Книга Реликварий - Дуглас Престон

Три головы исчезли. Следы крови удалось найти без особого труда, но пустившаяся по этим следам команда довольно быстро заблудилась в лабиринте темных, пропитанных влагой тоннелей. Д’Агоста ещё раз мысленно прошелся по месту событий. Кто-то перерезал провод сигнализации сразу за станцией Пятьдесят девятой улицы, что вызвало немедленную остановку всех поездов-экспрессов на линии Ист-Сайд между Четырнадцатой и Сто двадцать пятой улицами. Один из поездов оказался на длинном перегоне к Восемьдесят шестой улице. Там его и поджидала засада.

Вся операция требовала высокого интеллекта, точного расчета и хорошего знания внутренних систем подземки. До сих пор не было обнаружено четких отпечатков ног, но д’Агоста не сомневался: нападавших было по меньшей мере шестеро. Минимум шесть – максимум десять. Отлично спланированное и великолепно скоординированное нападение.

Но зачем?

Криминальные эксперты пришли к заключению, что человек, погибший от удара тока, сознательно наступил на проводник. “Что мог увидеть этот парень, – думал д’Агоста, – чтобы решиться на такое?” Однако все это могла видеть и Альберта Муньос, и с ней необходимо поговорить, пока Уокси не явился в больницу и все не испортил.

– Д’Агоста! – вдруг, словно в ответ на его мысли, проревел знакомый голос. – Ты что, туда твою… Дрыхнешь, что ли?!

Лейтенант неспешно открыл глаза и увидел над собой яростное колыхание налитых кровью щек.

– Прости, что прерываю твой отдых, – продолжал Уокси, – но у нас возникли новые небольшие осложнения и…

Д’Агоста выпрямился, осмотрел кабинет, взял висящий на спинке пиджак и начал втискиваться в рукава.

– Ты слышишь меня?! – заорал Уокси.

Лейтенант протиснулся мимо него и вышел в коридор. Хейворд стояла у стола, изучая свежие факсы. Д’Агоста поймал её взгляд и кивком предложил пройти к лифтам.

– Куда, черт подери, ты уходишь? – вопил Уокси, шагая за ними к лифту. – Ты что, оглох? Я же сказал, что возникли осложнения…

– Это у тебя возникли осложнения, – бросил д’Агоста. – Вот ты с ними и разбирайся. А у меня найдутся занятия и поважнее.

Когда дверцы кабины закрылись, д’Агоста сунул в рот сигару и повернулся к Хейворд.

– К Святому Луке? – спросила она.

Лейтенант молча кивнул.

Дверцы открылись, чтобы выпустить их в просторный вестибюль, и д’Агоста замер. За стеклянными дверьми бесновалась толпа. С того момента как он в два часа ночи прибыл на службу, количество протестующих явно утроилось. На капоте машины стояла миллионерша Вишер и что-то негодующе выкрикивала в громкоговоритель. Средства массовой информации также успели развернуть свои силы – на улице то и дело сверкали вспышки фотоаппаратов, вокруг своей аппаратуры суетились телевизионщики.

Хейворд положила ему на запястье ладонь.

– Почему бы вам не взять дежурную машину из гаража в цокольном этаже?

– Прекрасная мысль, – ответил д’Агоста, отступая в глубину лифта.

Дежурный врач заставил их ждать. Пришлось добрых сорок пять минут просидеть на пластиковых стульях кафетерия. Доктор был молод, суров и к тому же смертельно устал.

– Я же говорил капитану – никаких допросов до шести, – сердито произнес он.

Д’Агоста поднялся и протянул руку:

– Я – лейтенант д’Агоста. А это – сержант Хейворд. Счастлив познакомиться с вами, доктор Вассерман.

Доктор буркнул в ответ что-то невнятное.

– Доктор, я сразу же хочу сказать, что мы не сделаем ничего такого, что могло бы причинить вред миссис Муньос.

Доктор молча кивнул.

– Вы будете единственным, кто имеет право решать, продолжать беседу или прекратить её.

Доктор промолчал.

– Насколько я понимаю, здесь побывал некий капитан Уокси и своим посещением доставил вам массу неприятностей. Не исключаю, что он даже прибегал к угрозам в ваш адрес.

И тут доктор Вассерман взорвался:

– За все годы моей работы в приемной неотложной помощи никто не смел так обращаться со мной, как этот мерзавец!

– Что же, теперь вы с нами в одной компании, – фыркнула Хейворд.

Доктор бросил на неё быстрый взгляд и, казалось, немного оттаял.

– Доктор, в резне участвовало от шести до десяти человек, – сказал д’Агоста. – Я думаю, это те же типы, что убили Памелу Вишер, Николаса Биттермана и множество других. Я также полагаю, что они населяют тоннели подземки. Может случиться так, что единственным человеком, способным идентифицировать убийц, окажется миссис Муньос. Если вы по-прежнему настаиваете на том, что беседа со мной может причинить этой женщине вред, я не стану протестовать. Я лишь надеюсь, что вы поймете – от нашего с ней разговора зависят жизни других людей.

Доктор долго смотрел на д’Агосту. Наконец, изобразив некое подобие улыбки, он кивнул:

– Хорошо, лейтенант. Но с тремя условиями. Во-первых, при разговоре должен присутствовать я. Во-вторых, задавая вопросы, вы будете проявлять максимальную мягкость. И в-третьих, вы прервете беседу по первому моему указанию.

Д’Агоста понимающе кивнул.

– Тем не менее я опасаюсь, что вы только зря потратите время. Она перенесла шок, и, кроме того, наблюдаются ранние проявления травматического стрессового синдрома.

– Понимаю, доктор.

– Прекрасно. Насколько мы знаем, миссис Муньос родом из маленького городка в центральной Мексике. Она работает нянькой в семье, проживающей в Верхнем Ист-Сайде. Нам известно, что она говорит по-английски. Больше мы ничего не знаем.

Миссис Муньос лежала на больничной койке точно в такой же позе, как и на носилках. Руки вдоль тела, невидящий взор, устремленный в пустоту. В палате пахло глицериновым мылом и спиртом для растираний. Хейворд заняла позицию в коридоре у двери – на случай, если Уокси появится раньше времени, – а доктор и лейтенант сели на стулья по обе стороны постели. Некоторое время они сидели неподвижно, затем, не говоря ни слова, доктор Вассерман взял женщину за руку.

Д’Агоста вынул из кармана бумажник, достал из него фотографию и поднес её к лицу женщины.

– Это моя дочь Изабелла. Ей два года. Скажите, разве она не красавица?

Он терпеливо держал фотографию перед женщиной до тех пор, пока её взгляд не обратился на снимок. Доктор нахмурился.

– У вас есть дети? – спросил д’Агоста, убирая фото.

Миссис Муньос смотрела на него. Молчание продолжалось довольно долго.

– Миссис Муньос, я знаю, что вы находитесь в стране нелегально, – продолжил наконец д’Агоста.

Женщина быстро отвернулась, а доктор Вассерман бросил на него предупреждающий взгляд.

– Мне также известно, что множество людей давали вам обещания, которых потом не сдержали. Я тоже дам вам обещание, которое, клянусь своей дочерью, сдержу обязательно. Если вы поможете мне, я лично прослежу за тем, чтобы вы получили “зеленую карту”.