Книга Я – Сания - Сания Испергенова

И еще на примере отношений с Анджелой я усвоила, что с людьми надо все проговаривать очень четко. Если не делаешь этого, не объясняешься, жди проблем. Раньше я молчала, мне казалось, что взрослые на то и взрослые – они сами должны все знать. Меня научил этому опыт жизни в системе. А оказалось, нет! Они не могли понять, что со мной происходит, ведь они были другими, жили в другом мире, у них был другой опыт. Они никогда не находились в шкуре ребенка-сироты.

Однажды зимой, в каникулы, я спросила Анджелу: «У вас есть планы на меня на время праздников?» Обычно мы заранее все оговаривали, когда и куда идем, чтобы обеим было удобно. Тем более в те дни я подрабатывала на елках, делала детям аквагрим. Анджела ответила: «Нет». – «Точно нет?» – помню, специально переспросила я. «Нет», – подтвердила она. Ну, нет так нет. И шестого января я поехала к Эсланде Борисовне. Там и выяснилось, что вся семья собирается навестить бабушку и меня они берут с собой. После семейного праздника все остались с ночевкой. На следующий день, седьмого января, я приезжаю в Москву, и Анджела устраивает мне скандал. Оказывается, у нее были планы на меня! Оказывается, я должна была это по умолчанию понимать! Но я-то откуда знаю, что есть какая-то там традиция собираться самым близким людям перед Рождеством и что-то там вместе делать? У меня же этого не было никогда! Какой еще Сочельник? Я в жизни о нем не слышала! В ответ на ее претензии я в тот раз страшно завелась. «Если вы мне будете рассказывать, – кричала на нее, – то я буду знать! Нет у меня этих знаний! Я никогда не жила в семье! И про семейные ваши традиции я ничего не знаю!» В общем, у нас случился страшный конфликт. Поначалу она обиделась, но потом с улыбкой сказала: «Ты, оказывается, и кричать умеешь?» После этого мы стали все друг другу рассказывать, заранее говорить, есть какие-то планы или нет. Но разные мелкие недомолвки возникали довольно часто.

Я же не знала ничего об отношениях, о том, как принято между людьми! Анджела стала для меня первым тренажером. Первой репетицией чувств.

– Почему ты ведешь себя как кошка? – возмущалась она.

– Как это? – Я не понимала, что она хочет сказать.

– Ты все время пытаешься улизнуть, – старалась объяснить Анджела, но получалось не очень, – я тебя держу, а ты ускользаешь. Раз – и тебя уже нет.

– А как я должна себя вести? – Я не улавливала, чего она от меня хочет. – Я такая всегда.

– Но так же нельзя! – расстраивалась она. – Ты ррраз – и ускользнула, ррраз – и ускользнула. Зацепиться не за что!

– Я по-другому не умею, – я терялась от таких разговоров, – я не понимаю, о чем вы говорите.

Она, конечно, не изучала психологию детей с нарушением привязанности. Не заостряла внимания на том, что меня никто не ласкал в детстве, не обнимал, не брал на ручки, не сажал на колени. Что самый чувствительный сенситивный период, ранее детство, прошел мимо – без тактильного контакта, душевной близости и тепла. Мне тяжело давались самые простые прикосновения, я трудно встраивалась в социуме – это были самые прямые последствия того, что младенчество я провела одна, без любви и заботы. Анджела тоже не училась в Школе приемных родителей, поэтому ей трудно было понять, что между нами происходит. Что со мной невозможно так же, как с остальными людьми: у меня внутри сбиты настройки.

Я и сама все это смогла понять, только когда прошла школу наставников, стала ходить на семинары для приемных родителей в «Арифметике добра» и читать книги, которые рекомендовали психологи. Благодаря новым знаниям я уже лучше понимала саму себя – анализировала собственные реакции, а там все как в учебнике.

Стало ясно, что мне нужно специально учиться принимать внимание и заботу. Знать, что, если кто-то добр ко мне, это не значит, что я должна платить ему в ответ чем-то материальным. Наверное, раньше в глубине души я считала, что не заслуживаю внимания. А теперь благодаря Анджеле постепенно привыкала к мысли, что меня можно любить просто так. Только за то, что я есть на этом свете. Это было очень важное открытие и незаменимая психологическая связь со взрослым человеком, которая готовила меня к будущим отношениям с мужем и собственными детьми. Ведь когда-то они у меня должны были появиться!

Анджела стала первым человеком, с кем я все это осознала и кого к себе подпустила. Почему именно она? Наверное, просто все так удачно совпало.

Я отпустила мать. Перестала цепляться за ее выдуманный образ. А Анджела оказалась рядом в нужный момент. Место, которое занимал в моей душе образ матери, освободилось. Постепенно, шаг за шагом, я стала открываться для личной жизни. Анджела научила меня любить. Сейчас я думаю, что, наверное, это главное в нашей жизни – уметь любить.

Глава 35

День

Мужчин я остерегалась очень долго – можно сказать, бегала от них, как заяц: не понимала, как с ними быть и что с ними делать. Никакого опыта общения не имелось. Единственным положительным примером мужа и отца стал для меня супруг Эсланды Борисовны: я старалась наблюдать за отношениями в их семье, но долго не знала, куда и как эти новые знания применить. Решила, что нужно сначала подготовиться хотя бы в теории. И в очередной приезд к Эсланде Борисовне стала выспрашивать у нее про интимную жизнь. Страшно стеснялась, не знала, как говорить, но понимала, что уже пора, мне скоро двадцать пять лет. Все равно же этого не миновать. И вот я улучила момент, когда мы с ней остались одни, и попросила:

– Расскажите, пожалуйста, а как этим всем занимаются?

Эсланда Борисовна ничуть не смутилась, наоборот, мне показалось, обрадовалась, что я наконец дозрела до этого вопроса. И стала мне все чуть ли не в красках рассказывать. Я сидела красная как рак, но запоминала. Мотала на ус.

При этом – несмотря на мою неопытность – нельзя сказать, что мужчины меня обделяли вниманием. Были поклонники. С одним из них, казахом, мы познакомились в Интернете. Но я сразу решила, что не стану его близко подпускать, пока не познакомлю с Эсландой Борисовной. Она его, к счастью, сразу забраковала. И мне он тоже не нравился. Наглый какой-то. Однажды пришел ко мне в гости с чемоданом – спасибо Эсланде Борисовне, она его в два счета выставила. У меня потом уже возникло подозрение, что он не случайно меня нашел – общался с кем-то из сирот, тоже выпускников нашего детского дома, снимал у них квартиру. И решил, наверное, найти себе «легкую добычу». Он и после того происшествия с чемоданом не отстал: делал предложение, звал замуж. «Я тебя увезу в Казахстан, – говорил, – будем жить счастливо, родим много детей». А я слушала и думала: «Вот только-только вырвалась на свободу, научилась улыбаться, стала привольно дышать, а меня опять хотят запереть? Детей я, конечно, люблю, но не готова вот с этим вот ехать в Казахстан».

А потом все случилось само собой. Еще во время учебы в вузе я стала искать себе подработку по специальности. Она была нужна мне для практики. И вот одна одногруппница, которая уже работала в питомнике растений, предложила и мне устроиться туда же. Пока мы обсуждали это, она вдруг встрепенулась и говорит: