Книга Легенды нашего рока - Евгений Додолев

С Бари Алибасовым трудно беседовать о пресловутых творческих планах: его все время тянет в его рок-прошлое.

– Скажи мне, пожалуйста, я вот с Женей Фридляндом беседовал и понял, что все эти ваши разборки со встречными исками – это на самом деле какая-то у вас договоренность, мне кажется, коварная.

– Ну, не договоренность. Но, конечно, в этом есть какая-то определенная доля пиара. Ну безусловно. Люди по-разному ведь понимают слово «пиар». Одно дело пиар для того, чтобы сделать чисто популярным. Дело в том, что ведь в советское время была возможность артисту быть известным, потому что на это был направлен весь механизм, Союз писателей, Союз кинематографистов, Союз литераторов, Союз пропаганды актеров.

– Ну, о чем ты говоришь? Когда были вещи, которые совершенно не пиарились. Рок-группа «Интеграл». Она была популярна без всяких союзов.

– Да, и это поразительно, что нас никуда не пускали, но залы были всегда переполненными. Вот работали 20–25 концертов в городе, и все аншлаги. Но, собственно говоря, это я так полагаю, все-таки это, как обычно слава идет впереди, за счет того, что мы играли музыку, которая была запрещена в стране. А ведь в щелочку вообще заглянуть всегда интересно, да? Что там? Ведь никто не видишь, а ты видишь. Это была единственная рок-группа в Советском Союзе гастролирующая.

– «Интеграл»? Единственная?

– Не было вообще ни одной другой, тогда были вокально-инструментальные ансамбли и все. А у нас все это: дым, взрывы, рок, цирковые трюки, колоритные костюмы, свет, необычный стереофонический звук, пиротехника, 42 микрофона на сцене, три ударные установки, пластика исполнителей: лысый клавишник Игорь Сандлер метался по сцене, у других этого ничего не было: выходили парни все в одинаковых пиджаках. Одинаковые. ВИА. Помнишь ВИА?

– Ну, да, помню. Ну, смотри: Бари Алибасова знают не как музыканта из «Интеграла», а как продюсера группы «На-на». И все это в общем-то уже история. А мы давай про будущее поговорим. Что Бари Алибасов будет делать в ближайшие 50 лет?

– Ну, во‑первых, я столько жить не собираюсь, но хочу. Но очень редко. Чаще всего не хочу. Потому что все-таки 66 лет дают о себе знать иногда. А потом 66 лет, а сколько выпито?

– Вот не продолжай. Выпито и все. Не надо. Ну, скажи…

– Поэтому я и так уже пережил. Средняя продолжительность жизни у нас в стране 59 лет, я уже лишнее живу. Не имею права. У кого-то отнял.

– Но это бонус называется. Когда лишнее – это бонус.

– И поэтому на 50 лет я не прогнозирую. А, в общем, у меня есть какие-то идеи, которые я хотел бы реализовать в области эволюционной биологии, мне очень интересна тема.

– Ну, слушай, ну, давай серьезно. Мы уже сказали, что мы не будем пиариться.

– Я серьезно. Меня интересует тема эволюционной биологии, меня интересует тема сингулярности в астрофизике. Но, в общем, очень много меня тем интересует, о которых никто не подозревает. Причем в свое время я даже создал потрясающий инструмент, который перевернет планету.

– Ты опять про прошлое.

– Нет, не про прошлое. Это моя жизнь уже сегодняшняя. Элементарные визуальные образы, из которых может состоять мировая библиотека. И из этих элементарных визуальных образов можно создавать все, что угодно. Любые чудеса. И в общем, это в миллиарды раз круче, чем YouTube, вот, чем я занимаюсь.

– Зачем ты это делаешь?

– Ты знаешь, вот был один пацан, которого мы все знаем. Звали его Сократ.

– Ну, я слышал о таком пацане, да.

– Вот зачем он это все делал? Ты объясни. Вот он ходил на базар там, за ним бегала жена. Вопила, дай хоть кусок хлеба, дома дети нищие. А ты по базарам шляешься и достаешь народ. Он доигрался до того, что народ собственный, афиняне, заставили его выпить яд.

– Я третий раз говорю, ты опять в прошлое.

– Нет, так он зачем это? Ты задаешь вопрос, зачем это? И откуда я знаю. Мне это нравится.

– Дело в том, что Бари Алибасов – это торговая марка. Которая ассоциируется исключительно с шоу-бизнесом. Поэтому, когда я спрашиваю, чем ты будешь заниматься, я жду каких-нибудь рассказов, может быть, фантазий твоих из шоу-бизнеса.

– Я занимаюсь очень многим. Мне интересно, ну, все. Почему рушится экономика Южной Европы? А здесь очевидная связь между религией ортодоксальной и современной религией, более современной, протестантской. Совершенно другая система мышления, да. Вот сегодня рушится экономика Кипра, Греции и так далее.

– Про экономику с Бари Алибасовым неинтересно. С Бари Алибасовым интересно про шоу-бизнес. Вот мы, допустим, разговаривали с Фридляндом насчет голубой темы в шоу-бизнесе.

– А что тебя так волнует эта голубая тема? Почему нас всех волнуют латентные педы, гомосексуалы, что ли, все вокруг?

– А потому что считается, что в шоу-бизнесе нельзя преуспеть, если ты традиционной сексуальной ориентации. Фридлянд вот это дело опровергает.

– Да ну чушь какая-то! Вообще чушь. В шоу-бизнесе нельзя, в нашем шоу-бизнесе можно. Может быть все, что угодно. Любой изворот, выверт и любой вывих. Если говорить о, скажем, все-таки реальной жизни, то, конечно, нужны талантливые артисты, нужны талантливые исполнители. Это было в 90-х годах, когда все тащили на сцену своих детей, кривых, косых, глухих вообще, горбатых. Я однажды видел клип. Какая-то пела косая девочка, видимо дочь какого-то богатого человека. Даже в клипе, записанном в студии, она страшно не строила. Вокал был настолько неисправим, что даже аппаратура не могла исправить. Сейчас такого нет.

– Я понял твой месседж, потому что ребят в «На-на» ты отбирал явно не только по вокальным данным, но и еще по фактуре.

– Ну, конечно. Во-первых, они актеры были. Во-вторых, это личности. Да, «На-на» – это театр. И представить себе театр без личности невозможно. Потому что он должен что-то выйти и отдать зрителям. А если он пустой, как он отдаст? Голос там потрясающий, что ли? Или что? Или пустые глаза? На это публика не ведется. Поэтому в первую очередь, как в любом театре, актер должен быть наполнен чем-то, чем он может поделиться. Такими чувствами и эмоциями, которые, собственно переживать может зал. Вот и все, вот все, что такое «На-на».

– А скажи, пожалуйста, ну, если уж мы просто эту тему упомянули, тебя никогда не беспокоило, что тебя обвиняли в том, что ты ребят подбирал через постель? Ну, такие же, вот ты знаешь, в шоу-бизнесе разговоры про всех. То есть я понимаю, что ребят-то реально парило. Потому что им было обидно.

– Ничего не парило. Их парила только сцена, их парили зрители, их парил успех, их парило, когда они что-то не так делали и чувствовали, что там концерт просаживается или проваливается. Ну, был какой-то период, когда нас это все нервировало, да, задевало, трогало, обижало. Потом я сказал категорически: не читаем ни газет, ни телевизор не смотрим, ни новости. И все, для нас это была какая-то жизнь, которую мы даже не знали, не знали, что там про нас пишут, что говорят. Нам было абсолютно все равно. И, скажем, что касается голубой темы, то, в общем, это была настоящая конкуренция. В свое время создавалась группа «Иванушки International». Там был Санька Шульгин и второй Санька, Горожанкин. Они были совладельцами компании «Рек Рекордс», которая запускала на рынок несколько соисполнителей. Там была Валерия, по-моему.