Книга Креольская честь - Кэт Мартин

Одетая в платье бежевого цвета Мишель, сопровождаемая тетей, впорхнула в дверь.

— Мадемуазель Кристоф, кажется, вы уже встречались с Александром дю Вильером?

— Добрый день, месье.

— А это мадам Тренье, ее тетя.

— Очень рад, мадам, — галантно раскланялся Алекс.

— Добрый день, месье. — Женщина плотного телосложения натянуто улыбнулась. Она была в строгом темно-зеленом платье с высоким воротником. В ее интонации, в том, как она держала свой веер ручной работы, было что-то такое, что давало основание подумать: до нее дошли кое-какие слухи о последней любовнице Алекса, о дочери Этьена Сен-Клера, их старого семейного друга. Но Алекс испытывал такое облегчение от недавнего разговора с Томасом, что это его даже не задело.

Он попрощался с Томасом, протянув ему руку.

— Зайду, когда буду в городе в следующий раз.

С некоторой церемонностью попрощавшись с леди, Алекс вышел на улицу. Солнце, казалось, сияло ярче, воздух был чище. Приятно было сознавать, что он поступал правильно, заботясь о Ники. В сложившихся обстоятельствах он делал все, что в его силах. Он даже не отрицал мысленно, что ему очень повезло. И готов был сделать все возможное, чтобы и Ники чувствовала себя такой же удовлетворенной, как он. Рано или поздно она поймет, что ее дурацкая гордость ничто по сравнению с их счастьем. Как только она окажется беременной, она вынуждена будет уступить настояниям Александра. А до тех пор он сделает все возможное, чтобы удержать ее у себя.

Иногда ему казалось, что если кто и загнан в угол, кто лишен выбора, то это именно он.

Идя по улице — Мишель — по одну руку, ее тетя — по другую, — Томас размышлял о том, насколько верен его совет Алексу. Он знал Александра много лет, но никогда не видел его в таком смятении. Такое впечатление, будто тот ослеп и не видит очевидного. Но он, Томас, хорошо видит, что Алекс влюблен в Николь.

Он вынужден жениться на Клариссе, тут у него нет выбора. Но, если Николь будет его любовницей, он может рассчитывать хотя бы на такое счастье.

А вот как Николь?

И тут его совет как будто бы уместен. Совершенно очевидно, что Ники влюблена в Алекса. К тому же у нее нет ни семьи, ни денег, нет возможности позаботиться о себе. Последняя ее попытка проявить свою самостоятельность кончилась тюрьмой. Вполне вероятно и то, что Ники уже носит ребенка Алекса под сердцем.

Все-таки он поступил правильно. По крайней мере они будут вместе, и, хотя проклятая гордость Ники, возможно, будет страдать, со временем Алекс сумеет сделать ее счастливой.

Он взглянул на Мишель, и на душе у него потеплело. Каждый человек должен кого-то любить. И быть любимым в ответ.

— Прекрасный день, — сказал он ей.

Мишель улыбнулась ему, в ее прелестных зеленых глазах было столько ласки, что у него отлегло от сердца.

— С некоторых пор все дни такие, — сказала она. И Томас опять почувствовал, что поступил правильно.

Все утро Ники с нетерпением ждала возвращения Алекса.

Она не имела понятия, куда и зачем он пошел. Но вероятно, именно так и поступают с любовницами.

В своем шерстяном сине-зеленом с бархатной отделкой платье Ники сидела в гостиной на светло-голубом парчовом диване, стараясь сосредоточиться на чтении сонетов Шекспира, как вдруг дверь открылась и вошел Алекс. Насвистывая и улыбаясь, он вручил свой серый цилиндр Фредерику. Вид у него был куда более радостный, чем утром, перед уходом. Более того, он выглядел веселым. Слишком веселым.

Ники это совсем не понравилось.

— На улице ждет экипаж, — сказал он. — Почему бы нам не покататься? — Нагнувшись, он слегка ее поцеловал. — Скоро нам все время придется сидеть дома, но сегодня, когда такая хорошая погода…

Хотя он и произнес эти слова небрежным тоном, его глаза быстро оглядели ее, как всегда задержавшись на груди и тонкой талии. Утром он ушел в сильном возбуждении, и она была. отчасти удивлена, что он не потребовал, чтобы они провели весь день в постели.

— Это было бы чудесно, — ответила она, стремясь оттянуть неизбежное столкновение.

Что бы ни произошло вчера ночью, облегчать его положение она не собирается. Удерживать его хоть на каком-то расстоянии будет трудно, может быть, невозможно, но рано или поздно он устанет каждый раз прилагать столько усилий для достижения своей цели. Тогда, возможно, его внимание переключится на что-нибудь более доступное и он оставит ее в покое.

Ники нервно сглотнула: при одной мысли, что он может оказаться в объятиях другой женщины, кровь застыла у нее в жилах.

— Да, это было бы неплохо, — повторила она, подстраиваясь под его небрежный тон.

— Мне надо заехать к моему управляющему плантацией Луи Мутону. После этого мы можем делать все, что нам заблагорассудится.

Алекс отпустил Рама до позднего вечера, затем они с Ники спустились к городскому экипажу Алекса. Их ждала сверкающая черным лаком коляска, запряженная парой ухоженных гнедых. Контора управляющего помещалась на Декейтер-стрит, около пристани.

Экипаж скоро доставил их до места назначения. Ники была уверена, что — Алекс ни в коем случае не станет афишировать их запретные отношения и демонстрировать тот факт, что она его любовница. Каково же было ее удивление, когда, обойдя коляску, он помог ей сойти на землю и, взяв ее под руку, решительно повел к двери. С улицы кирпичное здание выглядело старым, нуждающимся в ремонте. Внутри же контора Луи Мутона, отгороженная от товарного склада, походила на выставочное помещение.

Приемная, где работал его помощник, отличалась солидностью и элегантностью. В кабинете управляющего висело несколько неплохих картин, писанных маслом. Среди них были и такие, что принадлежали кисти известных живописцев. Полы устилали пушистые восточные ковры. Письменный стол в стиле Людовика XIV просто поражал своей изысканностью.

— Александр! — сказал Луи Мутон, поднимаясь им навстречу и тепло улыбаясь. Он пожал руку Алекса. — Какая неожиданная радость!

— Луи, это мадемуазель Сен-Клер.

— Я в восторге. — Мутон поцеловал ей руку, затянутую в белую перчатку.

Это был человек среднего роста, по-своему привлекательный, с прямым аристократическим носом, прекрасными зубами и светло-каштановыми волосами, уже начинающий лысеть. Правда, чувствовалось, что он склонен к высокомерию.

— Рада познакомиться, — сдержанно сказала Ники.

Мужчины стали разговаривать о предстоящей уборке урожая, о том, сколько баррелей сахара следует отправить в различные пункты назначения и какой можно ожидать от этого доход.

Мутон искоса поглядывал на Ники.

— Мы должны обсудить еще одну вещь, Александр. Могу ли я говорить открыто или вы предпочитаете, чтобы мы обсудили это попозже?

— Говорите открыто, мне нечего скрывать от мадемуазель Сен-Клер.