Книга Путь к Дюне - Кевин Андерсон

Голос Джесси обрел былую твердость.

— Я всегда считал вас порядочным человеком, Каллингтон. Вы предали меня и мою семью… но если бы не вы, то мои враги нашли бы другой способ расправиться со мной. Несмотря на ваши бесчестные действия в отношении моей семьи, в конечном итоге именно вы спасли ее. Я никогда не смогу забыть, что вы отказались от верности Дому Линкамов, но я дарую вам жизнь.

Юэх потупил взор. По щекам его потекли слезы.

— Благодарю вас, милорд, но никто не сможет вернуть мне мою возлюбленную супругу, никто не сможет вдохнуть в нее жизнь. Я ничего не добился, предав вас.

Джесси положил руку на плечо старого доктора.

— Раскаяние позволит нам обоим искупить нашу вину. Обещаю вам это.

35

Богатство и власть раскалывают человечество и разделяют людей. Не всегда можно назвать победителем того, кто добивается власти и овладевает богатством.

Кавалер Джесси Линкам.

Джесси не простил, он просто затаился и ждал.

Великий Император Интон Вуда еще раз доказал свою непревзойденную живучесть, способность к которой была характерна для всей императорской династии, из которой он происходил. После того как заговор провалился, Император сумел отвести от себя даже тень подозрения. Джесси не верил ни одному слову этого человека, но предпочитал держать язык за зубами. Он настороженно наблюдал за событиями, обезопасив на всякий случай себя и свою семью.

Вся вина за «меланжевый кризис» была возложена на Вальдемара Хосканнера и его ближайших союзников. Все достояние — движимое и недвижимое, — принадлежавшее Хосканнерам, было конфисковано и передано Дому Линкамов, как и обещал Улла Бауэрс от имени Императора. Опозоренные и обесчещенные Хосканнеры оказались в еще худшем положении, чем в свое время дед Вильяма Инглиша.

Однако «благородная месть» Императора на этом не закончилась. Нескольких аристократов из малозначительных семейств обвинили в разжигании недовольства и организации мятежей на принадлежавших им планетах. В наказание имущество этих нобилей было конфисковано в пользу Императора. Интересно, что стоимость отобранного у козлов отпущения имущества несколько превышала стоимость имущества, конфискованного у Дома Хосканнеров.

Сделав жест доброй воли и выказывая высокое доверие, Улла Бауэрс предложил генералу Туэку осмотреть все уровни инспекционного корабля. Согласившись на этот визит, шеф службы безопасности разыграл из себя любопытствующего ревностного поклонника Императора, сказав Бауэрсу, что Дом Линкамов намерен использовать полученное богатство на строительство флота подобных кораблей — для того чтобы перевозить на другие планеты большие грузы пряности. Осмотрев огромный корабль, ветеран с чувством облегчения доложил Джесси, что на судне нет никаких войск, а исполинские его размеры были лишь мерой устрашения.

Джесси держался на почтительном расстоянии от Императора — так здоровые люди опасаются подходить к больным чумой. Поначалу Линкам воображал, что рыхлый, тучный и бледный правитель Империи всего лишь глупец, безвольная марионетка, позволяющая манипулировать собой, но теперь Джесси понял, с какой легкостью избавляется Вуда от всякого, кто не может больше служить его целям. Несомненно, Вальдемар тоже думал, что сумел обвести Императора вокруг пальца, — и вот он разорен и уничтожен. Вуда был другом только в хорошие времена. Не важно, какие посулы и какие награды раздавал в данный момент Император, — Джесси знал, что никогда не будет доверять ему. Никогда.

В течение всех тех недель, пока представители сторон уточняли детали нового соглашения, Император оставался на борту инспекционного корабля, который временно превратился в имперскую столицу. Вуда принимал на корабле аристократов с других — ближних и дальних — планет, но Джесси не чувствовал склонности прощать и их. Он презирал этих людей, которые заставили его стать их поборником, а затем бросили его в критический момент, отказав в поддержке и финансировании. Джесси намеренно не пригласил ни одного из них в свою резиденцию. Гости размещались в каютах инспекционного корабля или снимали квартиры в Картаге. Всем им, казалось, было нужно все больше и больше пряности.

Аристократы, дававшие Джесси займы на кабальных условиях, получили свои деньги сполна и отбыли восвояси. Джесси дал себе клятву никогда больше не иметь с ними дела. Напротив, три бедных семейства, которые приняли сторону Л инкама и отдали ему все деньги, какими располагали, были щедро вознаграждены. Более того, Джесси намеревался привлечь их к участию в добыче пряности за часть прибыли.

Согласно новому договору, подготовленному юристами Императора, Дом Линкамов должен был получать исключительно высокое вознаграждение за добычу и экспорт пряности. Однако когда Дороти посвятила Джесси во все хитросплетения финансовых махинаций и проводок, он понял, что в сундуках Императора осядет приблизительно в два раза больше денег, чем в казначействе Дома Линкамов. Но даже и при таких условиях прибыль его была огромной.

Новое, основанное на продаже меланжи состояние оказалось более чем достаточным для устранения всех финансовых неурядиц, вызванных поколениями бездарных правителей Каталана. Теперь же экономическое положение семейства Линкам казалось несокрушимым. Но Джесси решил измерять свой успех не только экономическими показателями, но и чувством справедливости.

* * *

Когда Великий Император изъявил желание отобедать в резиденции Линкама, Джесси не смог отказать в этом требовании, как не смог он и запретить Императору привести с собой Уллу Бауэрса. Итак, в один прекрасный вечер по заранее согласованному плану Вуда и его свита прибыли в дом правителя в сопровождении императорских гвардейцев. Оставив гвардейцев в коридоре, Император и советник Бауэрс в сопровождении ливрейного лакея вошли в обеденный зал.

Джесси и Дороти уже сидели за столом — напротив друг друга, на своих обычных почетных местах, несмотря на то, что им предстояло принимать очень важного гостя. Императора и его спутника усадили на менее почетные места, что пришлось им не по нраву, и это было заметно по недовольству, отразившемуся на их лицах. Однако они не выразили вслух своего разочарования и вежливо улыбнулись, когда Джесси встал, чтобы приветствовать гостей. Поднялась и Дороти, отвесив церемонный поклон.

— Добрый вечер, господа, — произнес Джесси и быстро сел. То же самое сделала и его наложница. Оба чувствовали себя не в своей тарелке, находясь в одной компании с внешне вялым властителем и его не заслуживающим доверия инспектором.

Женщины внести в зал дымящиеся противни с жареными горными фазанами и другие блюда. Эта птица стала излюбленным кушаньем Джесси — по крайней мере из тех, какие могла дать пустыня. Это были маленькие птички — в тарелке помещались три тушки. Но мясо у них было сочное, а вкус бесподобен, благодаря каталанским соусам, добавленным к блюду по рецепту шеф-повара Дома Линкамов.

Пока продолжалась трапеза, в зале стояла тишина. Высокопоставленных гостей надо было, конечно, развлекать, но Джесси не испытывал ни малейшего желания поддерживать светскую беседу, во всяком случае, после того, что он пережил по милости этих господ. Кроме того, Вуда, можно сказать, пригласил себя сам, поэтому он и должен выбирать тему для застольной беседы. Четверо обедающих обменивались тяжелыми взглядами, а слуги не могли дождаться момента, когда можно будет уйти из зала.