Книга Холодный поцелуй смерти - Сьюзан Маклеод

Я невольно вскинула руки, закрыв лицо, но быстро поняла, что это иллюзия. Тогда я прижалась лбом к прохладному стеклу и уставилась на битком набитую танцплощадку внизу невидящим взглядом — надо было сообразить, что следует из Ханниных воспоминаний.

Я три года пользовалась чарами альтер-вамп, уверенная, что это просто дорогое и качественное маскировочное заклятие, которое мне продала Древняя. Но все эти три года я разгуливала в теле Розы, и все это время она зависела от милости Графа — манипулятора, садиста, мерзавца, кровососа, наконец! К горлу подкатила тошнота. Да. Роза и сама вампирша и, судя по ее репутации и воспоминаниям, отнюдь не пай-девочка — паинек среди вампиров не часто встретишь, — но такой участи я не пожелала бы даже ей, никому бы не пожелала. Так не должно продолжаться, ни в коем случае. Дело было уже не в том, чтобы отказаться от чар ради собственного благополучия, — теперь я обязана найти тело Розы и освободить ее от магических уз, какими бы они ни были.

— Представляешь, Граф ее убил. — Слова Ханны напомнили мне, что я не одна. Пальцы у Ханны скрючились, лицо перекосилось от ненависти. — Когда я вернулась с ожерельем, Граф рассмеялся — и оторвал ей голову, прямо на моих глазах, будто курице шею свернул! Только он не ошибся — она была колдунья, а любая колдунья прежде всего заботится о собственной душе, то есть о ее безопасности. — Тут она и сама рассмеялась — глухо, хрипло, словно это тоже было гортанное заклинание. — К чему продавать ее демону, если не извлечь из этого всей возможной выгоды?

Ханна подошла к бару с серебристой дверцей и открыла его. Достала оттуда приземистую бутылку вроде ликерной и отсалютовала мне.

— Я любила Гвен.

— Кто такая Гвен? — не поняла я.

— Моя наставница, Древняя, кто же еще. — Ханна потянула за пробку, и та тихо хлопнула и выскочила. — Она была совсем не похожа на классическую старую каргу, ничего общего, это был всего лишь фасад. А сама Гвен — живая, милая, остроумная…

Она умолкла и принялась изучать этикетку на бутылке, как будто на ней было написано что-то неожиданное.

— Какое отношение это воспоминание имеет к тому, что ты хочешь заполучить яйцо? — ровным тоном спросила я.

— Что? — Она вскинула голову, попыталась улыбнуться, но уголки губ поползли не вверх, а вниз. — Яйцо — аварийное хранилище ее души. Стандартная процедура, если поблизости нет подходящего тела. Яйцо Фаберже — драгоценность, его не повредят и не выбросят, самое худшее, что может приключиться, — ей придется немного постоять в сейфе или в витрине, пока я не придумаю, как ее вызволить; разумеется, время тратить жалко, но это лучше, чем оказаться в Преисподней, если демон не уплатит должок. — От этой мысли она вся содрогнулась, после чего как следует отхлебнула из горлышка. — Конечно, все это очень неизящно, но…

Я прищурилась — все это казалось мне изрядно подозрительным.

— Если яйцо было для нее так важно, почему оно оказалось у Графа?

— Это я виновата, — призналась Ханна. — Граф решил сделать из меня свою личную колдунью — ведь Гвен к тому времени уже передала мне почти все свои заклятия. Но у меня не было такой защиты, как у нее. — Она показала мне тыльную сторону ладони, повела пальчиком — перстень с черепом подмигнул мне янтарным глазом. — Лишь когда ему надоело меня эксплуатировать, я смогла во всем разобраться и понять, что я ему наговорила и что он у меня выманил. — Плечи у нее поникли. — Некоторое время спустя я сумела вернуть себе перстень и после этого уже могла сопротивляться Графу — в определенной степени, однако из-за «Дубль-В» была вынуждена его слушаться.

Она сделала еще один глоток и протянула бутылку мне.

— Я пыталась отобрать у него яйцо, но этот подлец-кровосос был не дурак — он знал, зачем оно мне, и не собирался допускать, чтобы я воскресила Гвен, раз уж он ее убил. И стоило ему заподозрить, что я близка к цели, и он передал яйцо дальше — тебе. — Ханна фыркнула от отвращения. — Какая, в сущности, глупость: ведь он хотел получить тебя и твою сидскую кровь, а Гвен принесла бы ему все это на блюдечке с голубой каемочкой, дай только срок, — так нет же, он не мог подождать и убил ее в припадке гнева!

История была красивая — и к тому же по большей части правдивая, но что-то в ней не стыковалось, а что именно — я не могла разобраться. Зачем Ханне воскрешать свою наставницу? Насколько я могла судить, у нее все было в ажуре: куча денег, Графа нет, «Дубль-В» под контролем — на это есть Дарий, — и при этом никто ею не помыкает, так что, если не считать любви к наставнице, а об этой любви я знаю только с ее слов… Одно было ясно: если Древняя действительно погибла год назад от руки Графа, значит, с тех пор Розу и мои маскировочные чары курировала Ханна. А следовательно, она знает, где находится тело Розы.

— Очень трогательная сценка, Ханна, а теперь объясни, каковы твои условия.

— Что ты, Женевьева, я никогда не выставляю условий! — мягко возразила она. — Я оказываю мелкие услуги!

— Да-да, конечно. Что за услуги?

— Я бы подсказала тебе, чье тело лежит на каменном столе в данный момент, — Ханна лукаво подняла пальчик, — но думаю, ты сама догадаешься — ты так проницательна…

Я ахнула от потрясения и на миг прикрыла глаза. Это мое тело оказывалось там каждый раз, когда Розино… Какая я дура! Мне не приходило в голову, что мое тело может оказаться не при мне, а в другом месте, я не додумалась до этого даже после того, как разобралась, что чары были не просто маскировкой! Я внутренне фыркнула. Зато теперь понятно, почему я не могла колдовать и почему Ханна узнала меня в обличье Розы, а Малик — нет, не говоря уже о прочих.

Ханна двинулась на меня с ободряющей улыбкой.

— Нет-нет, не беспокойся, с тобой ничего плохого не случится, ведь Графа уже нет! — Она обхватила пальцами горлышко бутылки. — Временами он и правда вел себя как гадкий извращенец, кстати, вот тебе еще один повод меня благодарить…

Меня затошнило — перед глазами всплыли жуткие картины. Я попыталась прогнать видения — ни к чему думать о Графе и о том, что он вытворял с моим телом, пока оно беспомощно валялось на каменном столе…

— Ты взяла мое тело в заложники, так что мне сейчас не до благодарности! — рявкнула я.

— Вовсе нет — я никогда не делаю ничего такого, что приносило бы мне прямую выгоду, это против моего кодекса чести! Понимаешь, пользоваться магическим могуществом, когда твоей душой владеет демон, крайне неразумно; ведется этакий учет грехов с точки зрения прибыли и убытков, и декларировать прибыль крайне невыгодно. Поэтому уверяю тебя, тебе вовсе ничего не грозит и твое тело благополучно вернется к тебе на заре, когда чары перестанут действовать, — все как обычно. — Ханна откинула голову и снова отпила из бутылки, и пульс на ее горле вспыхивал, словно отвлекающие огни полицейской мигалки, а затем продолжила: — Между прочим, Элизабетта и в самом деле очень хочет, чтобы Роза приняла ее предложение, а поскольку я вызвалась ей помочь, у меня есть чем тебя завлечь.