В. Тараненков — второй пилот.

А. Пономарев — штурман.

М. Фомичев — бортмеханик.

М. Демченко — радист.

И. Лукьянов — механик.

Двое медиков что ли?

Э. Альперин — врач команды ВВС (Тут есть разночтения. Иногда встречается З. Альперин. Иногда его называют Михаилом.)

Алексей Галкин — массажист команды ВВС.

И девять игроков команды:

Борис Бочарников — защитник, играющий тренер.

Василий Володин — нападающий.

Евгений Воронин — защитник.

Юрий Жибуртович — нападающий.

Зденек Зикмунд — нападающий.

Николай Исаев — второй вратарь.

Харий Меллупс — вратарь (на могиле почему-то написана буква К вместо Х).

Александр Моисеев — нападающий.

Иван Новиков — нападающий.

Юрий Тарасов — нападающий.

Роберт Шульманис — защитник.

Василий Иосифович мельком пробежал взглядом оба листка и отложил их в сторону. В команде он всех знал лично. И майора Зотова тоже знал. Несколько раз летал с ним по стране. Хороший был лётчик, ответственный и смелый.

— Товарищ Сталин, — в дверь заглянул капитан Васильев.

— Чего, Алексей?

— Нашли и привезли администратора хоккейной команды ВВС МВО Николая Александровича Кольчугина.

— Сюда его срочно! — Василий вскочил из-за стола и сам двинулся к двери.

Через десять минут, когда Сталин рассказал Кольчугину свой план, тот во второй раз за день выпучил глаза до самых стёкол очков.

— Василий Иосифович, а время?

— Надо успеть, Коля. Надо. Машину, две, всё выделю. И адъютанта пошлю. И ещё пару офицеров. Всё, бегом! На тебе вся ответственность, к утру все люди должны быть у меня в кабинете.

Раздумывать долго сжатые до невозможности сроки не позволяли. Команда новая должна выехать поездом восьмого января, чтобы успеть на матч с «Дзержинцем» в Челябинск.

Нужно восемь — девять человек. Из которых есть фактически только трое. Бобров уже едет поездом в Челябинск. Есть Виктор Шувалов. Какие уж тут «не дразнить гусей». Нужно спасать ситуацию и тут не до джентльменства. Сыграет Виктор со своими бывшими одноклубниками.

Третий — это Александр Виноградов. Нужно только добиться хотя устного распоряжения от Спорткомитета об отмене дисквалификации. Одну игру он уже отсидел на скамейке. Хватит с него. Тем более — травма игроку ЦДКА нанесена не умышленно. Должны в Спорткомитете понять, а в крайнем случае Василий Иосифович поговорит с Савиным или Романовым.

Нужно ещё шесть человек! Из них два вратаря, хотя бы один. Это самое сложное. Вратари на дороге не валяются.

— Вратарь? Вратарь? — Кольчугин не заметил, как встал и стал ходить по приёмной.

Пробовали они в прошлом сезоне в самом начале, ещё зимой 1948 года вратаря. Потом Хария нашли. Как там его звали? Боря? Точно. Борис. Борис Тропин. Он сейчас где-то в армии.

Стоп. Стоп! В армии! Там же где-то служит брат Жибуртовича. Он тоже играл в хоккей, сам Юрий как-то рассказывал, что вместе с младшим братишкой в секции занимались и во дворе гоняли с ребятами.