Книга Флагманы Победы - Николай Скрицкий

При выполнении задач боевой подготовки усилить наблюдение в водах, воздухе, немедленно донося обо всех происшествиях и нарушениях.

Меньше говорить о военной опасности, а больше делать для того, чтобы свои боевые части и корабли привести в полное боевое состояние».

Военный совет КБФ под свою ответственность разрешил самолетам и зенитной артиллерии открывать огонь без предупреждения по самолетам-нарушителям[419].

В субботнюю ночь на 22 июня Трибуц бодрствовал. В 23.15 21 июня позвонил Н.Г. Кузнецов, сообщил о возможном нападении и предписал перевести флот на готовность № 1. Вскоре отработанный в мирное время приказ выполнили. Были погашены маяки и створные огни, штаб готовился к переезду на остров Суурупи западнее Таллина, где подготовили береговой командный пункт флота. Оставалось только ждать. После 3.20 командующий получил первые сообщения о нападениях на советские суда, приказал идущие в море транспорты завернуть в порты. О нападении гитлеровцев вице-адмирал сообщил в Москву через минуту после Октябрьского, командующего Черноморским флотом. Война стала реальностью. В 5.17 Трибуц подписал телеграмму всем соединениям, частям и кораблям: «Германия начала нападение на наши базы и порты. Силой оружия отражать противника»[420].

В первые часы потерь в кораблях не было. Началось развертывание флота по планам мобилизации. Теперь уже из Москвы звонили и торопили с минными постановками, которые под прикрытием береговых батарей должны были перекрыть Финский залив. К вечеру 22 июня минные заградители «Ока», «Урал», лидеры «Минск», «Ленинград», эсминцы «Артем», «Карл Маркс» и «Володарский» под прикрытием эсминца «Смелый», тральщиков и морских охотников вышли на минные постановки. Из Рижского залива выслали в прикрытие крейсер «Максим Горький», эсминцы «Гневный», «Гордый» и «Стерегущий». Однако на подходах к указанному району подорвались на минах эсминец и крейсер. «Гневный» пришлось затопить, а для спасения крейсера, у которого оторвало нос, Трибуц послал отряд кораблей и авиацию.

К 30 июня было выставлено 3500 мин и минных защитников, вместе с батареями на Осмуссаре и Ханко составивших непроходимый для противника рубеж. Однако неприятель вел наступление по суше. 24 июня была окружена Либава (Лиепая). Трибуц приказал оборонять базу до последней возможности. Он рассчитывал на подход сухопутных войск и, когда узнал, что капитан-лейтенант Ф.М. Афанасьев взорвал ремонтирующиеся в Либаве корабли, приказал отдать его под суд военного трибунала. Позднее адмирал писал: «Можно сожалеть, что Афанасьева обвинили тогда в панике, и хорошо, что позднее это обвинение с него сняли»[421].

Вскоре стало ясно, что рассчитывать на сухопутные части бесполезно. 26 июня поступил приказ оставить базу, в которой были сосредоточены огромные запасы для флота. Командующий выехал в Ригу, над которой нависла опасность. Собрав совещание в Усть-Двинске, он приказал немедленно вывезти все, что можно, на боевых кораблях и вспомогательных судах, а остальное уничтожить. В ночь на 28 июня крейсер «Киров», 6 эсминцев, более 20 транспортов с грузами ушли на восток, за ними последовали подводные лодки с плавбазой «Смольный». Эвакуация оказалась своевременной: 29 июня гитлеровцы взяли Юрмалу, а 1 июля – Ригу[422].

В мирное время балтийцы готовились вести артиллерийский бой на море, высаживать десанты и бороться с ними, проводить торпедные атаки, тральные работы и другие традиционные операции. Однако главные силы неприятельского флота активности не проявляли. Морякам пришлось столкнуться с активными постановками мин, в том числе с неконтактными взрывателями, с кораблей и самолетов, к чему тральные силы не готовили. Не хватало тральщиков. Основной силой стала авиация, которая помогала остановить гитлеровское наступление на суше. Подводники понесли значительные потери и только во второй половине июля начали возвращаться с победами[423].

Отступление армии на восток создало проблемы, в довоенное время не изученные. Флоту пришлось защищать свои базы и с суши. 29 июня нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов приказал: «Сааремаа и Хийумаа оборонять при всех условиях обстановки на сухопутном фронте. План обороны в кратчайший срок представить на утверждение… Деритесь за каждую пядь земли в любых условиях возможного окружения. Уверен, что командиры, бойцы выполнят свой долг перед Родиной и оправдают доверие партии».

Кроме Моонзундских островов, в подчинении флота оказалась и база Ханко. Все это пришлось оборонять в условиях, когда самому флоту угрожала опасность.

6 июля начальник штаба флота Ю.А. Пантелеев доложил Трибуцу, что между наступающими к Пярну немецкими войсками и Таллином советских частей нет. Командующий приказал вывести из строя порт Пярну; это удалось сделать, затопив несколько судов.

Связи с 8-й армией не было. В июле-августе командующий лично возглавил оборону Таллина. Пока высланные вперед части сдерживали противника, с 17 июля под городом сооружали три линии обороны. Несмотря на недостаток войск, Трибуц рассчитывал удержать базу.

10–11 июля вице-адмирал побывал на Ханко, убедился в том, что защитники держатся против неприятельских атак и обстрела. Он поставил задачу ханковцам оттянуть как можно больше сил противника и обещал помощь. Вскоре на Ханко прибыли торпедные катера, 100-мм орудия и другое необходимое[424].

Тем временем германские войска начали угрожать уже Кронштадтской военно-морской базе, что в мирное время не предполагали. Чтобы Трибуц мог сосредоточиться на действиях в Рижском и Финском заливах, нарком ВМФ приказал создать Управление морской обороной Ленинграда и Озерного района (МОЛ), которому подчинил части и учебные заведения в городе.

Вечером 12 июля был обнаружен на подходах к Ирбенскому проливу неприятельский конвой, и Трибуц решил разгромить его, используя различные боевые средства. Вечером конвой обстреляла батарея с полуострова Сырве, утром 13 июля удар нанесли торпедные катера, а за ними – бомбардировщики. Конвой полностью разгромить не удалось из-за слабого взаимодействия действовавших сил. Эсминцы его так и не нашли. Однако при всех недостатках удалось нанести неприятелю крупные потери и поднять дух моряков.

Ввиду продвижения противника потребовалось создать новую минно-артиллерийскую позицию с батареями на островах Гогланд, Лавенсаари, Большой Тютерс. Для постановки мин Трибуц приказал создать соединение под названием «Восточная позиция» из минных, сетевых заградителей, эсминцев, сторожевых кораблей, тральщиков и морских охотников. К концу июля несколько тысяч мин и минных защитников преградили Финский залив[425].