Книга Без вуали - Кристина Кук

Джейн опустила руки на колени, скрестила ноги и посмотрела на свои туфли. Ей с трудом удавалось сидеть спокойно. Ерзая на месте, она собрала всю свою волю, чтобы не сбежать из кареты, ведь вскоре в дом Эмили должен был приехать Хейден. Господи, ей так захотелось вновь увидеть его. Она физически почувствовала, как ее, словно морским приливом, тянет назад. Тянет неудержимо к Хейдену, несмотря на все разумные мысли, которые ей подсказывали: «Нет!»

«Он женат», – повторяла она себе.

Возможно, Хейден не отдал свое сердце мисс Апшоу, но дал ей свое имя. Когда-нибудь эта женщина родит ему ребенка, наследника, в то время как ее собственный ребенок никогда не будет знать отца, не получит защиту его имени. Что за жизнь будет у ее ребенка? Жизнь изгоя, которого никогда не примет общество. Конечно, Люси тоже была незаконнорожденным ребенком, но ей повезло. Она вышла замуж за маркиза, и ее все-таки принял свет.

О, Колин и Люси думали, что она ничего не знает. Все эти годы они хранили от нее этот секрет. Но Джейн всегда знала, что Люси – ее сестра по отцу. Колин узнал правду в тот год, когда Люси впервые вышла в свет. Лишь ее мама и сестра Сюзанна не знали правду, и Джейн была готова пойти на все, лишь бы только тайна осталась тайной.

Но кто спасет от позора ее, как когда-то Оливер Аббингтон спас мать Люси? На ум тут же пришло красивое и милое лицо Уильяма Никерсона. Несколько лет назад он умолял Джейн принять его предложение, клялся в преданности на всю жизнь. Но теперь он любил мисс Адар. Если семья девушки ополчится против Никерсона, у него не будет никакой надежды жениться на ней.

Кроме того, Джейн знала, что существуют женские хитрости. К ним можно было бы прибегнуть, если бы она действительно захотела, чтобы Никерсон женился на ней, а не на мисс Адар. Много ли усилий потребуется, чтобы соблазнить его? Он был джентльменом. В конце концов, Джейн не сомневалась: если между ними случится что-то большее, чем целомудренный поцелуй; он без малейшего колебания женится на ней. Джейн вздохнула. Конечно, ей никогда и в голову не пришло бы пойти на такой шаг. Она просто была не способна на это – жестоко и хитро использовать друга. Это было чуждо ее природе. Джейн не смогла бы жить в ладу с самой собой, и все были бы несчастны.

Мама предложила, чтобы они с Сюзанной немедленно поехали в Европу и вернулись после рождения ребенка. Тогда Сюзанна объявила бы его своим. Возможно, это был наилучший выход. Сюзанна, несомненно, согласилась бы на этот план, спасая репутацию сестры. По крайней мере, Джейн будет знать, что ребенок растет в счастливом, безопасном доме.

Ее рука невольно легла на живот.

– Я так виновата, – прошептала она.

– Виновата? – переспросила Эмили, взволнованно взглянув на кузину.

Джейн немедленно опустила руку.

– Не думала, что говорю вслух. Я ведь только мечтала.

Мать взяла дочь за руку и ободряюще сжала ее. Джейн ответила на пожатие. Ей надо было убедить родных, что чувствует она себя достаточно хорошо, чтобы немедленно уехать в Эссекс. Джейн не могла себе позволить вновь увидеть его. Ее хрупкая решимость просто не выдержит такого искушения. Нет, ей необходимо уехать. А потом она подчинится планам матери, какими бы безрассудными они ни были. У нее просто не было выбора.

Хейден вылез из теплой ванны и завернулся в махровый халат, стряхивая с головы остатки воды. Капли падали на мраморный пол, сверкая в лучах полуденного солнца, струящегося в открытое окно.

