Книга Мисс Свити - Валери Собад

Маргарет потянулась, отчего спинка кресла жалобно застонала, и обвела помещение взглядом:

— Господи, Агата! Она умерла!

Саманта бросилась ее успокаивать, объясняя, что все пока совсем не так плохо.

— Мне кажется, у меня тахикардия. — И она поднесла руку к своей могучей груди. — Сердечные заболевания заразны?

Саманта повернулась к Питеру, который уже распахнул дверь, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, и едва не столкнулся с седовласой медсестрой, направлявшейся в приемную.

— Мисс Фоллоу? Ваша бабушка вас ждет. Ей разрешено принимать посетителей.

Вдруг вскочила Маргарет.

— Я первая! — завопила она и бросилась вперед, едва не сбив с ног Саманту.

Единственное окно в палате Агаты выходило в унылый двор. Тесная комната со светло-зелеными крашеными стенами наводила тоску. Агата лежала в постели, словно прикованная пленница, только вместо цепей от рук тянулись трубки капельниц. Вся грудь ее была опутана проводками, соединенными с монитором прибора, следившего за работой сердца. Больничная койка была узкой, но даже в ней Агата занимала совсем мало места, едва заметная под белой простыней. Завидев в дверях Маргарет, она быстро натянула простыню до самого подбородка, прикрывая линялую рубаху когда-то голубого цвета, в которую ее нарядили.

Маргарет, настроившаяся на достойную киношной мелодрамы встречу, сопровождаемую сочными поцелуями, растерялась — она не ожидала, что найдет старшую сестру такой бледной. Последние пятьдесят лет Агата служила ей верной защитой против превратностей судьбы. Вряд ли утыканная трубками старушка и дальше сможет справляться с этой ролью, поняла она и окончательно растерялась. Если честно, Агата проверяла все ее счета, а сама Маргарет даже номера садовника не знала.

Она так и стояла столбом, неловко переминаясь с ноги на ногу, и по щекам ее потоком струились слезы.

— Подойди ко мне, Маргарет, — неожиданно звучным голосом приказала Агата.

И похлопала по матрасу, приглашая сестру присесть.

Маргарет несмело приблизилась и опустилась на краешек кровати. Ей захотелось взять Агату за руку, но она побоялась — ей казалось, что хрупкие, цвета простыни пальцы больной хрустнут от самого осторожного прикосновения.

Агата сама с силой сжала ее ладонь. Слезы у Маргарет вмиг высохли. Внешность обманчива, еще слегка похлюпывая носом, подумала она: сестра прекрасно себя чувствует. Через пару-тройку часов они вернутся домой, и Агата снова возьмет бразды правления в свои руки.

— Нам надо поговорить, Маргарет, — строгим голосом произнесла Агата. — Я должна сказать тебе что-то важное.

Выразительно посмотрев на медсестру, хлопотавшую возле капельниц, она взглядом попросила ее удалиться.

Глаза у Маргарет снова увлажнились. Властный голос, крепкое пожатие руки… В этом была вся Агата. Она собрала остаток тающих сил, чтобы продиктовать ей свою последнюю волю.

При этой мысли Маргарет снова заревела.

— Я не дам им тебя сжигать, — сквозь рыдания проговорила она. — Ты упокоишься в семейном склепе. Я знаю, ты против, потому что это вредит экологии, но мне это необходимо. У меня должно быть место, посвященное твоей памяти. Я буду каждый день ходить к тебе на могилу. А весной мы с Самантой устроим там пикник…

Агата крепче сдавила ей руку и легонько ее потрясла.

— Не хорони меня раньше времени, — сердито оборвала она младшую сестру. — Врачи сказали, что со мной все в порядке. Пройду курс лечения, сдам анализы и выпишусь.

Маргарет ошеломленно смотрела на нее:

— Значит, ты не умрешь? И будешь и дальше помогать мне со счетами? Ты же знаешь, у меня совершенно нет способностей к математике…

Агата улыбнулась.

— Зато у тебя масса других достоинств, — ласково сказала она.

Вернувшаяся медсестра окатила их ледяным взглядом — посещение явно затянулось.

— Пока ждала очереди на обследование, — продолжила Агата, — я о многом передумала. Особенно о том, как вела себя с тобой. Не всегда красиво, признаю. Я ведь действительно вступила в связь с Натаном, когда он считался твоим женихом. Это из-за меня ты уехала во Францию, что не принесло тебе счастья.

— Зачем вспоминать былое? — всхлипнула Маргарет. — Не надо, это вредно для сердца.

Медсестра решительным шагом приблизилась к изголовью больной. Сопротивление старушки весом пятьдесят килограммов бросало вызов ее профессионализму.

— Посещение окончено, — властно сказала она Маргарет и победительно посмотрела на свою упрямую пациентку.

Агата, в прошлом железной рукой управлявшая целым батальоном медицинских сестер, знала, когда надо сделать вид, что сдаешься без боя.

— Возвращайся домой, — велела она Маргарет. — А завтра сходи в чайный магазин, навести Дугласа. Обещаю, что больше не буду мешать осуществлению твоих планов.

Она притянула к себе сестру и чмокнула ее в щеку:

— Ты заслужила немного счастья. Только, ради всего святого, подкрась заново губы прежде, чем выйдешь из палаты.

Не успела Маргарет удалиться, как в палату вошла Саманта. Седовласая медсестра напряглась, но Агата знаком попросила ее наклониться и прошептала ей на ухо:

— Это моя внучка. Она психолог, а кроме того, лучшая подруга Морин Парсонс. Вы ведь рассчитываете проработать под началом доктора Парсонса до пенсии?

— Ну ладно. Десять минут, — уступила медсестра и отступила к дверям.

Агата кивнула Саманте, приглашая присесть на край постели, туда, где после Маргарет еще оставалась теплая вмятина.

— А мистер Пламкетт где? — поинтересовалась Агата после того, как убедила внучку, что чувствует себя вполне сносно.

— В коридоре. Он побоялся заходить.

— Прекрасный жилец. Как и его русский друг. Прости меня за то, что я вам наговорила. Я просто набитая предрассудками старуха.

Саманта горько пожалела, что в свое время поступила не на медицинский факультет. Могла бы сейчас составить собственное мнение о состоянии Агаты. Показания сложных приборов, со всех сторон окруживших кровать, не говорили ей ровным счетом ничего, зато она отлично изучила бабушкин характер. Та терпеть не могла признаваться в совершенных ошибках. Так что ее раскаяние насторожило и встревожило Саманту.

— Позвать тебе священника? — глухо предложила она.

— Силы небесные, это еще зачем?

— Ну, не знаю, исповедаться там или что еще…

— Приношу тебе свои глубочайшие извинения, но я намерена еще некоторое время надоедать вам с Маргарет — лет этак с десяток. В конце концов, мне всего-то восемьдесят один.

— Вот и хорошо. Но, раз уж тебе лучше, может, объяснишь мне, зачем миссис Берден присылала мне все эти анонимки? У Сергея нет ни тени сомнения — это ее почерк. Он установил это, сличив текст писем со списком покупок, который лежал у тебя в кошельке.