Книга Наслаждение Темного Принца - Кресли Коул

Именно этого жаждал его зверь. Ее одобрения, ее восхищения. Он упивался этим. Словно опьяненный любовью идиот, Гаррет заботился об этой чертовой бабочке, кормя утром и вечером с помощью губки, пропитанной сладкой водой.

А «позаимствованный» у фей колчан? Гаррет мысленно усмехнулся. И то и другое было оценено по достоинству.

В течение почти двух недель МакРив внимательно изучал Люсию, продолжая углубляться в ее прошлое. И каждый день приносил что-то новое и удивительное.

Она подробнее рассказала ему о противнике, которого Никс послала ее убить, Кроме Круахе.

— Зараженные Круахом испытывают непреодолимое желание самыми ужасными способами принести в жертву тех, кого любят. И чем сильнее чувство, тем больше они хотят уничтожить предмет своей любви. Круах может управлять разумом, вынуждая других видеть то, что он хочет им показать. Их глаза становятся молочно-белыми — так можно понять, что они потеряны.

— Как он это делает?

— У него сила бога. И с каждой жертвой в его честь он становится могущественнее. Всякий раз, когда кромиты — человеческие приверженцы Культа Смерти — призывают его, они молятся со словами: «Ему мы жертвуем, его мы восхваляем».

Люсия заметила, что в жизни не смогла бы вообразить худший апокалипсис — потому что насланное богом безумие обрушится на мир, извращая самую чистую любовь и переиначивая ее во зло и смерть.

Валькирия полагала, что dieumort — это стрела. Теперь Гаррет считал так же. Если Круах может заразить любого, то имеет смысл нанести ему смертельный удар издалека.

Это ликан и планировал сделать. Один. Чем больше она рассказывала ему о Круахе, тем больше Гаррет убеждался в своем решении: ни за что не позволять Люсии приблизиться к нему. Но она все еще должна открыть ему, где найти бога.

Как-то ночью после долгих уговоров Гаррет вытащил из Люсии признание, что она спала только с одним мужчиной.

— Если у тебя за все это время был секс только с одним парнем, — сказал он, — тогда ты, должно быть, сильно любила его.

Валькирия отвернулась с внезапно побледневшим лицом.

Так вот в чем дело. Мужчина причинил ей боль.

— Или секс вызвал у тебя такое отвращение, что ты предпочла присоединиться к ордену скадианок и воздерживалась от близости более тысячи лет.

Люсия вздохнула, выглядя утомленной с бледными тенями под глазами. Между продолжающимися кошмарами и ухаживаниями Гаррета, у нее не оставалось возможности полноценно выспаться. Фактически только к рассвету, когда мучительные сновидения ослабевали, она впадала в глубокую, почти коматозную дрему.

— МакРив, не можешь просто оставить все как есть?

Он пообещал закрыть эту тему, но, естественно, не смог. Зверь в нем должен знать наверняка, насколько плохо все обернулось для Люсии. И кем был тот мужчина.

Чтобы я изничтожил его…

Телефонный звонок прервал мысли Гаррета. Лаклейн. Наверняка хочет узнать, каких успехов добился брат в преддверии полнолуния. Одним словом: никаких. Однако вызов послужил долгожданной отдушиной.

Гаррет произнес в трубку:

— Что новенького у вас с королевой?

— Вчера взяла меня с собой в торговый центр, — отозвался Лаклейн, явно сдерживая дрожь в голосе. — Указала на мальчика со словами: «Думаю, что хочу такого». Так непринужденно, что я уже начал гадать, где мне достать маленького смертного? Но она подразумевала… имела в виду ребенка — нашего ребенка.

— Ты все еще боишься сделать малыша своей подруге? Подумай, брат, как можно считать ее хрупкой, если она снесла голову Деместриу?

— Ар-р-р! Нет. И ты туда же!

Если честно, Гаррет не имел права так подшучивать над братом. Он сам, до того пока не узнал, что валькирии не беременеют, если только регулярно не употребляют обычную пищу, собирался принимать необходимые меры предосторожности.

— В любом случае я звоню не для того, чтобы говорить обо мне. Как у тебя дела с Лучницей?

Гаррет потер затылок.

— Я был так занят, гоняясь за ней, что ни разу не остановился, чтобы подумать, нравится ли она мне на самом деле, не имел ни малейшей возможности выяснить это.

— Ну, а теперь, когда у тебя появилась возможность?

Секундное колебание. Затем Гаррет признался, понизив голос:

— Она нравится мне.

Все в ней. С каждым днем Гаррет тонул все глубже, очарованный своей прекрасной, совершенной подругой с темными сверкающими глазами.

— Она умна. — Скорость, с которой Люсия изучала гаэльский, выходила за рамки обычного. — И мне нравится, что она так горда.

Он никогда не думал, что будет желать настолько независимую женщину, но теперь, поближе узнав Люсию, Гаррет никогда бы не согласился на меньшее.

— И она… страстная, — добавил он, значительно преуменьшив действительность.

Люсия лучшая любовница, о которой Гаррет мог только мечтать — а ведь у них даже не было полноценного секса. Валькирия дарила ему больше наслаждения, чем он когда-либо знал, но освобождала только от насущного напряжения в чреслах, так как, доставляя такое удовольствие, словно подливала масла в огонь его воображения, разжигая тем самым желание перейти пределы дозволенного.

— А Лучница отвечает взаимностью? — поинтересовался Лаклейн.

— Я хочу ее сильнее, чем все когда-либо желаемое мной, но я знаю — она не принадлежит мне. Люсия держит меня на расстоянии, скрывает тайны. И боюсь, что так будет всегда.

Гаррет предлагал ей:

— Давай поговорим о том, что произойдет, когда мы закончим эту миссию.

Люсия взглянула на него и уклончиво ответила:

— А мы не можем пока сосредоточиться на чем-то одном?

Он уговаривал валькирию довериться и рассказать, что ей снится в кошмарах. Но она отказалась.

— Предоставь ей свободу действий, — посоветовал Лаклейн. — Она более тысячелетия в одиночку решала свои проблемы — её не заставишь благосклонно принять главенство мужчины.

— Да, я заметил, — вздохнул Гаррет. — Если мы предназначены друг другу судьбой, то почему все настолько сложно?

— Большинство называют появление подруги необыкновенным чудом, считая, что соединиться с ней легче легкого. По моему мнению, это обычно приносит страдания, по крайней мере, сначала. Особенно, если пара принадлежит к другому виду. Бауэн и я не смогли бы быть более счастливы, чем с нашими сужеными, но каждый из нас прошел через ад, чтобы добиться своей женщины.

Ад. Я сейчас в нем. Беспокойство снедало Гаррета. Он не бегал по ночам, не обеспечивал свою подругу необходимым и не мог обнаружить угрозу, от которой ее необходимо защитить.

— Ты все еще не сделал ее своей? — спросил Лаклейн.