Книга Футбол, который мы потеряли. Непродажные звезды эпохи СССР - Федор Раззаков

Причин для смены клуба у вратаря было несколько: во-первых, родной «Спартак» тогда был в числе аутсайдеров (в весеннем чемпионате займет 14-е место, а в осеннем и вовсе вылетит из высшей лиги), а киевляне в лучшем положении, во-вторых — переезд в Киев автоматически зачислял Прохорова в состав национальной сборной. Однако на пути перебежчика стеной встали спартаковские начальники, которые пригрозили вратарю в случае перехода суровыми карами. Но тот не испугался: в мае собрал свои нехитрые пожитки и отбыл в Киев. И, несмотря на протесты Москвы, за два дня до игры с тбилисцами СТК разрешил Прохорову играть за киевлян.

Свой первый матч на новом месте Прохоров провел 23 мая 1976 года — в тот день киевляне принимали у себя дома одноклубников из Тбилиси. Победили хозяева с минимальным счетом 1:0. Во многом этой победе киевляне были обязаны Прохорову, который творил в «рамке» настоящие чудеса, беря даже неберущиеся мячи. Но затем вышла накладка: телеграмма о решении СТК была послана в Киев лишь 24 мая, то есть на следующий день после игры. Именно эта оплошность и станет поводом к большому скандалу.

2 июля Федерация футбола вынесла этот вопрос на свое заседание. Обсуждение выдалось бурным. Киевляне защищались как могли: зампред киевского совета «Динамо» всю вину за несвоевременное оформление документов на Прохорова взял на себя и просил наказать его, а не команду. Грузинская сторона требовала засчитать киевлянам поражение (в той игре, как мы помним, тбилисцы проиграли 0:1). Были и другие предложения: например, спортивный комментатор Николай Озеров от имени Андрея Старостина предложил матч переиграть. Однако Федерация встала на сторону грузинской стороны: кивлянам засчитали поражение, тбилисцам — победу. В итоге конфискация двух очков, случившаяся незадолго до завершения чемпионата, самым существенным образом скажется на турнирном положении киевлян — они вылетят из списка кандидатов на медали, заняв в весеннем чемпионате 8-е место. Говорят, это было результатом заговора в высших футбольных сферах, где у «Динамо» (Киев) было много недоброжелателей. Кстати, в результате такого же заговора в этом же году высшую лигу покинет и столичный «Спартак».

В июле сборная СССР по футболу, которую возглавляли тренеры киевского «Динамо» Валерий Лобановский и Олег Базилевич, участвовала в играх летней Олимпиады в Монреале. Как уже отмечалось, наша сборная практически полностью состояла из футболистов киевского «Динамо» — в ее состав, кроме Блохина, входили А. Коньков, В. Матвиенко, М. Фоменко, С. Решко, В. Трошкин, В. Онищенко, В. Колотов, Л. Буряк, В. Веремеев.

19 июля советские футболисты одолели команду хозяев турнира — канадцев — со счетом 2:1 (оба мяча у нас забил Онищенко). Затем мы победили северных корейцев со счетом 3:0 (голы забили — Колотов с пенальти, Веремеев и Блохин, который играл с недолеченной травмой). Затем была победа над сборной Ирана 2:1 (голы — Минаев, Звягинцев). А вот сборной ГДР наши ребята проиграли 1:2 (гол — Колотов с пенальти). В итоге нам предстоял матч за бронзовые медали с командой Бразилии 29 июля. Но до этой игры есть еще несколько дней, а пока наши олимпийцы гуляют по Монреалю, жадно впитывая окружающую их капиталистическую действительность. И в один из дней встречают в супермаркете своих земляков — Владимира Высоцкого и Марину Влади, которые приехали в Канаду в качестве туристов (кроме этого, Высоцкий записал там один из своих дисков).

