Книга Темный шепот - Джена Шоуолтер

— Ты подумала о последствиях? Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Заткнись, наконец.

Его член стал таким большим, что Гвен уже не могла полностью обхватить его пальцами, и он выскользнул из ее руки. Это разозлило ее.

— Вернись, — прорычала она.

— Нет.

— Сейчас же!

— Скоро, — пообещал он, нежно прикусывая мочку ее уха.

Зачем он это делает? Хочет отвлечь ее? Как бы там ни было, это сработало.

Сабин склонился, прижавшись к ее губам. Его язык погрузился в ее рот, овладевая, отдавая, требуя, исследуя, умоляя, опаляя жаром каждую клеточку ее тела. Сначала она почувствовала его мятный вкус, потом нотки лимона, потом этот вкус стал частью ее самой, его дыхание стало ее дыханием.

Гвен запустила пальцы в волосы Сабина, притягивая его ближе. Ее груди терлись о его грудь, и в этом соприкосновении было столько порочной чувственности, что у Гвен задрожали ноги. Она покачнулась, но Сабин удержал ее в своих объятиях. Она опустилась на его колено, скользя вверх и вниз, взад и вперед, охваченная блаженством.

— Вот это хватка, — выдохнул он.

Сделав над собой усилие, Гвен чуть расслабилась. Разочарование затопило ее. Гарпия завопила, требуя, чтобы Гвен заставила его наслаждаться.

Сабин нахмурился.

— Что ты делаешь? Хватка крепкая, но я хочу, чтобы она стала еще крепче. Не бойся, Гвен, ты меня не сломаешь.

Он положил руки на ее ягодицы, стиснул их, вызывая у Гвен новый прилив желания, склонил голову, втянул в рот один из ее сосков и принялся жадно его посасывать.

Гвен вскрикнула, чувствуя, как усиливается ноющая боль внизу живота, погрузила пальцы в его волосы, настойчиво притягивая его ближе. Его слова… черт, они столь же прекрасны, как и его ласки, они дарили ей свободу, какой она прежде не знала.

— Я люблю твою силу.

— А мне нравится твоя. Я хочу все, что ты можешь мне дать.

Он ударил Гвен по лодыжкам, и она упала на землю. Сабин последовал за ней, ни на мгновение не прерывая свои ласки, стремясь к средоточию ее женственности. Достигнув цели, он развел ее ноги еще шире и замер, глядя на Гвен.

— Прикоснись, — потребовала она.

— Такая красивая. Такая розовая и влажная. — Он прикрыл глаза и облизнул губы, словно уже представлял себе ее вкус. Его темные глаза сияли. — Ты спала с мужчиной?

Какой смысл лгать?

— Ты же знаешь, что да.

Он стиснул зубы.

— Этот чертов Тайсон хорошо с тобой обращался?

— Да.

Разве могло быть иначе? Ведь они были так осторожны друг с другом. Но здесь и сейчас она не хотела быть осторожной. Как сказал Сабин, ей не сломать его. Он возьмет все, что она готова ему дать… Он еще не вошел в нее, а ее уже охватило неизъяснимое блаженство.

— Кажется, я готов убить его, — пробормотал он, перекатывая ее соски между пальцами. — Ты все еще думаешь о нем?

— Нет. — И говорить о Тайсоне она тоже не хотела. — А у тебя были женщины?

— Не так уж и много, учитывая мой возраст. Но, возможно, больше, чем у простого смертного.

Что ж, по крайней мере, честно.

— Кажется, я готова убить их.

К сожалению, это была не пустая угроза. Гвен всегда ненавидела насилие, избегала столкновений, но сейчас она с радостью вонзила бы кинжал в сердце каждой женщины, которая осмелилась попробовать этого мужчину. Он принадлежал только ей.

— В этом нет необходимости, — ответил Сабин, в его глазах промелькнула тень.

Потом он склонился, коснулся языком ее лона и застонал, на его лице было написано блаженство.

Гвен выгнула спину, устремив взгляд в небо. Ее тело пожирал сладостный огонь. Протянув руки, она ухватилась за дерево, инстинктивно понимая, что ей нужна опора.

— Еще? — хрипло спросил Сабин.

— Еще!

Снова и снова он ласкал ее языком, потом в игру вступили его пальцы, растягивая ее, проникая все глубже. Ей не нужно было спрашивать, нравится ли ему то, что он делает. Сабин лизал ее так, словно она была конфетой, и Гвен выгибалась навстречу каждому его прикосновению.

— Вот так, — похвалил он. — Именно так. Я сжимаю свой член, представляя, что это твоя рука касается его, а мой рот наполняет твой божественный вкус.

Ее крики эхом разносились по лесу, с каждым разом становясь все более хриплыми. Она почти уже там… так близко…

— Сабин, пожалуйста.

Его зубы коснулись ее клитора, и этого оказалось достаточно. Гвен достигла кульминации, все ее тело напряглось, мышцы пели от радости, кости словно сплавились воедино.

Он лизал ее, пока не выпил до капли.

Когда Гвен начала задыхаться, Сабин перевернул ее, поставив на колени, и стал дразнить кончиком своего члена, скользя по складкам ее лона, но не проникая в нее.

— Я хочу тебя видеть.

— А я не хочу повредить твои крылья.

Какой милый.

— Позволь мне попробовать тебя на вкус, — сказала она, и он застонал.

А еще она хотела коснуться языком его татуировки. Бабочка заводила ее почище любого афродизиака, но до сегодняшнего дня ей не представлялась возможность изучить рисунок, как она того хотела.

— Ты попробуешь меня, и я не смогу заняться с тобой любовью. А я очень этого хочу. Но выбор за тобой.

Он прижался грудью к ее спине, их лица оказались рядом.

Его член у нее во рту или между ног. Трудный выбор. В конце концов она решила сделать то, о чем мечтала прошлой ночью. Она хотела узнать, каково это — быть его женщиной. Принадлежать ему безраздельно. Иначе она будет жалеть о несбывшемся всю свою жизнь. Какой бы длинной или короткой она ни была. Когда ее подстрелили, она вдруг поняла, что действительно хочет помочь Сабину уничтожить охотников, а еще произошедшее стало для нее уроком: нет никаких гарантий, что времени хватит, даже для бессмертных.

— Значит, в следующий раз.

Протянув руки, она погрузила пальцы в его густые волосы, притянула Сабина к себе. Его язык снова проник в ее рот, и на этот раз она почувствовала свой собственный вкус.

Он придвинулся к ее лону, но вместо того, чтобы войти в нее, замер. Выругался.

— У меня нет презерватива.

— Гарпии фертильны только раз в году, сейчас не время.

Именно поэтому Крис готов был ждать так долго.

— Войди же в меня. Сейчас.

В следующее мгновение член Сабина погрузился в нее на всю длину. Поцелуй прервался, Гвен вскрикнула от охватившего ее удовольствия. Он растягивал ее, наполнял, касаясь каждой клеточки ее тела, и это было даже лучше, чем в ее фантазиях.