Книга Заклятые враги - Марисса Мейер

Кэллам хмыкнул.

– Как правило, нет. В тех случаях, когда у них есть допуск и все бумаги оформлены. Но если что-то кажется тебе подозрительным, ты можешь попросить Вспышку доложить об этом Совету. Лично мне всего раз пришлось такое проделать. Я тогда заподозрил, что один новобранец с помощью Ключа От Всех Замков забирается к людям в квартиры. Стыдно признаться, но я оказался прав.

Нова ахнула.

– И чем все кончилось?

– Из патрульных его, конечно, выгнали, и после этого он долго трудился на исправительных работах. А сейчас устроился в кафе.

– Повезло ему. Случись такое сегодня, он получил бы, пожалуй, дозу Агента N.

– Нет, вряд ли. – Кэллам поскреб светлый пушок на подбородке. – Он, конечно, был нарушителем, но не был особо опасным преступником. Он получил заслуженное и адекватное наказание.

Нова с сомнением пожала плечами, но про себя не согласилась. Как только общественность узнает про Агент N, поднимется дикая шумиха – и, конечно, все тут же начнут требовать, чтобы препарат применяли к каждому Одаренному, который оступился или совершил ошибку. А Совет так трясется из-за своей репутации, что будет идти на уступки.

А чем больше Одаренных лишится способностей, тем сильнее будут становиться Отступники.

– А ты, я смотрю, тоже не в восторге от Агента N, да?

Она вздрогнула.

– Что ты сказал?

Кэллам лег грудью на стол.

– Я считаю его появление трагедией. Подумать только, применить его против тех, кто одарен такими удивительными, фантастическими способностями – просто нейтрализовать их! Это же нелепо, бесхозяйственно, наконец. Только представь, каким мог бы стать мир, человечество, если бы все договорились и стали творить добро, помогать друг-другу… стали бы героями. Мне горько думать, каких шансов лишают Одаренных, не дав раскрыться их потенциалу.

– Точно, – закивала Нова. – Только вот наличие суперспособностей никого автоматически не превращает в бескорыстного героя. Люди жадны и жестоки, а… некоторым из них суперспособности только добавляют жадности и жестокости. – Она стиснула зубы. – Дженисса Кларк – наглядный пример.

– Да… – Кэллам заговорил медленно, словно ему с трудом удавалось облечь свои мысли в слова. – Но я уверен, что, если людям дать выбор – творить добро или причинять вред – большинство все же выберет добро.

– А я думаю, – резко ответила Нова, – что на самом деле в мире нет однозначного деления на черное и белое, как нравится думать большинству. Делать добро и причинять вред – это не всегда взаимоисключающие вещи.

Кэллам посмотрел на нее с интересом.

– Например?

Нова подтянула к себе стул и села.

– Не знаю. Ас Анархия?

Выражение лица Кэллама стало блаженно-восторженным.

– Я слушаю. Продолжай.

Нова недоверчиво покосилась на него. Какой-то он странный, этот парнишка.

– Ну, он злодей, верно? Это всякий знает. Никаких вопросов. Он убивал людей. Он разрушил полгорода.

– Но?

– Но если бы не он, Одаренные до сих пор жили бы в страхе. Их подвергали бы преследованиям, мучили, поносили… Он создал мир, в котором Одаренные могут постоять за себя. Открыто заявлять о своем существовании и не бояться, что за это их накажут. Он боролся за права всех Одаренных. А вот Отступники, судя по всему, готовы защищать только тех Одаренных, кто соблюдает их кодекс.

– Но люди все равно жили в страхе, – возразил Кэллам. – Век Анархии не был приятным временем – ни для кого. Только с приходом Отступников люди наконец почувствовали себя в безопасности. Так что на самом-то деле это Отступники показали миру, что Одаренные заслуживают признания.

– Отступников не было бы без Аса Анархии.

– По-твоему, цель оправдывает средства?

– Иногда.

– Тогда Ас Анархия – герой.

Нова уставилась на Кэллама с подозрением.

– Я такого не говорила.

Он снова улыбнулся, но Нове показалось, что этот разговор был для него не просто шутливым спором, но чем-то большим. Интересно, подумала она, может, он из тех, кого называют адвокатами дьявола – завзятый спорщик, готовый отстаивать любую сторону, независимо от собственного мнения.

– Пойдем со мной. – Кэллам встал и пошел, не оглянувшись на нее.

– Что? Куда?

– Хочу кое-что тебе показать.

Нова не тронулась с места. Кэллам – он уже вызвал лифт – нетерпеливо поглядывал на нее.

Нова поднялась из-за стола.

– Ладно. Надеюсь, меня за это не уволят.

Кэллам усмехнулся.

– Ты да я – единственные во всей организации, кому кажется, что работать в хранилище артефактов потрясающе прикольно. Поверь, никто тебя не уволит.

Подошел лифт, и Нова вошла в него следом за Кэлламом. Ей хотелось возразить ему – она работает здесь совсем не потому, что артефакты потрясающие и прикольные. Просто у нее здесь важное дело. Ей необходимо добыть шлем.

Но потом она вдруг поняла, что Кэллам был не так уж неправ. Работа здесь и правда была ей интересна. Сама изобретатель со стажем, она могла по достоинству оценить инновации и яркие идеи, примененные для создания многих вещей в этом собрании.

И все-таки. Она не собиралась копаться в этом барахле с таким же упоением, как Кэллам.

Лифт поехал вверх, и Нова взглянула на панель этажей.

Кэллам вез ее на самый верх, на тот самый этаж, где располагались кабинеты членов Совета.

Нова онемела.

Зачем Кэллам везет ее туда? Неужели он расколол ее? Он все знает?

Не нужно было защищать Аса Анархию. Нельзя было допускать преступной небрежности в опыте с электролизом. А тем более критиковать Отступников и Агент N.

Нова растирала пальцы и уже ощущала в нагретой коже знакомое покалывание. Надо целиться Кэлламу в затылок. Полсекунды – и он свалится без чувств.

Ее внимание привлекла камера на потолке кабины, и Нова заколебалась.

– Ты бывала здесь раньше? – спросил Кэллам, следя, как над металлическими дверями мелькают цифры. – Там наверху, рядом с кабинетами Совета, выставлены кое-какие удивительные экспонаты коллекции. Впрочем, между нами говоря, их выбор, мягко говоря, неоднозначен. Я хочу сказать, что люди слишком увлечены оружием и войной. Будь моя воля, я выставил бы здесь Факел Наследия. Он, может, не такой эффектный, но сыграл важную роль в ранней истории до эпохи Одаренных.

Пока Кэллам болтал, Нова медленно приходила в себя.

Он тащит ее наверх не для того, чтобы сдать Совету. Просто решил продемонстрировать ей еще больше своих обожаемых артефактов.