Книга Звезда моей любви - Татьяна Устименко

– Ничего себе! – только и смогла выдавить ошеломленная Ребекка. – И зачем они пожаловали?

– Не волнуйся, сейчас мы все узнаем, – спокойно заверила ее я и отвесила вежливый поклон достигшему нас и уже спешивающемуся всаднику.

– Приветствую вас, о благородные путники! – Мужчина степенно поклонился, ладонями оглаживая свою черную, спускающуюся на грудь бороду. – Меня зовут Самир аль-Фарух, я ношу титул шейха всех кочевых племен. Откройте мне, какая надобность привела вас в наши края?

– Приветствуем тебя, почтенный шейх Самир! – Я на всякий случай еще раз в точности повторила его поклон, вот только поглаживание бороды, к сожалению, воспроизвести не могла. – Я Йохана, а это мои друзья, Ребекка и Беонир. Мы просим разрешения пройти через вашу территорию, ибо намереваемся пересечь Пустошь.

– Вот как! – Голос шейха остался безупречно невозмутимым, но при этом он сильно дернул себя за бороду, словно ставил на место изумленно отвисшую нижнюю челюсть и потрясенно выкатившиеся глаза. – Но зачем?

– А что в этом такого? – заносчиво осведомилась драчливая Ребекка, выразительно поглаживая рукояти своих клинков. – Или прогулки по пустыне запрещены?

– Отчего же запрещены, почтенная ханум!?[4]– умильно всплеснул руками Самир. – Конечно нет! Но учтите, такое путешествие не отнесешь к числу приятных. В это время года воздух пустыни очень горяч, источники в оазисах пересыхают, а со стороны развалин древнего города дует смертоносный хамсин[5]…

– Уважаемый шейх, оставьте эти пустые отговорки! – мягко попросила я. – Нас не запугать.

– Просто наши земли уже давно не посещали паломники, – вздохнув, откровенно сознался кочевник.

– Ну вот и радуйтесь – посетили! – ехидно встрял Беонир.

– Радуемся, радуемся! – расплылся в широкой улыбке шейх. – Но имейте в виду, для того чтобы пройти в Пустошь, вам придется совершить один малозначительный ритуал, – вкрадчиво добавил он.

– Какой? – насторожилась я, заподозрив подвох.

– Наша владычица Банрах поручила моему народу охранять рубежи пустыни, пропуская в глубь Пустоши лишь того, кто сумеет доказать свою избранность, пройдя особый ритуал, называемый «Поцелуй Нага»! – важно провозгласил Самир, не скрывая злорадного торжества, так и плещущегося в его узких глазах.

«Поцелуй Нага»… Я задумалась, внимательно рассматривая шейха и вспоминая рассказ Беонира. Наг – легендарный предводитель лиднейских змей! Неужели тот самый? Но как же такое возможно, ведь прошло столько времени! Однако наперекор моим сомнениям самодовольный облик Самира красноречиво подтверждал: это – возможно! Лицо у шейха смуглое и скуластое, волосы черные не как вороново крыло, а будто смола – на свету в них проглядывает легкая рыжина. Крючковатый нос и серые глаза дикой птицы. Нет, такой определенно не соврет.

– А кому-нибудь уже удавалось благополучно пройти через это испытание? – со слабой надеждой спросила я.

– Ага, удавалось! – ядовито поддакнул шейх. – Ныне все эти претенденты благополучно покоятся в желудке у Нага.

Кажется, я побледнела…

– Что, правда? – оторопела Ребекка. – А кто он вообще такой, этот ваш Наг? Он красивый? Кстати, ставлю вас в известность: я уже целовалась с блохастым псом, поэтому поцеловать какого-то Нага – для меня просто безделица, плюнуть и растереть…

Но шейх заставил воительницу умолкнуть, выдав короткий язвительный смешок. Ребекка сердито нахмурилась, недоуменно поглядывая на меня и ожидая объяснений.

– Наг – это огромный змей, – задумчиво пояснила я. Покосилась на сияющего, будто Сол, вождя и поправилась: – Чудовищно огромный змей, жутко старый, смертельно ядовитый, мудрый, как бог, и к тому же невероятно быстрый!

– Йона, ты сдурела! – похлеще любого змея зашипела на меня рассвирепевшая воительница. – Он же тебя сожрет, проглотит целиком и даже не подавится. И ты что, взаправду собираешься с ним целоваться?

– А разве у нас есть выбор? – вопросительно улыбнулась я, интуитивно предугадывая наиболее вероятный ответ.

– Нет! – сладко пропел шейх. – Выбора у вас нет…

Глава 2

Я плавно покачивалась на спине у верблюда, с высоты его горба заинтересованно озирая окружающий нас ландшафт. Мои щеки беспощадно сек сухой ветер, словно дующий из щели меж двух времен. Да, кажется, ветер не меньше меня самой знал, что в теперешнее время года эта местность должна быть совсем не такой… Степь летом – это летящие вдаль пространства, где синеют васильки, спрятанные в зеленых прядях ковыля, и перекатываются волны трав. Степь летом – это Сол, который дробится в мелких теплых озерах, это табуны лошадей, пасущихся на воле, а если их встревожить, то топот копыт подобен грому среди ясного дня. И над этой благословенной землей царит слитный звон кузнечиков – музыка летнего дня в полной его спелости. Вот такой я представляла себе степь…

Но подлинная картина не радовала. Куда ни кинь взор, повсюду расстилались лишь однообразные кочки и холмы, покрытые выгоревшей от жары травой и щедро присыпанные желтым песком. Преддверие Пустоши. Верблюдов недаром называют кораблями пустыни, ибо лишь они одни способны длительное время бороздить бескрайние песчаные просторы, нуждаясь в весьма скромном, даже минимальном количестве пищи и воды. Равнодушные морды этих выносливых созданий, их лениво прикрытые глаза, размеренно шагающие конечности и чудесные горбы (естественные хранилища запасов влаги) вызывали у меня невольное уважение. Там, где сломает тонкие ноги ретивый скакун, увязнет повозка и выдохнется смирный трудяга-ослик, невозмутимо пройдет верблюд, и в прямом и в переносном смысле поплевывая на всех с высоты своего врожденного высокомерия.

Ах да, один из них уже оскорбился на ироничное замечание несдержанного на язык Беонира и одарил того прицельно выпущенным комком вязкой бурой слюны. Ниуэ с руганью принялся отчищать свой щегольской жилет, а его действия сопровождались сочувственными комментариями Ребекки, ехидными перемигиваниями наших сопровождающих и полнейшим безразличием самого виновника переполоха. После этого небольшого инцидента мое уважение к верблюдам достигло своей наивысшей точки. Я протянула руку и ласково погладила умное животное за ухом. Верблюд удивленно мотнул угловатой головой, и в его темных глазах промелькнуло нечто, весьма похожее на гордость.

– Вот бы люди брали пример с вас! – негромко разглагольствовала я вслух, обращаясь к своему безмолвному, но внимательному слушателю. – Часто замечаю, что животные намного умнее и сдержаннее людей. Вот взять хотя бы вас, верблюдов… – Мой горбатый скакун немедленно навострил мохнатое ухо. – Вы обладаете воистину непробиваемым спокойствием, завидным чувством собственного достоинства, безупречно выполняете работу, а на всех критиков и ненужных советчиков просто плюете! – Я хихикнула, замечая, как толстые губы моего корабля пустыни растянулись в довольной ухмылке. – Подозреваю, что если люди начнут жить по вашим принципам, они сильно облегчат свое существование.