Книга Герцог Бекингем - Серж Арденн

5 Машикули (фр. machicoulis, от средневекового фр. mache-col, «бить в голову») – навесные бойницы, расположенные в верхней части крепостных стен и башен, предназначенные главным образом для вертикального обстрела штурмующего стены противника, забрасывания его камнями и т.п.

6 Бартизан – в средневековой фортификации – сторожевая башня, располагавшаяся между двумя башнями на бруствере или парапете оборонительной стены. В бастионных крепостях бартизан – сторожевая башенка на углу бастиона и других укреплений.

ГЛАВА 30 (89) «Дождливая ночь»

ФРАНЦИЯ. ПАРИЖ.

Карета графини де Бризе, где, изнывая от ран, в полубреду, Луи твердил одну и ту же фразу, желая, чтобы его доставили на улицу Кассет, пронеслась по узким улицам Сен-Жерменского фобура.

– …отвезите меня на улицу Шкатулки и пошлите за лекарем… лекарем Лютюмье, на улицу Сены… он там живет… на улицу Сены, слышите…»

Не сочтите за жестокость, но, не взирая на отчаянную борьбу со смертью господина де Ро, эту главу, нам хотелось бы начать с короткого разъяснения об устройстве французской армии времен Людовика XIII, а точнее об одном из её подразделений, по праву ли, по счастливой ли случайности, впоследствии, в будущем, несказанно прославившемуся, благодаря перу гениального писателя, как в Старом, так и Новом Свете. Речь, как вы, наверняка, догадались, пойдет о королевских мушкетерах1, ворвавшихся на гребень славы, под звуки фанфар так же стремительно, как и в души множества людей, не лишенных умения складывать буквы в слова, посредством чего, углубившись в воображения автора, получивших возможность наслаждаться прочитанным.

Мы не станем ни превозносить, сих славных героев в лазоревых плащах, ни порицать их, мы лишь попытаемся, вместе с вами, разобраться, кем были эти люди, живущие в те далекие времена.

Итак: остриём копья, воинской элитой, цесарским легионом той армии был, так называемый, «Дом короля», включавший в себя ряд подразделений, выгодно выделяющихся среди серого множества армейских полков, как правило, носивших имя провинций, откуда происходили. Проще говоря – «Домом короля» именовался весь штат пеших и конных офицеров и солдат, состоявших при особе французского монарха. Этот элитный корпус, куда входили: телохранители, стражники, рейтары, королевские мушкетеры, гвардейские жандармы, стража дверей, сто дворян вороньего клюва, гвардейские шеволежеры, стража рукава, рота под названием «100 швейцарцев», полк французской королевской гвардии, полк швейцарских гвардейцев, словом все подразделения которые и составляли сию небольшую армию, носившую гордое имя – «Дом Короля».

Но нас, с вами, из всего этого милитаристского соцветия, щедро усеянного представителями славнейших дворянских фамилий, интересует всего одна рота, горячо любимая монархом, так как созданная самим Людовиком XIII2, в 1622 году, на дороге из Монпелье в Авиньон. Сия кавалеристская рота, которую возглавил сам король, при своем формировании насчитывала 100 рядовых мушкетеров, 1 капитан-лейтенанта3, 2 лейтенантов4 и 4 корнетов, которым полагались кони серой масти, отчего, впоследствии они и получили прозвание «серых мушкетёров». Отличительным знаком мушкетёров был короткий лазоревый плащ «а-ля казак» с серебряными галунами и вышитыми спереди, сзади, на боковых лопастях белыми крестами, которые изготовлялись из бархата, и имели золотые королевские лилии на концах и алые трилистники на перекрестьях. Снаряжение мушкетёра, кроме коня и мушкета с сошкой, составляли шпага, пара пистолетов, дага и перевязь буйволовой кожи с крепившимися к ней патронами, пороховницей, подсумком для пуль и фитилями. При этом мушкет выдавался от казны, прочее же вооружение и снаряжение, коня и слугу, также обязательного для военных нужд, мушкетёр должен был приобретать сам.

Мушкетёры военного «Дома короля» причислялись к так называемой «гвардии вне Лувра», то есть к наружной охране, что несли службу только под стенами королевской резиденции, и не допускались в личные апартаменты монарших особ. Что, впрочем, подтверждает их платье и обувь, ведь в отличие от телохранителей и прочих подразделений внутренней стражи, обутых в легкие башмаки на каблуке, мушкетеры носили высокие ботфорты, со шпорами. Мушкетеры должны были сопровождать короля в его выходах и прогулках, передвигаясь пешим строем, или верхом по двое впереди прочей охраны. Также если король отправлялся в путешествие или принимал участие в военных кампаниях, они сопровождали и охраняли Его Величество.

То о чём мы сейчас рассказали, можно прочесть в любом военном справочнике и даже в некоторых исторических документах, где значительно подробнее с доскональностью присущей подобной литературе, вам раскроют все армейские секреты того времени. Но нам, в данном случае, хотелось бы затронуть иную сторону явления, под названием «королевский мушкетер», и поговорить о ней.

Не является секретом, что в любой из армий, существуют элитные подразделения, и отношение к офицерам и солдатам, служащим в сих формированиях, среди тех, кто по разным причинам не попал в их число, весьма недружелюбное, чтобы не сказать резче. Не были исключением и господа мушкетеры, которые своим поведением, порой, доводили до бешенства, братьев по оружию, не удостоенных чести носить голубые плащи. Но это была лишь одна сторона монеты под названием «мушкетер», потому что недоброжелательностью среди военных, сия вражда не ограничивалась, так как мирные сограждане, ещё в большей степени терпели оскорбления от сих лихих вояк, отвечая им неменьшей ненавистью.

Несправедливо было бы не заметить, что подобное незавидное первенство «синим» мушкетерам приходилось делить с «красными», которых чаще называли – гвардейцы кардинала. И тех и других недолюбливали как в армии, так и за её пределами. Вот только причины неприязни к сим прелестным господам коренным образом разнились друг от друга. И если причина нерасположения, которое питали к людям Ришелье, имела скорее политический окрас, а противниками гвардейцев кардинала являлись мятежники, заговорщики, изменники и шпионы вражеских государств, а так же сограждане которых по ошибке, а кого и по справедливости преследовали молодцы в красных плащах. То господа мушкетеры славились подвигами совсем иного характера, отдавая предпочтение занятиям менее хлопотным, как правило, доказывая собственную значимость на парижских улицах, пустырях, либо в трактирах. Разумеется, в то время когда их подразделение не было задействовано в охране Величества, или какой-либо из военных компаний.

Эти дворяне, облаченные в лазоревые плащи с крестом, украшенным королевскими лилиями, многие из которых отличились на полях сражений, являлись настоящим бичом для мирных сограждан. Содержателей питейных заведений, хозяев съемных квартир, мелких торговцев, гугенотов, зачастую била нервная дрожь, при слове «мушкетер». И причины сего беспокойства, вполне объяснимы.

Сия элитная рота, состоявшая исключительно из дворян, каждый из которых, как только надевал мушкетерский плащ, становился объектом столь высокого уважения, что начинал считать себя чуть ли не хозяином города. Господа мушкетеры запросто могли отказаться оплачивать счета, в таверне ли, в лавке ли, или спустить с лестницы назойливого квартирного хозяина, пришедшего за долгом. Им, к слову, в отличие от кардинальских телохранителей, порой, вовсе не платили жалованья, вынуждая прибегать к помощи зажиточных родственников, знакомых, ростовщиков-кредиторов, многочисленных любовниц, которые считали за честь ссудить, а чаще предоставить возможность безвозмездно пользоваться их собственными денежными средствами. Быть возлюбленной мушкетера, как и водить с ними дружбу, было почетно и выгодно – это гарантировало защиту и помощь в сложной ситуации. Но вот вести с ними дела, было сущим наказанием. Не удивительно, что в начале XVII века, среди парижан стало весьма популярно выражение «мушкетерские манеры», обозначавшее человека грубого, хвастливого и опасного. Все эти качества в сочетании с неуемной гордыней, и весьма своеобразным представлением о дворянской чести и чувстве юмора, создавали взрывоопасную смесь. Если кто-нибудь осмеливался сделать мушкетеру замечание или не дай Бог упрекнуть в недостойном поведении – драки, как правило, доходящей до убийства, было не избежать.