Книга Ночь в Шотландии - Карен Хокинс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Письмо Майкла сестре Мэри с корабля, стоящего в Венеции:
«Скоро я уезжаю в Египет. Странная вещь: начало приключения почти столь же необычно, как и его конец. В одном случае ты взволнован предстоящим отъездом, в другом — возвращением. Прелесть жизни искателя приключений состоит в том, что за каждым окончанием следует начало, и мы, таким образом, никогда не стоим на месте».
— Мэри?
Она резко повернулась, стоя у окна в гостиной, где наблюдала за быстро ухудшавшейся погодой. Последние три дня граф избегал оставаться с ней наедине.
— Мистер Хей! Вы меня напугали.
— Простите, — с виноватым видом сказал Нисон. — Я видел вас сегодня в коридоре, у вас был такой расстроенный вид. Я могу чем-то помочь?
От доброты, звучавшей в его голосе, у Мэри навернулись слезы на глаза.
— Нет-нет, все в порядке, — солгала она.
Ей не хотелось делить с кем-то свое разочарование, к тому же она не знала, как объяснить, что случилось на самом деле. Она, в сущности, бросилась на Ангуса, а он, поколебавшись лишь секунду, дал ей отпор.
Мэри отвернулась к окну, чтобы Нисон не заметил, как у нее дрожат губы. Она постаралась сосредоточиться на открывавшемся виде из окна, заметив, что ветер усилился, нагибая тяжелые ветки больших деревьев, окружавших парк, а небо затянули мрачные облака.
— Думаете, пойдет дождь? — тихо спросила она.
— Вполне возможно. В Шотландии погода меняется каждую минуту.
«Совсем как Ангус», — мелькнуло у нее в голове, а вслух она произнесла:
— Я хочу, чтобы приехал мистер Янг.
Как только она получит ларец из оникса, в туже секунду уедет.
— Мы все ждали известия. А сегодня утром Ангус отправил другого лакея, чтобы разведать, не случилось ли чего в дороге. Ему очень хочется, — хихикнул мистер Хей, — чтобы вы уехали вовремя.
Эти слова больно ранили Мэри, но она нашла в себе силы кивнуть ему в ответ. Как было бы хорошо, если бы она уехала раньше, пока не… Неужели она осмелится сказать это? Она влюбилась. На душе было горько не от того, что ее приключение так заканчивалось, а потому, что она чувствовала, как теряет что-то очень важное.
— Простите меня, мисс Херст, но с вами все в порядке? Вы побледнели. Надеюсь, вы не позволили моему кузену расстроить вас? Временами он может наговорить всякой отвратительной ерунды.
— Нет. Я как раз думала прогуляться.
— Я и сам только что прошелся по парку, и эта прогулка взбодрила меня:
— Я тоже так поступлю.
— Прежде чем вы пойдете… — Нисон запнулся. — Мисс Херст, хочу просить вас об одолжении. Мой кузен неустанно восхваляет ваше умение рисовать. Он утверждает, будто вы рисуете лучше всех. Прежде чем покинете нас, не могли бы вы показать мне, как следует рисовать.
— Ну конечно. Я принесу из библиотеки рисунки, которые начала рисовать раньше.
— Спасибо. А я принесу бумагу из секретера. Для меня будет ценным любой ваш совет, и это поможет нам скоротать время.
— Конечно.
Мэри направилась к двери.
— О! Мисс Херст, я совсем забыл. Прежде чем увидеть вас здесь, я думал немного прокатиться верхом и приказал оседлать лошадь. Вы не могли бы передать Муиру, что лошадь мне уже не нужна? Я лучше останусь с вами дома и поработаю над навыками рисования, — печально улыбнулся Нисон. — Я знаю, Ангус это оценит.
Мэри согласилась и направилась по коридору искать Муира, но ни его, ни какого-нибудь лакея не было видно. «На обратном пути найду кого-нибудь из них и скажу, что лошадь мистеру Хею не нужна», — подумала Мэри.
Она зашла в библиотеку и от неожиданности остановилась как вкопанная. На столе, словно требуя, чтобы его взяли, стоял ларец из оникса. По рисункам, которые она делала для Майкла, Мэри сразу узнала этот предмет.
Вот она, свобода Майкла. Мэри подошла к столу и, протянув руку, коснулась пальцами прохладной твердой поверхности. Ларец неожиданно оказался тяжелым.
Кончиками пальцев она провела по иероглифам, размышляя, что они могли означать. Мистер Янг узнает, она была уверена в этом. Но где он? И почему до сих пор не приехал?
Послеполуденное солнце пробилось сквозь плотную пелену облаков и осветило ларец, заставив его заблестеть под своими тусклыми лучами.
Мэри оглянулась на открытую дверь. У нее в руках был ларец, и никого из слуг поблизости. Кроме того, мистер Хей приказал оседлать лошадь и… Мэри нахмурилась, задумавшись. Мистер Хей хотел, чтобы она сбежала. Другого объяснения такому счастливому стечению обстоятельств у нее не было.
Она посмотрела на ларец из оникса. Может, просто взять его, и все? Мэри подумала о Майкле, сидевшем в плену, и сама ответила на свой вопрос: «Я не позволю графу сбить меня с толку». С колотящимся сердцем она осторожно положила ларец к себе в карман и сразу же ощутила его тяжесть. Придется идти очень осторожно, чтобы не набить синяк на бедре. Жаль, что она не смогла дождаться мистера Янга, чтобы пролить свет на некоторые секреты этого артефакта, но времени оставалось мало. Поездка в Уитби для встречи с Уильямом займет не меньше недели, а если погода испортится, то еще дольше. Мэри подошла к окну и посмотрела на улицу. Стало холоднее, ветер стучал в окна. Если она поторопится, то успеет уехать засветло.
Ей очень не хотелось уезжать, не поговорив с Эрролом. Но захочет ли он говорить с ней? Ангус совершенно четко изложил ей свою позицию. Она привлекает его, но он не собирается стать частью ее жизни. Мэри рассеянно потерла горло, где чувствовалась боль. Для всех будет лучше, если она просто уедет. Ей понадобится ее пелиссон, самый толстый плащ и сапожки. А еще надо попросить поднос с едой, побольше хлеба и сыра, которые легко можно распихать по карманам. Если она доберется до постоялого двора в деревне, то за несколько монеток наймет экипаж на оставшийся путь и…
Мэри поспешила наверх. Ее мысли, обгоняя друг друга, были уже далеко.
Письмо Майкла Ангусу Хею, графу Эрролу, из британского консульства в Греции:
«Я ожидаю согласия перевезти свои вещи на британский корабль, и на это может уйти несколько недель. Получить такое согласие нетрудно, просто нужна печать в одном месте, потом — в другом. Но, как во всяком простом деле, как только ты добавляешь к нему человеческий фактор, весь ад срывается с цепи».
Гулкие раскаты грома громыхали так близко и с такой силой, что Ангус чувствовал, как дрожит пол. Он подошел к окну своей спальни и выглянул наружу. Дождь падал почти горизонтально, деревья в борьбе с ветром гнулись к земле. В сопровождении зловещих раскатов грома, от которых звенели стекла, полыхали ослепляющие молнии.
Настоящий снег пока не выпал, но был в опасной близости, дождь уже шел со снегом. Он налипал на окна и замерзал на ветру. За ночь станет холоднее, хотя дождь прекратится, и утром на каждом карнизе и на каждой ветке дерева появится лед. Все вокруг будет красивым и запоминающимся, и именно в это время Ангус больше всего любил кататься верхом.
