Книга Ситка - Луис Ламур

Роберт Уокер не пошел спать. К волнению от встречи со старым другом добавилось понимание, что именно Жан Лабарж и никто другой, способен склонить чашу весов в пользу ратификации договора. Его присутствие здесь, возможность для сенаторов поговорить с человеком, который видел Аляску, была как никогда кстати. Сама драматическая личность Лабаржа наверняка убедит многих колеблющихся. Он хорошо и легко говорил, но, прежде всего, знал все, что можно знать об Аляске.

Сидя за письменным столом, Роберт Уокер обдумал ситуацию. Как бы ни был Уокер рад вновь увидеть друга детства, он сразу понял, что необходимо использовать пребывание Лабаржа в столице, и знал, что Жан обязательно согласится помочь ему. Менее колоритная фигура была бы менее полезной, но смуглый, привлекательный Лабарж со своим романтическим шрамом, его рассказы о торговле пушниной и об островах, его недавний визит ко двору русского императора и предваряющаяя его дуэль — все это, несомненно, должно произвести впечатление.

С самого начала политической карьеры Роберт Дж. Уокер посвятил себя своей стране. Он был американцам, полным идей, которые в то время будоражили умы многих его сограждан. Он хотел, чтобы Соединенные Штаты владели всем континентом, а покорение континента казалось легкой задачей для людей, пересекавших равнины на крытых грубой тканью фургонах, разведывавших новые тропы и строивших на пустом месте целые города.

Уокеру не пришлось проделать трудное путешествие на запад, однако он многое узнал от Жана Лабаржа. Он не помогал превратить шальную шахтерскую деревушку в поселок, живущий по закону и подчиняющийся закону, однако знал, как это делалось, и все это приносило маленькому человеку, выросшему на берегах речушки Сасквиханна, неописуемое радостное возбуждение.

Как предвидел Муравьев, Соединенные Штаты были намерены рости территориально. В документах Уокера хранилось письмо Муравьева императору:

...Невозможно было не предвидеть быструю экспансию мощи Соединенных Штатов в Северной Америке; невозможно было не предвидеть, что эти Штаты, обеспечив себе плацдарм на Тихом океане, не превзойдут вскорости другие державы и не овладеют всем северо-западным побережьем Америки... Нам не надо сожалеть, что двадцать лет назад мы не смогли утвердиться в Калифорнии. Рано или поздно мы потеряли бы ее... глупо не понимать, что рано или поздно мы потеряем свои северо-американские владения. Россия так же неизбежно сохранит влияние над всей Восточной Азией.

Уокер задумчиво посмотрел на потухшую сигару. Странно, что человек, подобный Лабаржу, совершенно не интересующийся политикой, тем не менее стал ключевой фигурой в политической игре. Этот человек, несомненно, будет забыт историей, однако в этот важный момент он обладал информацией, которая может склонить сенат к историческому решению, к тому же он достаточно драматическая личность, чтобы к нему прислушались.

Его, Уокера, называли управленческим гением партии. Для многих людей, незнакомых с международными проблемами, этот термин мог бы показаться менее, чем лестным, однако Уокер предпочитал его всем иным. Он знал, как собрать голоса, в чем нуждались штаты и свободные территории, знал, что искусство управления государством состоит в нахождении общей точки зрения для разных политических течений и что выдающийся государственный деятель — это, прежде всего, выдающийся политик. Недостаточно иметь дар предвидения или четкую программу. Недостаточно быть сильным, искренним, честным. В демократическом обществе нужны также голоса избирателей, а чтобы выполнить обещанную программу, необходимо найти способ перетянуть на свою сторону голоса тех, кто не имеет предвидения, и даже тех, кто не отличается преданностью своей стране.

Соединенные Штаты должны получить Аляску и не только, как колонию, а как полноправный штат. Завоевать землю не означает просто владеть ею; земля должна быть заселена и удержана.

Первым, кого Жан встетил, когда вошел в комнату, был Сьюард; Лабарж сразу узнал его по описанию. Сенатор стоял около камина, катая во рту незажженую сигару. Его мягкие, седые волосы были взъерошены, на сатиновом желете белел просыпавшийся сигарный пепел.

Когда их представили, Сьюард вяло пожал Жану руку и взглянул на него своими умными, проницательными глазами.

— О вас много сейчас говорят, мистер Лабарж. — Он пожевал сигару. — У вас есть перед нами одно преимущество, сэр. Вы видели Аляску.

— И говорил с царем.

— Вы много на себя берете, мистер Лабарж. Кто уполномочивал вас вести переговоры?

Несмотря на резкие слова, в его тоне не чувствовалось враждебности. Жан ответил, не задумываясь, с улыбкой на лице.

— Ну конечно, вы, сэр. Уокер сказал, что несколько лет назад в речи, произнесенной в Сент Поле, вы обратились к русским: «Идите стройте свои сторожевые поселения на всем побережье Ледовитого океана, все равно они станут поселениями моей страны.»

На мгновение в глазах Сьюарда блеснул смех.

— У мистера Уокера отличная память, и вы этим пользуетесь, мистер Лабарж.

Жан скорее ощутил, чем увидел, что к ним присоединились несколько человек. Одним из них наверняка был Чарльз Самнер, потому что затем Сьюард произнес: — Расскажите нам об Аляске, Лабарж. Расскажите, что вы видели.

Роберт Уокер быстро оглядел комнату. Здесь находилось более десятка человек, занимавших ключевые позиции в сенате, они могли поддержать или сорвать ратификацию договора. Очень многое зависело от следующих нескольких минут. Он вдруг пожалел, что здесь нет Фессендена. Один из самых красноречивых ораторов в сенате, Фессенден отчаянно противился покупке Аляске.

Лабарж как бы невзначай повернулся спиной к камину. То, что он собирался сказать, предназначалось не Сьюарду, поскольку Сьюард с самого начала был твердым борцом за Аляску; он должен убедить других. Чарльз Самнер больше всего на свете любил факты, чтобы затем использовать их в своих речах; к его словам в сенате прислушивались.

— Что может за несколько минут рассказать человек о такой обширной земле, как Аляска? Я видел ее меха, мили и мили строевого леса, ее золото, ее железо, ее рыбу. Я охотился на бесчислеснных животных и бродил по долинам, таким же плодородным, как и любые другие на планете.

Жан вынул из кармана кусочек металла, завернутый в обрывок шкуры. Это был золотой самородок, купленный давным давно у траппера.

— Посмотрите на это. Золото... и его там много. Но поверьте мне, джентльмены, золото не первое из богатств Аляски.

Примерно с час Лабарж говорил, отвечал на вопросы и рассказывал истории о своих приключениях в Русской Америке. Он говорил о жестокостях промышленников и привел цифры, свидетельствующие о доходности торговли пушниной. За сорок лет Русская Американская компания вывезла более 51 тысячи шкур морской выдры, 291 тысячу лисы, 319 тысяч бобра и 831 тысячу шкур котика.

— И это, джентльмены, не принимая в расчет то, что вывозят наши и британские корабли. Только я на своей шхуне вывез больше 100 тысяч шкур, много китового уса и моржовых бивней, индейских одеял и даже золота.