Книга Артур Артузов. Ас разведки и контр-шпионажа - Юрий Ленчевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ивана Михайловича не стало. О встречах с ним остались только воспоминания. Сколько раз представлял себе те вечера… Иван Михайлович рассказывает. Мысленно повторяет свой жизненный путь… Какой богатый материал для писателя — жизнь такого человека, как Иван Михайлович Петров-Вяхя. Насыщенной событиями его жизни с избытком хватило бы на несколько человек, а биографии — на целый ряд книг. Встреча с Петровым-Вяхя в его доме в Петрозаводске, рассказ — воспоминания о его большой жизни — событие и для бывалого журналиста, писателя. Я смотрел на мужественное, как бы высеченное из камня лицо Тойво Вяхя, и раздумья переполняли меня. Вспоминалась поездка к известному артисту Донатасу Банионису в литовский город Паневежис. В фильме «Мертвый сезон» Банионис талантливо исполнил роль чекиста на экране. А вот чекист Тойво Вяхя, не будучи артистом, блестяще справился с порученной ему ролью в жизни. И оба справедливо заслужили широкое признание народа.
За каждой строкой биографии Петрова-Вяхя стоял труд, мужество, смелость, чувство патриотизма. Чего стоят, например, только годы его жизни, отданные службе в пограничных войсках. Кем только и где только он не служил!
Когда в домашней обстановке, внешне такой будничной, слушал рассказ человека, о котором ходят легенды, смотрел на него, его верную подругу жизни Марию Сергеевну, то не мог отрешиться от мысли, что приобщался к самой истории нашей Родины.
Шло время. Я продолжал поддерживать добрые отношения с семьей Петрова — Тойво Вяхя, бывал у них. Мария Сергеевна и дочь Лилия Ивановна всегда были приветливы и радушно принимали меня. Лилия Ивановна работала а библиотеке, сын Павлик, внук Тойво Вяхя, поступил в Ленинградский электротехнический институт. Затем окончил его. Стал чекистом. Мария Сергеевна была еще бодрой и крепкой, правда, слышать стала хуже. Она много рассказывала об Иване Михайловиче.
Я продолжал интересоваться «Трестом». В государственной библиотеке, бывшей Румянцевской, а затем Ленинской я прочитал в центральных газетах «Правда» и «Известия» за 1925 и 1927 годы все, что имело отношение ко времени жизни и службы Петрова — Тойво Вяхя. В опубликованном 9 июня 1927 года заявление советского правительства по поводу действий враждебных стране внешних сил сообщалось о ранении и задержании в сентябре 1925 года на советско-финской границе Сиднея Рейли. В этом заявлении было сказано и о связи Рейли с Уинстоном Черчиллем.
Между прочим, почему-то долго, до самых сороковых на печатных страницах говорилось о гибели Рейли на советско-финской границе… Тот, кто об этом писал, видимо, был большим «специалистом». Газет не читал. Однажды в библиотеке я встретился с кинорежиссером Сергеем Колосовым, который в 1968 году поставил 4-серийный фильм «Операция "Трест"» (по роману Л. В. Никулина «Мертвая зыбь»). В этом фильме роль Марии Захарченко блестяще сыграла жена Колосова Народная артистка СССР Людмила Касаткина. Колосов рассказал о работе над фильмом. Узнав от меня, что Мария Сергеевна жива, просил передать ей привет.
В 1936 году одной из пограничных застав (восьмой) Сортавальского погранотряда было присвоено имя Тойво Вяхя. Разумеется, я побывал на этой заставе. К этому времени у меня шло немало публикаций о Петрове — Тойво Вяхя в периодической печати. И я задумал написать книгу о Тойво Вяхя, но о нем уже готовил издание петрозаводский писатель Олег Тихонов, да и сам Иван Михайлович рассказал о себе достаточно. Стало быть, моя книга должна была быть очень интересной, необычной. Директор издательства «Карелия» Григорий Андреевич Фролов одобрительно отнесся к моему замыслу. Встретил я поддержку и командования Северо-Западного пограничного округа, на территории которого находится Карелия. Я проделал большую работу, однако наступили те еще времена…
Об операции «Трест», о Тойво Вяхя правдиво говорится в книге «И я ему не могу не верить…». Эта документальная повесть об Артуре Христиановиче Артузове (Фраучи), возглавлявшем контрразведывательный отдел ВЧК — ОГПУ, написана писателем Теодором Гладковым и журналистом Николаем Зайцевым. Полковника Зайцева я знал много лет и в процессе его работы над этой книгой сделал несколько замечаний. Так, в опубликованной в еженедельнике «Неделя» главе «Конец агента I-ST» было сказано: «…при попытке перейти границу у деревни Ала-Кюль в столкновении с советскими пограничниками случайно убит в завязавшейся перестрелке Сидней Рейли. Версии этой суждено было просуществовать 40 лет». Прочитав это, я возмутился:
— Николай, не сорок дет, а лишь два года существовала эта версия.
— А как же в архивах КГБ?
— Не знаю, как там, а вот в заявлении советского правительства от 9 июня 1927 года…
Я процитировал текст заявления, и Зайцев пообещал снять фразу в книге, что он и сделал.
Следует заметить, что в публикациях о «Тресте» и о Тойво Вяхя случались погрешности. Так, в ежемесячнике «Совершенно секретно» (№ 12,1990) в публикации Юрия Малютина «Конец шпиона века» говорится, что Тойво Вяхя после мнимого «ареста» под фамилией» И. М. Петрова был направлен для прохождения службы в г. Сочи, а затем в Дальневосточный пограничный округ, где в настоящее время есть застава его имени. Как уже известно читателю, Петров в Сочи не служил, а именная застава находится в Карелии.
В книге «КГБ: история внешнеполитических операций от Ленина до Горбачева» Кристофера Эндрю и Олега Гордниевского упоминается советский пограничник, прапорщик Тойво Вяхя. Это пример некомпетентности авторов: институт прапорщиков в советское время возник лишь в семидесятые годы. Так маленькая неточность вызывает большое сомнение в достоверности ряда событий, изложенных в этой толстой книге.
Показанный у нас по телевидению многосерийный западный фильм о Рейли не выдерживает никакой критики.
* * *
Иногда я звонил Марии Сергеевне и Лилии Ивановне в Петрозаводск. Интересовался их здоровьем. Мы обменивались новостями.
Лилия Ивановна рассказывала об учебе Павлика, а вот Мария Сергеевна стала болеть. Ее трижды оперировали, но болезнь одолела Марию Сергеевну. И в восемьдесят четыре года она ушла из жизни. Внук Павлик окончил институт и служил в Петрозаводске в ФСБ.
В 1995 году я послал Лидии Ивановне журнал «Ветеран границы» с моей публикацией «Человек-легенда» об Иване Михайловиче. Получил от нее письмо, в котором она рассказала о том, как в Петрозаводске встретили 95 годовщину со дня рождения папы. Отметили по нынешним временам вполне прилично. На могиле были сотрудники ФСК, пограничники, попало это событие и на телевидение.
Рассказанное Лилией Ивановной порадовало и меня. Значит, Герой, пограничник-чекист не забыт! О нем помнят. Чтут его дела в двадцатых годах, боевые дела участника Великой Отечественной войны.
Эдуард Стауниц, он же Опперпут, Селянинов, Упельниц. Жизнь и деятельность этого человека в свое время был связана с Борисом Савинковым.
Савинков, которого природа наделила неистощимой энергией и неудержимой тягой к авантюрам (по меткой характеристике А. В. Луначарского — артист авантюры), не брезговал ничем, что могло принести вред советской власти и большевистской партии.
