Книга Твои грязные правила - Виолетта Роман

- Только честно ответь… - погрозив пальцем, хмурюсь. Но едва сдерживаю себя, чтобы не рассмеяться.

- Бабушка. Что ты ей такое сделал? Она отродясь такой доброй со мной не была... а тут и блинчики пожарит, и с дочкой посидит.

- Ты оставляешь Морковку на нее? – возмущенно восклицает Назар, заставая меня врасплох.

- Да.

- Не дури, Бобер, - хмурится он. – Она, конечно, на испытательном сроке, пытается держаться. Но мало ли, какая моча ей в голову стукнет.

- Но мне деваться некуда. Иногда бывает такое, что нужно убегать куда-то… конечно, я дико волнуюсь, но так выходит, - пожимаю плечами, чувствуя, как начинаю злиться на него. Не Назару указывать, что мне и как делать. Сама разберусь со своим ребенком и со своей жизнью. Тоже мне, умник нашелся.

- Это потому, что ты вредничаешь, - продолжает ворчать. - Переехали бы ко мне, и проблем не было.

Так и треснула бы его по идеальному фейсу. Честное слово, он допросится.

- Ты такой умный, аж страшно… - вздыхаю, понимая, что с Назаром серьезного разговора не получится. Он не перестает донимать меня своими сомнительными предложениями.

- Не, я серьезно…

- Я тоже… - награждаю его хмурым взглядом.

- Окей. Давай, няню ей найму, - кивает, запуская в рот картофель фри.

- Ага, ты представляешь, как обрадуется бабушка чужому человеку в доме? – нервно усмехнувшись, возвращаюсь к еде.

- Бабушка тебе больше слова плохого не скажет, а если скажет…

- То что?

Назар молчит. Хитро покосившись, улыбается.

- То макаронный ужин, мягкие стены вокруг, и рядом пускающие слюни Наполеоны.

- Заманчивая перспектива. Теперь понятно, почему она вдруг превратилась в добрую волшебницу.

Мы заканчиваем с обедом. Сложив пустые коробки в пакет, Назар выбрасывает его в урну, расположенную чуть в стороне от нас.

- Спасибо, было очень вкусно, - улыбаюсь, вставая с лавочки. Назар кивает. Подбирая с земли палку, бросает ее вдаль, и Гектор тут же срывается с места, начиная играть.

- Помню, Тема выиграл первый бой, - вдруг произносит Рахманов, а я замираю. Чувствую, что сейчас Назар абсолютно другой. Совершенно не тот, кого я знала раньше. Он раскрывает передо мной свою душу, показывает что-то настоящее, лишенное фальши, игры. И я, затаив дыхание, слушаю его слова, боясь спугнуть столь редкий момент откровения. – Это был просто подпольный бой. Мы пришли в первый раз в то заведение, хотели просто посмотреть, что там происходит. К нам подошел какой-то парень. Говорит: не хотите заработать? А Тема: «Так можно?» Парнишка отвечает: «Да, набей морду нашему чемпиону, и пять тысяч – твои». Для нас это были огромные деньги, - усмехается он. Назар усаживается обратно на лавку, и я за ним. Не могу отвести от него глаз, столько грусти в нем сейчас.

- Два вечно голодных пацана, в кармане никогда больше сторублевой купюры не было. А тут пять тысяч… Артем всегда был любителем начистить рожу… Да и привыкли драться, росли-то на улице, считай. Помню, выходит он на ринг. Майку снял, чтобы кровью не испортить, больше одежды нормальной-то не было. Противник его – бугай, выше на пару голов и толще в два раза. Все думали, сляжет Серебряков на второй секунде, - смеется он, забирая из пасти подбежавшего к нам Гектора палку. Снова бросает ее вдаль.

- И? – спрашиваю я, в нетерпении услышать продолжение рассказа.

