Книга Магнитная буря - Ellen Fallen

Двери открываются сильнее, едва я успеваю привести нас обоих в порядок, и две любопытные морды просовываются внутрь.

– Эй, вы тут не поубивали друг друга? – Джекс обеспокоено прищуривается. – Фу, да они тр*хались, а мы здесь все обыскали, вот вы свиньи, – он отшатывается и выталкивает Хаша. – Твой отец эксгибиционист, не смотри на них.

Беатрис начинает еще сильней смеяться, я беру ее за руку, и мы выходим в гудящий от басов зал. Тела двигаются, а небо в алмазах мы уже и без светомузыки увидели. Оттягиваю ворот рубашки, мне становится невыносимо жарко в этом помещении. Моя девушка выходит вперед, и я заботливо одергиваю ее коротенькое платье.

– Энтони, ты сейчас сделаешь так, что мои сиськи вывалятся наружу, – я резко останавливаю Беатрис и поворачиваю лицом. – Не начинай, – она уже прочитала по моему лицу, что я снова бешусь.

Снимаю с себя пиджак и раскрываю перед ней, она делает смешное лицо. Конечно, сравнить ее и меня – она в нем утонет. Но, по крайней мере, мы прикроем ее тело от чужих взглядов.

– Давай, надевай, – венка на моем виске начинает дергаться, температура кипения повышается.

Она просовывает свои маленькие ручки в рукава, я тщательно застегиваю две пуговицы, отгибаю лацканы, прикрываю грудь. Мне не нравится то, что они не держатся, поэтому прижимаю ее пальцы, под неверующим взглядом мадмуазель Бонье, к ее же груди.

– Так-то лучше, – моя жена не будет ходить, сверкая телом перед всеми.

– Я как идиотка, – она дуется, оглядывая одежду на себе, по-дурацки свисающую до колена, подворачивает, не очень успешно, рукава, готовая к возвращению домой. – Я как пугало, да?

Мальчишки смеются над ней, до того момента, пока я не смотрю на каждого из них.

– Да что ты, – восклицает Джекс, – выглядишь отлично, детка.

Хаш, расценив ситуацию, решает просто ретироваться от всех подальше, проталкиваясь через толпу.

Мы снова идем по этим ужасным коридорам, возвращаемся на улицу. Крепко сжимаю ее ладонь, впитываю в себя ее тепло. Она даже не представляет, как я переживал нашу разлуку, и что было со мной все это время. Одно могу сказать, больше я никогда не сделаю ей больно.

Ловим первое попавшееся такси, усаживаю Беатрис к себе на колени, она ерзает, от чего я чувствую свою и ее влагу на брюках. Мои губы сами по себе растягиваются в счастливую улыбку. Это так потрясающе знать, что в ней есть частичка тебя. Семя, которое смешалось с ее соком. Ее полная принадлежность мне, клеймо, остающееся внутри нее.

– Я боюсь двигаться, из меня все вытекает, – шепчет она мне на ухо, но недостаточно тихо, чувствую, как Хаш отодвигается от меня на расстояние.

– Милая, давай поговорим с тобой об этом дома, в комнате, – еле сдерживаю себя, чтобы не рассмеяться, она открыто доказывает, что моя, и я сильнее прижимаю ее к себе.

– Тони, ты порвал мои трусики. Как думаешь, что подумают люди, когда увидят их на полу?

Джекс начинает ржать во все горло, и я бью его по сидению кулаком в спину.

– Да я ничего не говорил, мужик, включи радио, иначе завтра они меня убьют, – музыка заполняет салон, и я расслабляюсь, чувствую, как она сопит в мою шею.

Я клянусь, это самое лучшее, что произошло в моей жизни, и отпускать это я не намерен.

