Книга Айн Рэнд - Михаил Кизилов

Премьера состоялась 14 февраля 1940 года в театре «Билтмор». На нее пришли множество знаменитостей, включая саму Мэри Пикфорд. Казалось, спектакль прошел успешно. Но следующий день принес газетные рецензии, совершенно разгромные и уничижительные. Этот день Айн провела, рыдая, в постели, и ни Фрэнк, ни его брат не смогли утешить ее. Спектакль был закрыт через пять дней.

Приблизительно в это же время Айн Рэнд попыталась добиться успеха с помощью написанной в 1934 году, но неопубликованной пьесы «Идеал» о судьбе актрисы Кэй Гон-да, столкнувшейся с безразличием и лицемерием окружающего мира и нашедшей поддержку лишь у одного из поклонников. Однако и с «Идеалом» она потерпела фиаско: несмотря на интерес театра «Гильдия», пьеса так и не была поставлена.

Тем не менее Айн не оставляла попыток повторить успех «Ночью 16 января». Казалось, пьесе «Подумай дважды» в жанре интеллектуального детектива с непредсказуемым концом уж точно должно было повезти. В ней было всё: и элементы фантастики, и нацистский шпион (в более поздней версии переделанный в советского агента), и неожиданная развязка, и присущая писательнице критика альтруизма. Однако и эту пьесу Энн Уоткинс, литературный агент Айн Рэнд, не смогла продать.

А работа над «Источником» затягивалась. Оставалось одно — попытаться продать неоконченное произведение. Джеймс Путнэм, редактор издательства «Макмиллан», где вышел роман «Мы живые», заинтересовался ее новым произведением и даже предложил аванс в 250 долларов. Айн уже была готова принять это смехотворное предложение, однако потребовала, чтобы на рекламу книги было потрачено как минимум 1200 долларов: ей не хотелось, чтобы новый роман повторил судьбу «Мы живые» и канул в безвестность из-за отсутствия рекламы. Издательство на такие условия не согласилось.

Энн Уоткинс, прочитавшая первые три главы книги, стала предлагать их другим издательствам. Вскоре Айн подписала контракт с «Кнопфом», согласно которому должна была получить тысячу долларов аванса — но лишь после того, как сдаст полную рукопись романа, на завершение которого ей отводился год. Издательство также согласилось профинансировать рекламу книги.

Дни напролет проводила Айн за письменным столом, но через год было готово не более трети романа. В отчаянии она бросилась в издательство с просьбой продлить срок договора и выплатить ей хотя бы часть гонорара. Редакторы согласились на первое условие, но решительно отказались от второго. Вскоре по обоюдному согласию контракт был расторгнут.

Энн Уоткинс стала предлагать рукопись другим издателям, однако неизменно получала отказы: по их мнению, книга не имела никакого коммерческого потенциала. Нервы Айн Рэнд были на пределе; в отчаянии она стала срывать злость на человеке, значившем для нее больше всего на свете, — на Фрэнке, и тот порой не знал, как реагировать на эти взрывы беспричинной ярости. По мнению множества людей, общавшихся с четой О’Коннор в то время, именно тогда у Айн Рэнд появилась неприятная особенность поведения: внезапно разрывать отношения с друзьями и близкими людьми, обвиняя их в самом страшном для нее грехе — нерациональных, нелогичных поступках или моральном предательстве. Ее родственница Мими Саттон вспоминает, что стала невольной свидетельницей телефонного разговора, приведшего к разрыву писательницы с Евгенией Леонтович: «Они больше никогда не видели друг друга… Были также и другие хорошие друзья, но потом что-то случалось, и они исчезали».

К осени 1940 года у семьи О’Коннор осталось всего 700 долларов. И тут, достаточно неожиданно, Айн решает посвятить три месяца совершенно новому для себя занятию — политике. В этом году, в нарушение существовавшей еще со времен Джорджа Вашингтона традиции занимать президентский пост только дважды, Франклин Делано Рузвельт пошел на выборы в третий раз. В приходе к власти Рузвельта, учитывая его симпатии к СССР и стратегию активного государственного вмешательства в экономику, Айн видела угрозу для Америки ее мечты — свободной демократической страны с независимыми от властей производством и бизнесом. Поэтому она решила принять участие в избирательной кампании противника Рузвельта, кандидата от Республиканской партии Уэнделла Уилки, стоявшего на значительно более либеральной идеологической платформе. Все три месяца перед выборами Айн и Фрэнк бесплатно работали в избирательном штабе Уилки. К их разочарованию, республиканец проиграл на выборах. В результате оставшиеся у четы О’Коннор 700 долларов были потрачены, а «Источник» так и не завершен.

Однако, на взгляд биографов писательницы, эти три месяца не прошли для нее даром. Во-первых, Айн получила бесценный опыт публичных выступлений в самых разных аудиториях, настроенных порой совсем не дружелюбно. Во-вторых, она приобрела влиятельных знакомых, которые в дальнейшем значительно повлияют на развитие ее карьеры и политических взглядов. Самой важной фигурой среди них оказалась Изабель Паттерсон (Пэт) (1886–1961) — журналистка, литератор и критик, в течение нескольких лет (до ссоры 1948 года) оказывавшая решающее влияние на становление Айн Рэнд как философа и апологета экономической доктрины laissez-faire[40].

Зима 1940/41 года оказалась крайне тяжелым периодом. Денег практически не осталось. У Айн не было другого выхода, кроме как найти работу — любую работу. Ей помог Ричард Миланд, редактор сценариев в знаменитой кино-компании «Парамаунт Пикчерз», на которого сильнейшее впечатление произвели начальные главы «Источника». Узнав, что писательница страдает от безденежья, он тотчас предложил ей работать у него в качестве рецензента, оценивавшего кинематографический потенциал поступавших в «Парамаунт» книг. Ей должны были платить шесть долларов за короткую рецензию и десять за длинную. Айн надеялась, что удастся время от времени возвращаться к «Источнику». Однако теперь она была занята семь дней в неделю, по 12 или даже больше часов в день. В результате на роман не оставалось ни сил, ни времени.

В этот критический момент, узнав, что писательница решила расстаться со своим литературным агентом Энн Уоткинс, Ричард Миланд предложил помочь с поиском издательства. Для начала они отправили книгу в издательство «Литтл, Браун энд компани». Через шесть недель оттуда пришел отказ с достаточно странной формулировкой: по мнению рецензента, это гениальный роман, «который невозможно продать», так как для книг подобного рода «нет подходящей аудитории». Подобного же мнения о романе были и другие рецензенты.

После этого «Источник» был предложен издательству «Боббс — Меррилл компани», на котором остановила выбор сама Айн Рэнд, так как была уверена в негативном отношении его сотрудников к коммунистическим идеям (они, как мы помним, в тот период были довольно популярны в США). После встречи с молодым редактором Арчибальдом (Арчи) Огденом писательница заранее была готова к негативному отзыву. Уже через неделю в ее квартире зазвонил телефон — это был Арчи, к ее изумлению, взволнованным голосом сообщивший, что познакомился с великим романом, написанным в стиле настоящей литературы. Всё еще не веря своему счастью, Айн попросила выплатить ей аванс в 1200 долларов и предоставить год для завершения романа. И тут возникла заминка: Арчи сообщил, что, к сожалению, у него нет на это полномочий, но пообещал запросить головной офис компании в Индианаполисе.