Книга Пограничник - Александр Лаврентьев

Стол был заставлен грязной посудой, пустыми бутылками из-под дорогого алкоголя — это мужики приволокли запасы из бара генерального, вонючими окурками, которые гасили кто в тарелке, а кто прямо о столешницу. В комнате пахло подпортившимся съестным, кислым, тяжелым запахом дешевого табака и немытых человеческих тел.

— Эй ты, малахольная! Иди-ка со стола убери! Хоть какой-то толк от тебя будет… — крикнул он в сторону раздевалки. За дверью раздался шорох, потом она тихо отворилась, и в комнату вошла Олечка Пататова — дочка одного из замов.

Федор поморщился. Почему из всех особей женского пола, которые работали или жили при руднике, уцелела именно она? Не женщина, а недоразумение: в свои тридцать два года выглядит на четырнадцать, худа как беспризорник, волосы как солома, очки, ни кожи ни рожи, и все время что-то рисует. Художница, блин.

Она вышла, встала у стола, почему-то медлила.

— Ну, что еще? — невольно спросил Федор.

— Я думаю, — неуверенно начала Оленька, — что за нами скоро кто-то придет.

— Надо же! — язвительно сказал Федор. — И кто же это?

— Я не знаю, кто это, но его зовут Пограничник… — она смотрела в сторону.

— Это тебе приснилось, что ли? — фыркнул Федор.

Оленька промолчала. Не глядя в сторону Федора, принялась убирать со стола. Движения ее были суетливыми, наверное, руки у нее тряслись или, может быть, она была слишком неуклюжей даже для такой простой работы. Она то и дело роняла чашки и ложки, опрокидывала посуду. Вот и сейчас она толкнула пустую бутылку. Бутылка упала, покатилась по столу. Возле края ее поймал Федор, снова поставил подальше от себя.

В углу на матрасах заворочались. Федор глянул туда. С пола поднимался Витек: волосы всклокочены, взгляд безумный. После вчерашнего — а после исчезновения Петьки мужики накатили как следует — он держался за голову.

— О-о, — простонал Витек, — опять эта дура меня разбудила! Что ж такое-то? Почему у нас баба есть, а у меня — месяц воздержания?.. — в который раз воззвал он в пространство.

Он тяжело поднялся с матраса, подошел к столу, оперся об угол. На Федора пахнуло свежим перегаром. Пить закончили всего несколько часов назад.

Витьку было чуть больше тридцати, лицо смуглое, заросшее щетиной, а глаза — светлые, умные, как у собаки. Впереди не хватало одного зуба, и улыбка его всегда выглядела чуть-чуть угрожающе, словно он хотел кого-то укусить. Сейчас лицо его искажала недовольная гримаса. Он нашел более-менее чистый стакан, нагнулся за канистрой, стоящей на полу, налил воды, выпил большими глотками. Федор слышал, как жидкость проскальзывает в глотку:

— Бульк-бульк…

Напившись, Витек утер губы, посмотрел на Федора.

— Ну, че, Сипатый, все спокойно? Как Рыжий, на вахте?

— Да все нормалек, — ответил Федор. — Спокойно везде. Даже странно. Может, эти твари готовят атаку? Что-нибудь новенькое?

— Ага, — отозвался Витек, — парашютный десант!

Несмотря на пристрастие к выпивке, Витек был отличным стрелком — охотился с детства. Поэтому Федор ценил его как незаменимого бойца и часто советовался, как правильно организовать оборону. Сейчас он наблюдал, как взгляд Витька проясняется — он смотрел на Оленьку Пататову, и взгляд этот не сулил ей ничего хорошего.

— Кисточки, краски… К такой-то матери! — каким-то придушенным шепотом сказал Витек, подошел к Оленьке сзади, зажал ей рот так, что она и пикнуть не успела, только очки на лице перекосились и глаза сделались испуганными-испуганными, и потащил ее в темный предбанник.

С пола наперерез Витьку метнулся инженер Савин. Вот кто был под стать Оленьке — такой же ботаник. Образованные, они все такие. Ненормальные.

— Мужики, вы что, сдурели совсем? — крикнул он довольно громко, но Федор, приподнявшись, коротко ударил его под дых. Инженер загнулся и осел на пол, всхлипнув.

— Сиди! — прикрикнул на него Федор.

Инженер посмотрел на него снизу вверх, как собачонка. Но в глазах была не только боль, в этих глазах Федор прочитал еще и ненависть.

Плевать.

Последнее, что видел Федор, — это тонкие прозрачные пальцы Оленьки с коротко обстриженными ногтями, вцепившиеся в косяк. Потом они исчезли, и дверь захлопнулась.

Федор пожал плечами. Пусть парень сбросит пар, слишком много всего случилось за последние дни. То атака суперволков, то еще какие-то летающие твари объявились. А теперь вот еще Петруха исчез… Да и Оленька не девочка уже, должна понимать: у мужиков есть свои потребности.

Федор устроился на стуле поудобней, пододвинул поближе закопченный заварочный чайник, налил еще чаю, добавил ровно три ложки настоящего сахара — с верхом. Это тебе не какой-нибудь заменитель! Он бы с огромным удовольствием сварил бы себе чифирю, но для хорошего чифиря заварки было слишком мало, так что приходилось довольствоваться тем, что есть. Хороший чай — это кайф! В жизни теперь так мало удовольствий. Федор попробовал чай, прикрыв глаза от удовольствия, но тут из предбанника послышался шум. Он не был похож на стенания Оленьки Пататовой, это кто-то выбил дверь.

Федор хотел встать и схватить ружье, но не успел — дверь в комнату распахнулась, и первым в нее влетел Витек. Он пролетел через всю комнату и упал почти на Федора, перевернув стол со всей грязной посудой. Федора ошпарило из опрокинутого заварника, но он и не поморщился. Федор смотрел в двери. Там стоял громадный, бритый наголо верзила с перебитым носом, облаченный в военную форму. Татуировка покрывала его шею и скрывалась за воротом. В руках он держал дробовик, нацеленный Федору в грудь. Федор попытался таки дотянуться до винтовки, но верзила повел стволом, и Федор понял, что с чужаком шутки плохи.

— Не балуй! — тихо, но твердо произнес незнакомец, и от его голоса проснулись даже те, кого до этого не разбудил грохот в комнате.

Верзила медленно осмотрел бытовку, просвечивая взглядом каждого, словно рентгеном. Глаза у него были странные, ярко-синие.

— Ну и свинарник тут у вас! — громко сказал он.

Витек зашевелился, вскочил, выхватил нож и бросился на чужака. Тот отступил, перехватил руку Витька, и Федор услышал хруст сломанных костей. От этого звука у Федора по спине мурашки пробежали. Мужики зашевелились, заропотали, но Федор понял, что никакого сопротивления они не окажут. Одни были пьяны, другие ничего не поняли. Федор открыл было рот, чтобы высказаться по поводу незнакомца, но наткнулся на его взгляд, и слова застряли у него в глотке, словно жесткая капустная кочерыжка. Федор закрыл рот и сглотнул.

Незнакомец оттолкнул Витька в угол, где тот сполз на пол и заскулил, держась за сломанную руку.

Из-за локтя верзилы выглянула Оленька. Волосы ее были растрепаны, свитер порван так, что виднелась лямка грязноватого бюстгальтера, но глаза сияли надеждой. Оленька улыбалась. Федор удивился этой перемене.

— Слушайте сюда! — громко сказал верзила и поставил ногу на табурет.