Книга Институт моих кошмаров. Никаких демонов - Алиса Дорн

Стала бы я иначе так наряжаться? В джинсах и кроссовках, судя по фото в интернете, я бы фейс-контроль не прошла.

– И что? – повторил Диз. – Ты себя так дешево оцениваешь? Поверь, ты стоишь больше, чем десять евро. Так что наслаждайся. Ты ему ничего не должна.

Вряд ли мужчина, приславший коктейль, расценивал это так же. Я вздохнула. Вроде и правильные слова, но… Тон, которым они были сказаны. Скучающий. Пренебрежительный. Он раздражал донельзя. А еще – донесшийся перестук клавиш: пока я тут переживала из-за неловкости ситуации, кое-кто на другом конце провода открыл ноутбук и слушал меня в фоновом режиме, не отрываясь от работы.

– Больше сто́ю, значит? – мрачно спросила я. – Может, ты даже посчитал сколько?

С него бы сталось. Молчание было мне ответом, а затем Диз тяжело вздохнул:

– Почему ты все воспринимаешь как личное оскорбление?

А как еще я должна воспринимать собственную стоимость?

– Не уходи от ответа. Посчитал?

– Конечно, – подтвердил Диз после некоторой паузы.

Что и требовалось доказать. Блеск. Просто блеск. Положив соломинку на салфетку, я сделала большой глоток из стакана. На вкус коктейль напоминал фруктовый леденец и оставлял такое же противное ощущение во рту.

– Сколько?

К звукам клавиатуры прибавился скрип двери и голос Каталины, приветствующей мессира Джонатана. Стук оборвался.

– Я перезвоню, – быстро проговорил Диз в трубку.

– Даже не думай бросать…

Слушать до конца он не стал. Зараза. Кинув телефон на стойку, я снова пригубила мидори.

– Надеюсь, я не создал проблем?

У мужчины, обогнувшего стойку, были светлые волосы и слегка азиатский разрез глаз. Лет на десять старше меня. Безупречно сидящий костюм, белоснежная рубашка. Ониксово-черная запонка, выглянувшая из-под рукава пиджака, когда он занял соседний стул и оперся на мраморную поверхность. Вибрация сотового отвлекла меня от разглядывания и спасла от необходимости придумывать не слишком дурацкий ответ.

«10746’».

Нахмурившись, я послала обратно три вопросительных знака.

«Ты спросила, сколько ты стоишь».

Но не в этом же плане… Десять тысяч семьсот сорок шесть… Надеюсь, не рублей? Иначе было бы совсем оскорбительно. Я обернулась к незнакомцу.

– Как считаешь, сколько я стою? Не за ночь, – уточнила, заметив изогнувшуюся бровь. – Вообще.

Вежливую улыбку на его лице сменила тень настоящей – кривоватой, с обаятельной ямочкой на щеке, делавшей его гораздо моложе. Кажется, я ошиблась насчет возраста.

– Интересный вопрос.

Других не держим.

– Мы с моим парнем как раз обсуждали, что моя стоимость выше, чем у твоего угощения, – я повернула экран к собеседнику. – И он прислал мне свою сумму.

– Не много, – галантно поддержал тот меня. – Я бы назвал как минимум миллион.

Вот и я так считала.

«Почему так мало?»

На этот раз эсэмэска пришла незамедлительно.

«Апостроф ты, полагаю, пропустила?»

Пролистав выше, я обратила внимание на пропущенную запятую. Нормальный человек добавил бы здесь букву «к». То есть десять миллионов, а не тысяч? С такой ценой смириться было легче. Не Ван Гог, конечно, но почти какой-нибудь дешевый Пикассо или Тулуз-Лотрек.

«Почему именно столько?»

Против желания я почувствовала интерес. Больно точной была цифра.

«Все остальное вложено».

Экран смартфона загорелся вновь:

«Но если этого недостаточно, могу тебя кое с кем познакомить…»

«Не надо».

Я с трудом удержалась от улыбки. В конце концов, если трактовать его сообщение как «За тебя я готов отдать все до копейки» – а по факту так оно и было… Это даже романтично.

– Прости, но тебя перебили, – сообщила я незнакомцу.

– Значит, моя помощь больше не нужна?

Я нахмурилась.

– Ты мне писала.

– Я не…

– Вчера мне позвонила сестра. Сказала, что у ее знакомой определенные проблемы и что дала ей мой номер. Мы с тобой договорились о встрече. Но раз проблем больше нет…

Значит, вот с кем я переписывалась в WhatsApp. Действительно, кто сказал, что девушка из кафе написала свой телефон? У нее мог быть сообщник. Который все это время сидел рядом и наблюдал за мной… Оставалось только надеяться, что не слышал, о чем мы с Дизом говорили.

Надо же было так проколоться.

– Стой, – мужчина уже встал, когда я попросила. – Подожди. Твоя… сестра…

Сестра ли? Они были совершенно не похожи.

– Она сказала…

Побольше неуверенности в голосе: простой человек не может поверить сразу в то, что она предлагала.

– Мне действительно нужна помощь.

И чистосердечное признание. В определенной мере правдивое. Помощь мне нужна, но не в том. Мужчина снова занял место рядом со мной. Поправил перевернувшуюся запонку.

– Мне показалось, у тебя сейчас все в порядке.

– Сейчас, – со значением повторила я. – Вчера меня бросили. Сегодня мы вместе. Что будет завтра – даже гадать не хочу. Я уже не знаю, сколько мы расходились и сходились…

Ни слова неправды. У лжи свой, специфический привкус. Едкий как дым. Многие из гени способны его уловить. Знать бы еще, с кем я сейчас разговаривала… Но блокатор не позволял определить.

– А ты хочешь уверенности?

– Хочу.

Каждый раз, когда я наезжала на Диза с его расчетами, он утверждал, что я точно так же умела просчитывать. Жестко. Не обращая внимания на других людей. Видя перед собой только цель. Неправда… Не совсем правда. Но если повезет и мой собеседник увидит это в моих глазах, я не буду против.

– Так ты действительно можешь это сделать? Каким образом? Твоя сестра сказала, он…

– Секрет фирмы, – приложил он палец к моим губам. – Открою только клиенту.

– Сколько?

В конце концов все сводилось к деньгам. Не они с «сестрой» первые, не они последние. Мне уже доводилось видеть гени, промышлявших подобным образом. Ведь что плохого, чтобы совсем чуть-чуть воспользоваться своими способностями? Не просто так ведь они даны. Обычные даже не заметят. Просто однажды начнут немного иначе мыслить. Поймут, что полюбили. Решат вернуться к жене или, наоборот, начать новую жизнь с любовницей. Может, вообще поймут, что их существование бессмысленно. Никто не догадается, что послужило толчком. А ты будешь жить припеваючи.

– Две тысячи.

Я открыла кошелек и достала пропитанные блокатором купюры. Увы, мужчина не взял их. Потянулся, но в последний момент что-то учуял. Черт.