Вспоминает О. Блохин:

«У Влади была подруга — какая-то канадская рок-звезда. Володя с Мариной приехали на Олимпиаду, эта канадка оставила им дом, а они ей квартиру в Париже — обменялись! Вот там мы и сидели после встречи в супермаркете. Мы туда зашли с Леней (или Лехой) Буряком (в течение нескольких лет Буряк был лучшим другом Блохина в киевском «Динамо»: он был вхож в дом Блохина, а в «Динамо» и на выезде они всегда селились в одной комнате. — Авт.). Володя там себе кожаную куртку выбирал. Он такую одежду любил — видно, в ней ему было удобно. В общем, поехали мы, накрыли на скорую руку стол… Бутылка водки стояла, но он только играл, не пил — при Марине. Играл долго, притом записал нам кассету. Потом, уже в Киеве, ко мне гости пришли, я поставил ее, и кто-то украл. Позже она где-то всплыла, и какой-то другой человек утверждал, что это он там присутствовал…

Чем запомнился Высоцкий? Нормальный мужик, без закидонов, без ничего… Нам с Лехой по 23–24 года, молодые ребята — и вдруг, во-первых, Высоцкий, а во-вторых, Марина Влади. Красивая очень! Глаза у нас где-то на лбу были, наверное, — я говорю так, как есть, поэтому, скорее, мы смотрели на них, как на звезд, раскрыв рты. Я был просто в шоке!..»

Но вернемся к Олимпийским играм в Монреале.

Итак, 29 июля советская сборная встретилась на поле со сборной Бразилии в матче за третье место. Наши ребята тот матч выиграли со счетом 2:0 и взяли «бронзу». Но это место было расценено в Москве как провал, поскольку цель была поставлена одна — золотые медали. А спустя месяц в киевском «Динамо» случился… форменный бунт игроков против своих тренеров. Впрочем, перед этим был другой скандал с участием киевского «Динамо». Дело было так.

14 августа 1976 года киевляне должны были играть в Донецке против местного «Шахтера». Однако в Донецк киевляне приехали в неполном составе (всего восемь человек), поскольку большая часть динамовцев участвовала в закрытии Олимпиады в Монреале. Тренер динамовцев Валерий Лобановский обратился к судье матча Казакову с просьбой перенести игру на более поздний срок. Тот немедленно позвонил в Москву и оттуда вскоре поступил ответ: матч отложить. Однако этот вердикт не удовлетворил самих «шахтеров». Их тренер Владимир Сальков отправился прямиком в ВИП-ложу стадиона, где восседал первый секретарь Донецкого обкома КПСС Борис Качура, и пожаловался ему на динамовцев. Качура вызвал к себе Казакова и приказал ему игру проводить. Ситуация создавалась патовая.

Тем временем Лобановский последовал примеру своего коллеги из «Шахтера» и в свою очередь позвонил в Киев первому секретарю ЦК КП Украины и члену политбюро ЦК КПСС Владимиру Щербицкому. Дескать, обижают. Щербицкий потребовал позвать к телефону Салькова. И на повышенных тонах заявил: «Что это вы вздумали издеваться над киевским «Динамо»? Это для украинского народа особая команда». — «Я действую в соответствии с регламентом чемпионата», — попробовал было возразить Сальков. Видя, что тренер «Шахтера» его явно не понимает, Щербицкий потребовал отдать трубку самому Качуре. Тот трубку взял, около минуты слушал гневную речь Щербицкого, после чего распорядился: «Быстро организуйте товарищескую игру. Надо успокоить народ».

Народ действительно успокоили: в тот день «Шахтер» сыграл товарищеский матч со своим дублем. Однако Сальков на этом не успокоился и потребовал от Спорткомитета СССР засчитать Киеву поражение. Но Москва побоялась связываться с Щербицким и эту просьбу проигнорировала.

А история с бунтом произошла спустя несколько дней после донецкого скандала. Дело в том, что, после того как Лобановский и Базилевич, будучи также наставниками национальной сборной, за прошедший сезон проиграли все возможные турниры, игроки «Динамо», которые устали от экспериментов своих тренеров, поняли, что лучшего времени для смены руководства у них не будет (и это притом, что всего лишь год назад именно Лобановский привел киевлян к победе в Суперкубке!). В итоге родилось заявление в Спорткомитет Украины, подписанное всеми игроками команды. Вот как об этом вспоминает игрок киевского «Динамо» В. Звягинцев: