Книга Берсерк - Вячеслав Кумин

«Шмель» упал в джунгли, а летчики наконец-то приняли правильное решение и стали уходить из зоны обстрела. Но тут произвели сдвоенный залп с обоих склонов, и к летающим мишеням понеслись сразу двенадцать посланцев.

Представительский «хамелеон» резко ушел вверх, отстреливая противоракетные шашки и отводя ракеты невидимыми лучами, но основная масса ракет устремилась к «беркуту». Повторилась ситуация, знакомая Кемплу по засаде в ущелье, и вертолет, нашпигованный поражающими элементами, начал гореть и падать вниз.

— Вперед! — приказал Миха и первым побежал вниз.

Между тем залп повторился, но слабее: стартовало всего пять ракет, и «хамелеон» легко ушел от атаки.

Последние пуски ракет скорректировали движение группы Кемпла, и солдаты, взяв поправку, побежали еще быстрее. За полкилометра до предполагаемого местонахождения диверсантов Кемпл остановил стремительно несущуюся группу и приказал двигаться медленнее и без шума.

Миха направился вперед, а остальные стали расходиться во фронт, держась в прямой видимости друг друга.

Кемпл крался по лесу Оптика автомата в инфракрасном режиме показала неясное движение впереди, и вскоре он сам заметил дозорного. Тот сидел за деревом, вглядываясь в даль. Когда дозорный поворачивался в его сторону, Миха замирал, сливаясь в своем маскхалате с окружающим миром.

Когда до дозорного осталось не так много, Миха взял ветку потолще и швырнул ее далеко в сторону. Дозорный повернулся на шум падения, это и стало его роковой ошибкой: Миха подскочил к часовому и вонзил нож в горло боевику.

Слева раздалась автоматная очередь: кто-то обнаружил группу, и Миха, уже не скрываясь, скомандовал: «Вперед» — и побежал по склону вниз, в атаку.

Вскоре треск автоматов со стороны боевиков был заглушён более солидным звуком «корсара», и уже вся группа окружала боевиков. Бородачи при первых звуках боя заняли круговую оборону и отстреливались, не жалея патронов и гранат.

Боевики быстро определили, кто перед ними, и сопротивлялись еще более ожесточенно, понимая, что пощады им не будет и деваться им некуда.

— Сдавайтесь, — предложил Миха после получасового боя. — Вам все равно не уйти.

— Лучше смерть, чем попасть в руки северников!

Такое развитие событий Кемплу не понравилось, ему нужны были живые. Определив, где находится крикнувший эту фразу, и рассудив, что это главарь банды, Миха подстрелил его. Потом раздалось несколько взрывов: это солдаты бросили последние гранаты. После чего Кемпл повторил свой ультиматум еще раз в надежде, что оставшиеся боевики будут более благоразумны, и добавил:

— Сдавшиеся останутся в живых.

— Мы выходим.

В сторону полетело оружие, и из укрытия вышли три человека. Еще один лежал, тяжело раненный. Пятеро отправились к праотцам.

— Мудрое решение, — похвалил Миха и стал вызывать Ломоноса. — Второй, второй…

— Слушаю тебя, Кот.

— Ну ты как там?

— Да в принципе уже все кончено, сейчас одного беглеца поймаем, и все дела.

— Хорошо, как поймаешь, встречаемся в условленном месте.

Через два часа группы Ломоноса и Кемпла встретились. Живые боевики несли на своих плечах мертвых или тяжело раненных. Хотя большая часть подобного груза была доставлена уцелевшими загиатами.

— Ломонос, ты чего там, мух ловил, что ли? Почему не засек их?

— Сложный ландшафт, много глубоких оврагов, по которым они свободно прошли; на каждую рытвину людей не напасешься. Слушай, может, не будем отдавать их десантникам, особенно после такого шума? Да и долго им идти, трупы прокиснут.

— Помолчал бы уж. По твоей вине вляпались, а договор нужно выполнять.

— Но они же все равно не успеют, а вертолеты с командами дознания вот-вот прибудут.

— Тут ты прав, а потому поступим немного иначе, чем договаривались. Чинк, вызывай лейтенанта Дюше.

— Есть, сэр. — Чинк перевел рацию в активный режим и стал вызывать десантников. — Говорите, командир, лейтенант на связи.

— Дюше? Тащи свою задницу сюда: координаты, где будут диверсанты, получишь чуть позже. Поторопись.

Кемпл оборвал связь.

— Что ты задумал, Кот?

— Все очень просто. Все трупы забираем с собой плюс пару-тройку живых, это одиннадцать человек. Оставшихся шестерых оставляем лейтенанту, прячем их. Он их находит через пять-шесть дней, к этому времени смертельно раненные умрут, и он объявит их своими законно пойманными диверсантами. Договор выполнен.

— Здорово придумано. Живых он сумеет обработать так, чтобы на допросе они показали, что их поймал он и никто иной. А они вторая группа.

— Вот именно. Ладно, вертолеты уже близко, надо поторапливаться.

— Пойду прятать. Я, когда шел, хороший овраг приметил, как раз подойдет.

71

— Значит, вы утверждаете, что не были в городе?

— Да сколько можно повторять?! Не были мы, не были, — по слогам повторил Миха.

Многочасовой допрос сильно утомил Кемпла, а он даже не знал, как звали того чекиста, что его допрашивал. «А он, собственно, и не представился, — вспомнил Миха, — с чего я должен его помнить?»

— Тогда вы не оставляете мне выбора…

С этими словами разведчик поставил на стол свой ноутбук, раскрыл его и нажал на кнопочку. На экране поочередно стали появляться лица солдат из группы Кемпла. Последним высветилось его лицо.

— Вы до того обнаглели, что даже забыли про систему видео наблюдения.

— Никто бы ничего не узнал, если бы не драка, — покаянно сказал Кемпл: отпираться было бессмысленно. — Все эта десантура, считающая себя суперменами, чтоб их…

— Теперь вы пойдете под трибунал.

Второй раз садиться на скамью подсудимых Кемпл не собирался и потому предложил:

— Может, разойдемся миром? Я оказываю услугу вам, а вы нас отпускаете.

Лицо чекиста разгладилось. По всей видимости, именно этого он и добивался с самого начала: чтобы жертва сама предложила этот вариант.

— Что же вы можете мне предложить?

— Мы, когда убегали, вломились в какую-то квартиру. Там жил какой-то подозрительный человек.

— Так это вы его так уделали?

— Мы… У этого человечка мы забрали интересную дискетку с непонятными кодами. Может быть, ключ от банковского сейфа или еще что-то, я не специалист. Вот ее я и предлагаю вам отдать.

— Где эта дискета? — Черты лица чекиста мгновенно изменились, стали тонкими и злыми. Это для него была настоящая работа. — Говори, иначе ты вообще отсюда не выйдешь.

Кемплу стало не по себе, таких слов на ветер не бросали, но отступать тоже было нельзя.