Книга Власть - монополия на насилие - Олег Кашин

Но он стал министром культуры, занял место Александра Авдеева, который, между прочим, когда-то тоже человеком из ниоткуда проник на эту министерскую должность, почему-то не вызвав такого количества негодующих отзывов. Министерство, в котором нельзя ничего развалить — стоит ли оно того, чтобы расстраиваться по поводу прихода в него автора книжной серии «Мифы о России»? Как известно, это даже не прачечная.

19 мая. В субботу я разговаривал с Ксенией Собчак, и она говорила мне, что не нужно считать ее, цитата, «засланным казачком» в протестном движении.

Возразить на это мне было нечего — я не считаю ее казачком, и вообще спокойно отношусь к тому, что лицом российского протестного движения неожиданно стал не какой-нибудь левый мыслитель или даже правый мыслитель, а ведущая реалити-шоу «Дом-2». Но если и есть какой-то повод возмущаться проникновением Ксении Собчак в российскую политику, так это неповторимая эстетика даже не реалити-шоу, а скорее таблоидов или сентиментальных телесериалов. Например, история примирения Ксении Собчак с Чулпан Хаматовой — она как будто написана сериальным сценаристом. Цитирую твиттер Собчак: «Я попросила прощения, если вопрос ее обидел — цель была совсем другой. Чулпан ответила, что никому не даст нас поссорить, сказала спасибо и расплакалась, еще раз показав, что хороший человек все понимает. Мы долго стояли вместе, обнявшись, и я испытала огромное облегчение, что мой поиск правды все-таки не причинил боли».

Напомню, в предыдущем сезоне этого сериала речь шла о том, что во время церемонии присуждения кинопремий «Ника» Ксения Собчак, которая вела эту церемонию, спросила Чулпан Хаматову, стала бы та сниматься в предвыборном ролике Владимира Путина, если бы не занималась благотворительной деятельностью. И все после этого начали спорить, уместны ли такие вопросы на церемонии вручения кинематографической премии, этично ли вообще заводить публичные разговоры на такие темы, и так далее. Как говорится, развернулась широкая общественная дискуссия.

Теперь, когда Собчак извинилась перед Хаматовой, эта дискуссия, очевидно, завернулась. Они обнялись и расплакались, новость об этих слезах и объятиях передают информагентства, и в телевизионных выпусках новостей об этом показывают сюжеты.

Поиск правды не принес боли — это настоящий хэппи-энд. Но это, конечно, странный хэппи-энд. Вот представьте — вы смотрите сериал, героиня которого ищет правду и в поисках правды задает другой героине очень важный вопрос. Та, конечно, не отвечает, и это разумно с сериальной точки зрения — интригу надо сохранять, а то будет неинтересно. И вот сериал продолжается, наступает новый сезон, и в этом сезоне две героини снова встречаются, обнимаются, плачут — и финальные титры, все закончилось. Но позвольте, а где же ответ на вопрос?

А нет никакого ответа. Вы выключаете телевизор и ложитесь спать, чувствуя себя обманутым.

Я рад, что Ксения Собчак и Чулпан Хаматова помирились. Но мне не нравится чувствовать себя обманутым. Я хочу знать правду и хочу повторить вопрос, на который нам так и не ответили: если бы у Хаматовой не было благотворительного фонда — стала бы она сниматься в том ролике, или нет?

17 мая. Об Общественной палате трудно говорить всерьез, но я попробую, извините. То есть я сам понимаю, что это абсолютно бессмысленная декоративная структура, пародия на гражданское общество, учреждение, полностью подконтрольное и подчиненное Кремлю. Но формально это ведь не так. Нет слова «пародия» или слова «имитация» в федеральном законе «Об Общественной палате». В этом федеральном законе написано, что Общественная палата «осуществляет взаимодействие граждан с федеральными органами государственной власти». То есть по закону это вполне серьезная структура.

И у этой серьезной структуры есть официальный сайт — «Трибуна Общественной палаты». Должен признаться, это мой любимый сайт, ну или один из самых любимых. Я люблю его по двум причинам. Причина первая — мне нравится, когда люди не валяют дурака и не пытаются казаться кем-то, кем они не являются.

И вот сайт Общественной палаты не валяет дурака и не делает вида, что это сайт серьезной госструктуры, призванной осуществлять взаимодействие граждан с властью. Это нормальный агитресурс, который не скрывает этого и ведет себя так, как подобает агитресурсу.

Вот просто подряд заголовки на главной странице: «Владислав Фронин о грамотных действиях ОМОНа», «Глеб Павловский боялся за стариков на митинге», «Эдуард Багиров считает, что надо действовать жестче», «Сергей Удальцов — тоска и халтурка для психиатра». Собственно, это вторая причина моей любви к сайту Общественной палаты — я вообще люблю трэш.

В современном русском Интернете, где люди ко всему привыкли, вызвать у читателя брезгливость достаточно трудно, а сайту Общественной палаты это удается.

Любя этот сайт, я всегда знал, чего от него можно ожидать, а теперь этот принцип нарушен — они меня удивили. У сайта Общественной палаты появился новый автор. Люди, которые следят за жизнью русского Интернета, наверняка знают это имя — хакер Хэлл. Это действительно знаменитый человек, который на протяжении многих лет, как минимум с середины нулевых, регулярно взламывает почтовые ящики наиболее заметных оппозиционеров, уничтожает их блоги, а украденную личную переписку публикует в открытом доступе на своем сайте.

Как вы понимаете, это уголовное преступление. В российском Уголовном кодексе есть статья 272 — «неправомерный доступ к компьютерной информации», — которая предусматривает наказание сроком до семи лет лишения свободы. Почему не сидит хакер Хэлл — ну как же, хакера ведь трудно поймать, он же неуловим, и даже то, что Хэлл, в отличие от большинства хакеров, практикует свое занятие публично и всегда берет на себя ответственность за взломы, никак ему не угрожает. Иногда даже кажется, что хакер Хэлл не одинок, и что о его неуловимости заботится кто-то более сильный и влиятельный, чем он сам. Госструктура какая-нибудь, черт его знает.

Человек, которому грозит тюремный срок за уголовное преступление, обычно прячется и скрывается. Но это обычно, а иногда — иногда бывает и иначе. Только для этого надо научиться, я снова процитирую федеральный закон об общественной палате, «осуществлять взаимодействие с федеральными органами государственной власти».

7 марта. Вадима Дымова вряд ли назначат губернатором Приморья, но новость о его выдвижении интересна вне зависимости от дальнейшей политической судьбы этого колбасного магната. Дымов — единоросс, но не вполне типичный единоросс.

В «Единой России» и около нее есть некоторое количество таких людей — они не произносят зубодробительных речей о суверенитете и не поют славу Путину, не участвуют в самых одиозных партийных мероприятиях, и вообще ведут себя так, что никто не рискнет ассоциировать их со всероссийской политической партией «Единая Россия». Дымов, ресторатор Аркадий Новиков, Ольга Слуцкер, Игорь Бутман — такие единороссы с человеческим лицом, их чаще можно встретить в эфире телеканала «Дождь» и в дискуссиях на сайте «Сноб», чем, условно говоря, в программе «Время». Даже самый радикальный противник «Единой России», сталкиваясь с этими людьми, не станет распространять на них свое отношение к Путину или к его партии — про этих людей всем как-то понятно, что да, по каким-то своим веским основаниям они оказались единороссами, но не более того. Никому в голову не придет спорить с саксофонистом Бутманом о содержании последних статей Путина или обсуждать с ресторатором Новиковым популярную избирательную технологию «карусель».