Книга Московский беSтиарий. Болтовня брюнетки - Маша Царева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Недавно я видела его в новостях – исхудавший, с бледным сосредоточенным лицом, в несвежем, некогда белом балахоне, он стоял посреди группы павших ниц людей, которые называли его «гуру».
С ума сойти, и с этим человеком я пила текилу!
– Саш, я ведь не просто так с тобой сегодня встретился, – сказал вдруг Игорь, глядя на солнечных зайчиков, которые танцевали ламбаду на крышах соседних домов, – я хотел кое-что сообщить…
Лицо у него было при этом такое, что смутное понимание вдруг неделикатным ударом обрушилось на мое темечко. Я все поняла: Игорь женится. Именно с такой виноватой полуухмылкой мужчины сообщают эпизодическим любовницам о том, что тем больше не место в их новоявленной устаканенности.
– Я ухожу в монастырь.
– Что-о?
– Это правда, – серьезно кивнул он, – я уже договорился, меня берут.
– Но… Как же…
– Это довольно далеко от Москвы, в Ярославской области. Но, если хочешь, можешь иногда меня навещать.
– Игорек, это такая неожиданность… Как же ты собираешься жить в монастыре? Ты же такой раздолбай?!
– Как-нибудь приспособлюсь. Я должен развиваться, идти вперед…
– А ты в курсе, что в монастыре нельзя курить травку и стоять на голове?
– Ничего, – кривится он, – придумаем что-нибудь. Мы же москвичи.
Последняя затяжка – изящным щелчком я отшвыриваю тлеющий окурок вниз. Танцующая искорка медленно опускается на асфальт, постепенно скрываясь из поля зрения.
Однажды майским вечером безмятежную тишину остывающего пляжа тропического островка N. нарушил отчаянный вопль. Орала белокожая туристка из Германии, чьи полные веснушчатые плечи еще не были обласканы любвеобильным солнцем, зато вздернутый нос получил свое по полной программе и теперь алым маяком семафорил с ее испуганного лица.
– Здесь мертвый человек! Вызовите полицию!
Он лежал на влажном песке лицом вниз. Спутанные волосы были пропитаны морской водой и оттого казались темнее, обнаженные руки почернели от многослойного загара – мертвые, расслабленные руки, и все равно сразу видно, какими сильными они были. На мужчине был неопреновый гидрокостюм, некогда синий, выцветший на беспощадном к ярким краскам солнце. Белая пена вальяжного прибоя вынесла к его ногам какие-то пластиковые обломки и обрывки полиэтилена – не то утлой самодельной лодочки, не то странного спортивного снаряда.
В такой час на пляже почти никого не было. Туристы разошлись по своим отелям – ужинать и готовиться к пахнущему кокосовым ромом ночному угару, продавцы безделушек и нехитрых закусок лениво сворачивали свои лотки. Тем не менее вокруг тела и орущей немки собралась небольшая толпа.
– Какой ужас, – округлил глаза тощий спасатель в нелепых красных плавках, – и почему такое всегда случается в мою смену?
– Кто-нибудь знает его, кто он?
– Блондин… Иностранец, наверное… В нашем отеле такого точно не было…
– А может, и местный, смотрите загар какой!
– И что это на нем за форма? Он спортсмен?
– Кто-нибудь уже вызвал полицию?
– Может быть, перевернем его?
И только пожилой продавец ракушек не сказал ничего. Подняв с песка пластиковый обломок, похожий на плавник небольшой акулы, он сокрушенно причмокнул обветренными губами и со вздохом помотал седой лохматой головой. А потом задумчиво уставился в море, за горизонт.
Спасатель тронул его за плечо.
– Что такое? Ты что-то знаешь?
– Его звали Майкл, и он не турист, – переведя взгляд на юношу, ответил старик, – он жил там. – Неопределенный взмах рукой куда-то в сторону моря.
– На острове L.? – удивленно переспросил спасатель. – Там же нет никого…
– А ему никто и не был нужен… Только вот это. – Старик взмахнул рукой, в которой по-прежнему был зажат пластмассовый плавник.
В этот момент кто-то, осмелев, все же решился перевернуть мертвеца лицом вверх. Легко перекатившись через плечо, тот безвольно распластался на песке, невидящим взглядом уставившись в алеющее закатом небо. Толпа ахнула. Его обветренное лицо не было страшно раздутым, посиневшим или объеденным рыбами… Создавалось впечатление, что он погиб совсем недавно, – лишь проступившая под загаром бледность и заострившиеся черты говорили о том, что это тело больше не принадлежит понятной простоте нашего мира. Светлые глаза мертвого мужчины были широко распахнуты – на фоне загара они казались нереально-синими, будто бы в них чернила закапали. На лице его посмертной маской застыло выражение безмятежности, высокий лоб был расслаблен, а губы… слегка растянуты в легкой, как тень, улыбке. Странный мертвец улыбался… Кому, неужели морю, его погубившему?
Не люблю свидания с офисными крысами, так уж сложилось исторически. Издерганные представители сословия менеджеров среднего звена, бледные, с рвением роботов просыпающиеся по будильнику в половине седьмого утра, весь день проводящие в царстве мерцающих мониторов и стрекочущих факсов, втайне побаивающиеся начальников, иногда строящие козни друг другу – и все ради монотонного карабканья по служебной лестнице вверх. Нет уж, мне что-нибудь поэкзотичнее подавай. Люблю непредсказуемых мужчин, готовых бросить все, сорваться и уехать, спонтанно реагирующих на жизнь (может быть, поэтому мне так не везет с мужиками, из-за привередливости моей?). Впрочем, не будем отклоняться от темы. Я вам хотела о Мише рассказать.
Миша был типичным офисным обитателем со всеми вытекающими – ненормированным рабочим днем, солидной зарплатой, которую ему некогда и не на кого было тратить, фиксированным отпуском два раза в год и затаенным комплексом уходящего времени. К своим тридцати двум он успел заработать двухкомнатную квартиру в центре, диплом «Лучший банковский работник-2004», новенький «Фольксваген-Пассат», хронический недосып и вялую апатию по отношению к противоположному полу. Можно сказать так: возбуждала Мишу исключительно работа, эпизодически возникающих женщин он автоматически определял в графу «должно быть».
По закону жанра ему никак не могла понравиться такая девушка, как я. И тем не менее… Не буду утомлять подробностями нашего знакомства – было оно случайным.
Миша ухаживал за мной долго, степенно и скучно. Он был из тех, на чьем лбу огромными неоновыми буквами написан обнадеживающий лозунг: «Серьезные намерения». Я знала, что он ни капельки в меня не влюблен, как знала и то, что Мишин характер не подразумевает пылкой необдуманности. Наверное, будь я холоднее и расчетливее, из нас могла бы получиться отличная семейная пара (если честно, мама до сих пор сокрушается, что я «упустила такого мужчину, дура стоеросовая»). Но примерно на четвертом свидании я поняла, что в Мишиной компании мне отчаянно скучно, и решила не морочить бедному голову.
В итоге я из человеколюбия подсунула Мише свою приятельницу Ксюшу, девицу застенчивую, упитанную и давно потерявшую надежду устроить личную жизнь. Голубоглазый бизнесмен Ксюхе приглянулся (а может быть, ей просто показалось удобным заиметь бойфренда с четырнадцатичасовым рабочим днем и платиновой Visa). Наше расставание Миша пережил безболезненно, с азартом переключившись на Ксюшу.