Камердинер помог ему надеть халат и поспешил закрыть окно. Филлипс обладал почти маниакальным страхом перед любыми сквозняками, даже если это был всего лишь легкий теплый летний ветерок. Хейден не удержался, чтобы не усмехнуться.

Он направился в гардеробную, даже не подпоясавшись. Несколько минут спустя он натянул пару бежевых бриджей, чулки, застегнул на все пуговицы рубашку и потянулся за темно-серым жилетом. Камердинер набросил ему на шею галстук. Хейден наблюдал за своим отражением в зеркале, пока слуга расправлял накрахмаленные складки темно-синего фрака.

– Спасибо, Филлипс, – поблагодарил Хейден, надевая парадный фрак.

– Благодарю, милорд. – Филлипс кивнул в сторону окна. За отдернутыми тяжелыми шторами царил великолепный день. – Отличный день для ярмарки. Вы сегодня пополните свою конюшню?

– Боюсь, что нет, – ответил Хейден, натягивая пару высоких блестящих сапог. – Я уже отправил туда Мэдлин с новой гувернанткой, но сам не еду на ярмарку.

Филлипс сдвинул густые седые, брови, но не произнес ни слова.

– Да, – продолжил Хейден, чье сердце трепетало сегодня в каком-то радостном предчувствии. – Не в этом году. Я намерен обеспечить Ричмонд-Парк хозяйкой. Этим холмам и лесам пора снова увидеть графиню. Как ты считаешь, Филлипс?

Он готов был громко рассмеяться над озадаченным выражением лица слуги.

– Правда? – растерянно произнес камердинер с каменным лицом.

– Если, конечно, смогу убедить одну леди. – Филлипс выгнул бровь.

– Не думаю, что вы встретите какое-либо сопротивление, милорд.

– О, ты еще не знаешь эту леди. Скорее всего, мне предстоит нелегкое сражение. – Хейден поправил манжеты, фрак, затем в три широких шага подошел к туалету и открыл крышку коробочки из красного дерева. В ней лежало самое ценное для него – украшения матери и сестры. Из обитой бархатом коробочки он взял кольцо, которое, как он думал, должно было подойти Джейн. Овальный сапфир, окруженный бриллиантами, – семейная ценность Морлендов, передаваемая из поколения в поколение. Его мать носила это кольцо до самой смерти.

Доротее он не подарил ничего из драгоценностей своей матери, а просто купил кольцо в Лондоне. Лорд Пембертон робко вернул ему это кольцо, прежде чем Хейден покинул Суррей.

Много лет назад граф выбрал одно из украшений матери для Кэтрин – кольцо из аквамаринов в золотой оправе. Ее похоронили с этим кольцом на пальце. По его просьбе. Оно было изящным и очаровательным и очень подходило Кэтрин. А теперь, разглядывая тяжелый сапфир, граф подумал, что именно это кольцо больше всего подойдет графине. Его графине. Хейден закрыл крышку коробочки и повернулся к Филлипсу.

– Пожелай мне удачи, – попросил он, хлопнув камердинера по плечу.

– Как прикажете, милорд, – пробормотал Филлипс, не в состоянии спрятать свое удивление под обычной благопристойной маской.

Хейден усмехнулся. Широкими шагами он направился к двери и заспешил вниз, в холл. Миссис Пиерс подала ему шляпу. Натянув изогнутые поля как можно ниже, граф вышел из дома на яркое августовское солнце. На подъездной аллее стоял кучер, любимая лошадь Хейдена была оседлана и ждала хозяина.

– Влад, дружище! – окликнул Хейден белого пса, когда тот подбежал к нему. В груди у Хейдена все сжалось. Он вдруг вспомнил, как собака спасла Мэдлин. – Миссис Пиерс, пусть повар найдет для Влада мясную косточку, – попросил Хейден.

– Хорошо, милорд, – ответила домоправительница. – Пойдем, Влад, – приказала она псу. Хейден с любовью потрепал его густую шерсть, прежде чем животное побежало к дому.