Книга Любовь нельзя купить - Франческа Клементис

Зная его, Тесс думала иначе. То, с какой легкостью он заигрывал с ней, заставило ее предположить, что он относится к противоположному типу — дамским угодникам. Мысль о том, что он флиртовал просто так, без каких-либо намерений, огорчила ее. «Будто мне нужно что-то еще», — подумала она.

— Повезло тебе, Хитер, — сказала она, собираясь произнести эти слова беспечно, а вышло горько.

Хитер уставилась на нее. Тесс выругала себя за неосторожность, но ревновать не перестала. Она указала на бутылку:

— Не обращайте на меня внимания, это все вино. А Макс превращается в заводик по производству денег. Я его совсем не вижу. Да и когда мы видимся, все не так уж и хорошо.

Она стиснула зубы и подумала: «Если я начинаю говорить о своем браке, значит, быть беде».

Теперь уже Хитер улыбалась.

— Пусть это и будет ответ, — загадочно произнесла она.

— Ответ на что?

Хитер повернулась к Джерри.

— У вас с Тесс есть что-то общее, — сказала она.

Джерри не шелохнулся, а вот Тесс вздрогнула. «Пусть я выдам что-то еще, но выпью бомбейского красного», — решила она.

— Ты о чем? — спросил Джерри.

— Вы оба любите что-то скрывать от остальных, пытаясь убедить других, что вы такие неглубокие, что не стоит и пытаться копнуть поглубже.

Тесс заметила, как улыбка едва не слиняла с лица Джерри. Но тут Хитер повернулась к ней:

— А Тесс так и не научилась скрывать свои чувства. Она всегда задумывается, прежде чем что-то сказать, иногда буквально видишь, как мысли шевелятся у нее в голове, особенно если заданный вопрос кажется ей личным.

Теперь Джерри увидел, как Тесс смущенно съежилась.

— Если вам нужно хорошее оправдание, — сказал он ей, — могу дать частный урок.

Хитер не обратила внимания на то, что ее перебили.

— Но я только сейчас поняла, что механизм самообладания Тесс ломается после бокала вина. Мы впервые выпиваем вместе, поэтому раньше я этого не замечала. Надо бы как-нибудь напоить ее, тогда посмотрим, что она еще расскажет!

Тесс не стала больше пить. До конца обеда это еще можно использовать как оправдание того, что она покраснела. Но ей не следует выпивать с Хитер, по крайней мере до тех пор, пока Джерри не вернется туда, где ему место — в коробку, помеченную словом «чужое».

Открывая на следующий день двери общественного центра, Хитер повернулась к Тесс:

— Я чувствую себя виноватой за вчерашнее. Я ведь не дала тебе выпить?

Тесс покачала головой.

— Да нет, дело не в тебе, — солгала она. — У меня от вина голова разболелась. Просто я пила слишком быстро. А все потому, что разозлилась на Макса. Но ты права, я действительно слишком много начинаю говорить, когда выпью.

Хитер ужаснулась:

— Я не об этом! Я имела в виду совсем другое. Не думаю, что надо что-то держать в себе. Наверное, для того и нужны друзья, чтобы откровенничать с ними и делиться тем, что не можешь сказать мужу или матери!

«К сожалению, — подумала Тесс, — то единственное, что я сейчас держу при себе, тебе я никак не могу рассказать, даже не рискну. Макс — еще одна причина, почему осложнились отношения между нами, и без того трудные. Похоже, они вот-вот разорвутся».

В это утро Макс был особенно внимателен по отношению к Тесс. Это могло бы насторожить ее, не будь она так озабочена.

— Давай-ка я сделаю тебе массаж, — настоял он.

Тесс послушно легла лицом вниз и сцепила зубы в ответ на его чересчур вдохновенные попытки. Она думала, что если сможет такое выдержать, то ей будут не страшны полтора часа суперсложных упражнений, способных сразить женщин. И справиться с тремя классами гиперактивных детей, которые увидят слово «жертва», будто вытатуированное у нее на лбу, ей не составит никакого труда.

— Как вчера прошел обед? — спросил Макс.

Он пришел домой в три часа ночи. Другая жена поинтересовалась бы, чем он занимался до этого времени. Но когда он наконец забрался в постель, Тесс ненадолго проснулась от стойкого запаха пятнадцатичасовой смены.

Сильный дымный смрад говорил о часах в конторе такси, а синтетический запах хвои, приставший к его волосам, свидетельствовал о часах, проведенных в машине. Макс постоянно задевал головой освежитель воздуха в виде сосенки, призванный отбивать запах пота немытых пассажиров.

Он надеялся, что она не почует его страх. Каждую минуту работы он постоянно вел в голове расчеты и прибавлял цифры к текущему счету. После долгого, долгого дня работы почти без перерыва он понял, что заработал недостаточно, чтобы оплатить проценты, скопившиеся на их счетах только за один день.

Он еще никогда не оказывался в подобной ситуации. До сих пор он обеспечивал свою семью. Пусть Макс и не составил состояние, когда магазин приносил наибольшую прибыль, но зарабатывал он достаточно, чтобы оплачивать закладные, платить за частную школу Лары и за тот стиль жизни, который, как он думал, нравится Тесс. Теперь он примирился с тем фактом, что может работать круглые сутки, но не в состоянии оградить семью от угрозы банкротства Ему стало плохо от своей беспомощности.

Тесс ничего не замечала. Она пребывала в страхе оттого, что Макс может почуять ее предательство.

«Но ведь я ничего не сделала, — успокаивала она себя, прибегая к тем же приемам, которые использовала так много лет, чтобы скрыть от Макса несущественные проблемы. — В брачном договоре ничего не говорится о том, что нельзя угощаться булочками с другими мужчинами, также, к примеру, как и о том, что лучше воздерживаться от кондиционеров для волос.

Вот и все мои прегрешения. Все остальное в моей голове, и если я смогу удержать в ней фантазии (что, несомненно, мне удастся, если не буду пить в обществе индийское вино), значит, я не причиню Максу зла».

Проблем нет; и не было бы вообще никаких сложностей, если бы Хитер не сказала ей, что на минувшей неделе Джерри сделал ей предложение.

— Не говорите ему, что я здесь, — прошептала Фиона секретарше Грэма. — Я хочу сделать ему сюрприз.

Энни, лишенная воображения, но преданная помощница Грэма в течение пяти лет, встревожилась такому неожиданному повороту событий. Начальника она знала так же хорошо, как и своего мужа. Ей было известно, что он не любит сюрпризы; более того, она знала, что он боится их. И в то же время она сочувствовала Фионе.

Энни заметила, что в последнее время Грэм ведет себя странно. Но не так, чтобы и другие обратили на это внимание. Он не выщипывал себе брови и не делал инъекции ботокса[33], но двери его кабинета все чаще оказывались закрытыми. Она сделала предположение, что у него проблемы домашнего свойства, поскольку все знала о его работе, а та шла гладко, как всегда.