Книга Агарта - Владимир Подгальский

– Если затянет, то можно, – ухмыльнулся контрабандист.

– Готовь лодку. Я составлю донесение, и сразу отправляемся. Сообщение очень срочное.

– Ладно. Все равно собирался на утренний клев.

Никита за полчаса составил донесение и положил документы в специально подготовленный прорезиненный мешок, плотно затянув его. Потом пошел к реке и начал медитацию. Магию Воды в этом теле он начал развивать еще на острове, будучи начальником заставы. С духом реки удалось договориться быстро. Потом, правда, придется выполнить несколько его условий. Через двадцать минут над рекой поднялся туман, так что в десяти шагах ничего не стало видно.

Мешка быстро отплыл и через десять минут оказался на другом берегу, Никита контролировал его. Возле большого дуба его встретили двое парней в зеленых фуражках. От них повеяло чем-то родным.

«Ну что ж. Сегодня 14 июня. Через восемь дней война. Через день, максимум два, документы окажутся в Москве. А там все зависит от Сталина. А я займусь приготовлениями к своей войне».

Когда Мешка вернулся, Никита попросил разрешения пожить у него несколько дней. Над сараем был пристроен второй этаж, который хозяин превратил в мастерскую. Кровать, верстак, стул. Никите больше и не нужно. Достав из хранилища ювелирный станок, стал создавать артефакты. В пули он вплавлял маленькие алмазы, напитанные энергией, и они превращались в снаряды. Еще он собрал три мины, огромной мощности, потратив на них несколько крупных камней.

На следующую ночь пришло сообщение от Харви. Он ждал Никиту в Кракове.

Глава 20

Никита добрался до Кракова из Варшавы на машине и довольно быстро нашел дом, который снимал Харви. Дом располагался на Ягеллонской улице, рядом с университетом.

Харви, зная, когда приедет друг, подготовился к встрече. Стол был украшен разнообразной снедью, закупленной в соседнем ресторане, а коллекцию вин он привез с собой. Два часа они подробно рассказывали о том, что произошло с ними за год. К этому времени Харви полностью восстановил здоровье и расширил свое дело. Камни и валюта, добытые Никитой в банке, не стали лежать мертвым грузом. Один из филиалов открылся в столице генерал-губернаторства – Кракове. Губернатором округа стал Ганс Франк, которому представили Харви. После нескольких крупных пожертвований в личную кассу губернатора, фирме Харви обеспечили режим наибольшего благоприятствования.

– Сейчас я заварю чай. А ты возьми коробку с мазуркой – это печенье с джемом. Очень свежее. Только испекли. Так вот! Твой Бергер работает в Освенциме. Немцы называют этот лагерь смерти – Аушвиц. Лагерь, а точнее группа лагерей, располагается в семидесяти километрах от города. Бергер занимается какими-то экспериментами в особом блоке. Каждую неделю он приезжает в Краковское гетто, в котором набирает определенное количество людей. Сам лагерь хорошо охраняется, так же как и особый блок. Мы только смогли отследить время и маршруты его поездок из Аушвица в Краков и обратно. Чтобы узнать даже эту информацию, Камиле пришлось устроиться работать в Аушвиц в медицинский блок. Даже не буду рассказывать, чем они там занимаются.

– Спасибо, Харви! Когда я могу поблагодарить Камилу? – растроганно проговорил Никита.

– Пожалуйста! Мы рады тебе помочь. Тем более я нашел способ, как извлечь пользу из этой ситуации. Камила пока останется в Аушвице, для обеспечения алиби. Бергера будем брать послезавтра. Моя боевая группа уже на месте, как и дом, в который его отвезут для допроса.

Захват Бергера прошел почти по плану. Грузовая машина, ехавшая перед его «Мерседесом», резко остановилась, перегородив путь. Из нее выскочили четверо швейцарских наемников. Они подбежали к дверям «мерседеса» и быстро выдернули из него водителя, самого Бергера и еще одного немецкого офицера. Он попытался оказать сопротивление, но, получив удар в челюсть, быстро успокоился.

Пленных забросили в грузовик, который, резко сорвавшись, отправился в сторону Вадовице, где на берегу озера люди Харви сняли дом. Автомобиль Бергера спрятали в лесу неподалеку от озера, куда его отогнал один из наемников.

Вечером Харви и Никита приступили к допросу Бергера. Пришлось повозиться, чтобы снять блок на его разум, поставленный умелым мастером. Допрос длился три часа. Оказалось, что хранитель библиотеки тибетского монастыря пережил своих собратьев на несколько дней. Нацисты увели его с собой в лагерь и после жестоких допросов повесили тело на крюк, вбитый в горной пещере. Хранитель ничего не рассказал нацистам о книге. Никита не стал отчаиваться. Он получил точные данные о месте смерти монаха и стал прикидывать способ добраться до Тибета.

Помощь пришла от Харви. Тщательно осмотрев Бергера, он обнаружил тонкую серую нить, тянущуюся от него в один из слоев нижнего астрала. Проведя специальный обряд, они выдернули хранителя в свою реальность.

Сутки пришлось потратить на то, чтобы понять, что с ним произошло. Ведь старый монах прожил достойную жизнь и после смерти должен был вернуться в Агарту. Оказалось, что пока он висел на крюке, у него появилось сильное чувство вины по отношению к погибшим, жалость к себе, страх и ненависть к Бергеру, сделавшие его тонкие тела тяжелыми. Ненависть приковала хранителя к Бергеру крепкими узами. Оставаясь в нижнем астрале, он следовал за своим палачом.

Астральную нить удалось легко перерезать с помощью астральных Золотых ножниц, создавать которые Никита научился в Агарте. После этого хранитель постепенно осознал, что с ним произошло. Никита поведал о судьбе настоятеля монастыря и остальных монахов, а также рассказал о своей миссии.

Хранитель сформировал образ книги, который проявился у него в руках, и разрешил ее взять. Никита коснулся книги левой рукой и начался процесс считывания. Письмена в книге засветились. От каждого знака образовалась тонкая энергетическая нить, все ниточки стали стягиваться, образуя световую воронку, которая влилась в ладонь, и из нее перетекла в ментальное тело. Когда процесс считывания знаний завершился, в голове Никиты возникла боль в затылке с правой стороны.

Считывание проходило в режиме ускоренного просмотра фильма. От информационной нагрузки голова Никиты закружилась, и он стал терять сознание. Харви успел подхватить друга и перенес его на кровать, а сам, аккуратно прикрыв дверь спальни, отправился допрашивать второго офицера.

Перед глазами Никиты мелькал текст на незнакомом языке, но тем не менее он его понимал. «Книга жизни и смерти» начиналась в классическом восточном стиле – с притчи. Никита виртуально перенесся в пространстве и времени и оказался в далеком прошлом – в маленькой индийской деревушке на берегу священного Ганга. Перед его глазами мелькнуло обозначение: «Распакован – 1 %», которое он смахнул в сторону и продолжил смотреть притчу. В этой деревне жил юноша по имени Самир, работавший подмастерьем своего отца. Отец плел корзины, ценимые во всем округе, а также создавал различную домашнюю утварь. Заказы поступали даже из большого города, до которого было два дня пути. Сын прикладывал много усилий, чтобы постичь мастерство отца, но у него… не очень получалось. Он создавал различные изделия и приносил их отцу, желая увидеть одобрение. Отец рассматривал изделия сына, надеясь, что тот когда-нибудь превзойдет его, и только вздыхал. Мастерство сына застыло на месте. Он оставался обычным подмастерьем.