- Слег, на второй секунде. Только не Серебряков, - смеется Назар. - Помню, мы всю ночь гуляли. Зашли в бургерную, набрали жратвы на половину денег. Реально гора из картошки фри и бургеров. Детская мечта. Набили животы и, довольные, лежим. Серебряков говорит: «Бро, оказывается, как просто деньги-то зарабатывать».

- И вы стали так зарабатывать?

Назар кивает. Усмехнувшись, задумчиво рассматривает свои ладони.

- Пока Тема рвался в бой, я думал о том, как нам можно поднять больше бабла. Я понимал, что уровень Серебрякова выше, чем подпольные бои. Нам нужно было брать курс наверх. К более высоким вершинам.

- Ты стал его агентом?

- Типа того, – пожимает плечами, трепля по голове подбежавшего к нам Гектора. – В первую очередь я был его другом, а потом уже делал на нем деньги. Через два года мы заработали первый миллион. Ужин после выигрыша уже был более дорогим, в гламурном ресторане, – смеется Назар.

- Еще через два года мы были реально богаты. Деньги сыпались на нас после каждой победы… Места развлечений стали дорогими… но тот ужин… навсегда остался в памяти… - он поднимает на меня свой взгляд.

- Как ты? – спрашиваю первое, что приходит в голову, пытаясь заполнить создавшуюся паузу. – Все это время, месяц прошел… - я сама не понимаю, о чем хочу спросить. Вернее, не так. Я не могу сформулировать мысль. Разве я должна интересоваться о его состоянии, когда сама отвергла? Разве я вообще могу думать о нем в подобном ключе? Еще месяц назад я ненавидела этого человека, а теперь совершенно противоречивые чувства борются внутри меня.

- Хреново, - отвечает тихо, смотря на линию горизонта. Назар прекрасно понимает без слов, о чем я хотела спросить. – Бухал, как свинья. Убивался. А потом жалел, что не смог убиться, - смеется. И в этом смехе нет ни капли веселье или иронии. Но я не хочу видеть его таким расстроенным. Ловлю себя на мысли, что его шутливое настроение нравится мне намного больше.

- Рассказывай, тоже, - прыснув со смеху, одариваю его недоверчивым взглядом. – Наверняка девчонок кадрил все это время. Наигрался с очередной и про мою душу вспомнил.

– А разве ты не знала? – теперь его голос заманивает. Назар пододвигается ко мне с таким видом, словно собирается раскрыть мне самую страшную тайну. Приблизившись губами к самому уху, шепчет.

- Я влюбляю в себя невинных дев, привожу в свой дом и… убиваю их. Вот так, душу, - обхватив мою шею руками, слегка сдавливает, скорчив при этом жутко злую гримасу.

Я же закатываюсь со смеху, не зная, от чего больше – от щекотки или от его внешнего вида. Оттолкнув его, высвобождаюсь из рук Назара.

- Короля и шута я тоже в свое время слушала, не смешно, умник, - хлопаю его по плечу. Мы начинаем хохотать. А потом он поднимает на меня взгляд и замирает. Его губы все еще кривятся в улыбке, но Назар больше не смеется. В глубине его глаз я вижу отблески тоски и грусти. Эти эмоции настолько сильные, настолько болезненны, что я спешу прекратить все это.

Посмотрев на циферблат часов, испуганно вскрикиваю.

- Черт, мне срочно нужно ехать! Морковку забирать из садика! – подскочив с лавочки, забираю свою сумку.

- Подожди, поедем вместе. Успеем, - не спрашивая, а утверждая, произносит Назар, следуя за мной. Я понимаю, что без Рахманова мне и за полдня не добраться до садика Сони, так что молча соглашаюсь.

Попрощавшись с псом, Назар закрывает его в вольере. Пока мы уходим, Гектор, не переставая, лает, а Рахманов так ни разу не обернулся к нему, не посмотрел на собаку. Я стараюсь не думать. Просто иду следом за ним, мечтая как можно скорей оказаться наедине с собой и обдумать все, проанализировать. Если пустить на волю мысли, то Назар предстанет передо мной в роли благородного мужчины с огромным любящим сердцем. Но это априори не так.