Глава 29

Беатрис

Отдернув шторы с утра, я чуть не упала в обморок от своего отражения в зеркале. Всклокоченные волосы, гнездом собравшиеся на макушке, размазанная местами тушь и отекшие веки. Быстренько собрав свои последние силы, я ныряю в расслабляющую ванну, предварительно заперев двери. Мне повезло проснуться одной, никто не видел моего позора. Применяю все свои волшебные средства для лица и вычищаю зубы до блеска, дую на ладонь, чтобы проверить, есть ли запах перегара. Мне надо перекусить, и я вернусь к жизни. Выхожу из ванной и осматриваю свою кровать, неужели мне все приснилось? Энтони не спал рядом со мной? Я выдумала его в своем воображении?

Одеваюсь в домашнее платье и иду вниз на практически болезненно передвигающихся ногах. Из кухни доносится звук звенящей посуды и скворчащего на сковороде завтрака. Американцы не едят кашу с утра, бекон и яйца – стандартный набор для опустошенных после попойки желудков.

Опустив низко голову, я прохожу к столу и усаживаюсь на один из свободных стульев.

– А где наши глазки? – Джекс приподнимает мой подбородок, говорит, припевая каждое слово. – Заплыли, но счастливый блеск не скроешь. Как ты, золотце?

– Иди к черту, – обиженно отталкиваю его ладонь. – Я даже и не думала, что мой вид заставит вас заткнуть свои рты, – гневно срываюсь на нем.

– Я вообще молчу, разбирайтесь сами, – отвечает Хаш и даже не поворачивается ко мне лицом. – Ты есть будешь? – раскладывает по тарелкам еду. – Или сделать тебе коктейль?

– Хочу все, что вы мне предложите, – нервно осматриваю кухню в поисках Энтони. – То, что произошло вчера, мое дурацкое воображение, действие алкоголя и депрессия? – аккуратно спрашиваю их, я хочу расплакаться от неведения.

– Энтони рано ушел, видимо, испугался твоего помятого внешнего вида, – отвечает Джекс, швыряю в него салфетку. – С утра он был вполне реальным, не злись. Я так понял, у вас все отлично. Держи огурец, от отеков хорошо помогает, – он протягивает мне кругляшки, и я прикладываю их к глазам.

Едва заметно благодарю Бога в молитве, что человек, которого я люблю, вернулся, и теперь я близка к состоянию эйфории.

– Удивительно, но я себя чувствую вполне жизнеспособно, никакой головной боли или ломки, – рассказываю я сама себе.

– Раковинка твоя лучше знает, где больно, нас не обманешь, малышка. Твоя походка уставшей лани сегодня тебя подвела, – они ржут надо мной, пока я обессилено свисаю на стуле.

Мне действительно плевать на них, главное, есть Энтони.

– Боже, какие же вы уроды, издеваетесь над хрупкой девушкой, – смеюсь вместе с ними. – Кстати, Хаш, я могу стать твоей мамой или тетей, не важно. Поэтому следи за своим языком и не буди во мне зверя, сынок, – на самом деле я пытаюсь шутить, но язык немного заплетается, и если у меня хватит сил, я поем и продолжу спать на своей кровати, если доберусь до нее.

– Ты слишком развратная, чтобы стать моей родственницей, мне придется отречься от Энтони, лишь бы избавиться от тебя, – отвечает Хаш, и я чувствую запах еды из тарелки, практически коснувшейся его носа. – Ням-ням, кушать подано. Кстати, когда ты уже будешь готовить для нас?

– Ответ прост, никогда. Я живу с тремя мужчинами, и с превеликим удовольствием воспользуюсь вашими услугами, – с моего глаза исчезает огурец, судя по хрусту, его уже съели. – Джекс, если ты отравишься, я тебя лечить не стану, – второй огурец тоже исчезает, и я сажусь ровнее.

– Чудесного исцеления не случилось, но ты уже выглядишь лучше, – Хаш зажимает моей рукой вилку и цепляет на нее кусок бекона. – Какие планы на сегодня?