Книга Темное очарование - Тереза Медейрос

Старик-дворецкий смерил его оскорбленным взглядом.

— Осмелюсь предположить, мистер Ларкин, если удача мне улыбнется — ну и если, конечно, вы не промажете, — я проживу еще достаточно долго, чтобы отметить свой шестьдесят четвертый день рождения, — пожевав губами, сухо бросил он.

Ларкин, онемев от изумления, только молча вытаращил глаза. Порция, зажав ладонью рот, подозрительно закашлялась.

Эйдриан, прищурившись, какое-то время разглядывал надутую физиономию Уилбери.

— Какой-какой? — ехидно переспросил он. — Я не ослышался? Послушай, Уилбери, если мне не изменяет память, тебе перевалило за шестьдесят, когда я бегал еще в коротких штанишках!

— Чушь! — обиженно засопев, возразил дворецкий. — Конечно, я казался вам стариком, поскольку вы сами тогда были желторотым юнцом. Так всегда бывает. И не бойтесь, что я стану путаться у вас под ногами. Думаете, я не знаю, как вести себя в такой ситуации? Уверяю вас, сэр, мне в молодости случалось понюхать пороху. Я сейчас и не припомню, в скольких битвах мне довелось побывать.

— Держу пари, старик, сейчас ты станешь утверждать, что сражался с ордами нормандцев, когда они вторглись в Англию[10]! — насмешливо фыркнул Ларкин.

Порция, отпихнув зятя в сторону ласково погладила старческую руку дворецкого, крепко сжимавшую повод.

— Для меня большая честь сражаться бок о бок с вами, Уилбери! — торжественным тоном проговорила она.

— Благодарю вас, мисс, — с той же почтительной торжественностью ответил он. — Я бы, конечно, не позволил себе увязаться за вами, сэр, но я очень беспокоюсь о мисс Элоизе. Видите ли, я ведь единственный, кому под силу успокоить малышку, когда она просыпается ночью и плачет, если ей приснился страшный сон. Добрая чашка теплого молока с медом и пара куплетов из ее любимой баллады «Салли в переулке», и она уже снова сладко спит.

Порция подозрительно заморгала, от души надеясь, что подслеповатый Уилбери не заметит навернувшиеся ей на глаза слезы, а если и заметит, то спишет все на пронизывающий ледяной ветер.

— Уверена, для моей племянницы будет большим облегчением увидеть вас, Уилбери, когда мы разыщем ее, — с чувством пробормотала она.

Эйдриан покосился через плечо на клонившееся к горизонту солнце.

— Если вы закончили с разговорами, то нам лучше отправиться в путь, — нетерпеливо буркнул он. — А то еще, чего доброго, нас скоро нагонят близнецы с деревянными мечами в руках!

Следуя его примеру, все трое, исполненные решимости использовать последние минуты дневного света, пришпорили коней и рысью поскакали вниз по склону холма.

Поисковый отряд вихрем ворвался в замок, словно во вражеский лагерь, круша все вокруг себя, срывая с окон пыльные портьеры, и через несколько минут безлюдные коридоры и пустые гулкие комнаты были залиты неярким светом зимнего солнца. Порция с Эйдрианом обыскивали одну за другой комнаты верхнего этажа в поисках любого знака, указывающего на потайную лестницу или тайную комнату, за комнатами последовал чердак. А Ларкин с Уилбери, держа наготове арбалеты, шарили внизу, где были кухня и помещение для прислуги. Прочесав все нижние помещения, они спустились в подвал.

Порция, добравшись до третьего этажа, приоткрыла дверь в просторную спальню. И застыла, словно пригвожденная к месту, заметив глубоко вбитые в стену железные крюки, с которых свисали цепи. Она с содроганием вспомнила, как Валентина в свое время предлагала Рафаэлю отвести ее наверх, где его прихвостни займутся девушкой, пока она сама будет развлекаться с Джулианом. Судя по резкому запаху меди, до сих пор витавшему в воздухе, и темным пятнам, глубоко въевшимся в дощатый пол, она сильно сомневалась, что кому-то из несчастных, в свое время побывавших здесь, посчастливилось остаться в живых.

— Что это? — шепотом спросил Эйдриан, выглянув из-за ее плеча.

Девушка покачала головой:

— Даже вспоминать не хочется…

Обняв ее за плечи, он ласково вытолкнул Порцию в коридор.

Они спустились в бальный зал как раз в тот момент, когда Ларкин с Уилбери, шарившие по подвалу, появились в дверях. Оба с ног до головы были перепачканы в пыли, в волосах и на одежде у них красовались клочья паутины. Как ни странно это может показаться, Уилбери при этом умудрился выглядеть так, словно для него это было самым обычным делом.

— Ничего, — покачал головой Ларкин в ответ на их безмолвный вопрос. Лицо его было мрачным. — Никаких вампиров. Ни одного их приспешника. И, что хуже всего, никаких следов Элоизы. Что самое удивительное — ни единого гроба, где они отсыпаются днем.

Порция нахмурилась:

— А нет ли тут поблизости фамильного склепа? Я имею в виду — возле замка или где-нибудь в парке?

Ларкин отрицательно покачал головой:

— Я взял на себя смелость нанести визит бывшему владельцу замка. Он клянется и божится, что его предки все как один похоронены на кладбище сельской церкви.

С каждой минутой тени на полу становились все длиннее — извиваясь, они шевелились точно змеи, и Порции вдруг показалось, что они глотают солнечный свет. В комнате становилось все темнее. Порция озабоченно покосилась на одно из французских окон.

— Эйдриан, солнце садится, — напомнила она. — Что будем делать?

Он негромко выругался.

— Что делать?! У меня просто руки чешутся спалить это змеиное гнездо, чтобы к рассвету от него осталась только кучка углей!

— А у меня, думаешь, не чешутся? — вздохнула Порция, — Увы, у нас связаны руки. Вдруг они спрятал и Элоизу в одном из закоулков замка?

— Очень может быть, что Валентина разгадала наш план. И сообразила, что первым делом мы бросимся сюда, — вмешался Ларкин. — И если она предупредила об этом твоего приятеля Рафаэля, ни один из здешних вампиров сюда не сунется. Возможно, нам стоит вернуться в город, — с некоторым сомнением в голосе предложил on. — Вдруг она прислала записку, пока нас не было?

— Ты хочешь сказать, письмо с требованием выкупа? — Эйдриан коротко фыркнул. — И что она намерена нам предложить? Пришлите мне голову вашего брата, и тогда я верну вам вашу маленькую девочку? Ты это серьезно?

— Ну, вряд ли она этого потребует. Ведь если ты отрубишь Джулиану голову, его тело рассыплется в прах, — рассудительно заметил Ларкин.

Эйдриан метнул в него сердитый взгляд:

— Я в фигуральном смысле.

— Она охотится не за его головой, — вмешалась Порция. — Ей нужно сердце Джулиана.

Эйдриан в замешательстве провел рукой по спутанным; волосам.

— Знаете, взгляну-ка я последний раз на чердак, прежде чем уйти. Просто для очистки совести.

— А я, пожалуй, останусь здесь. Не нравится мне все это. Нужно быть начеку, — отозвалась Порция. — Вдруг вампирам придет в голову вернуться? Не хочу, чтобы нас застали врасплох, тем более на чердаке.