Книга Изменить этот мир - Артём Патрикеев

Очень хотелось спать, но теперь уже точно нельзя себе этого позволить. Я надеялся только на последний шанс – что все окажется сном и в новостях ничего ужасного не объявят. Честно говоря, я уже и не верил, что это может оказаться сном, но хрупкая, очень далекая и глупая надежда все же оставалась.

К сожалению, она не подтвердилась. О совершенном преступлении я узнал из специального выпуска новостей. Оказалось, что я убил пятерых бомжей, мирно спавших на скамейках. Точнее, убивало это поганое существо, поселившееся во мне. Я не знал, как с ним бороться, что делать. Метания из угла в угол результатов дать не могли, но немного остудили мои уже плавившиеся от напряжения мозги.

Я вспомнил о медитации – это средство всегда помогало справиться с трудными проблемами. Терять было уже нечего, так почему бы не помедитировать?

Приняв позу лотоса, я сосредоточился на свете. Свет был для меня символом добра, справедливости и свободы. Я так мечтал о свободе, а получил рабство. Рабство от своего второго Я или внутренней скрытой натуры – я не знал, как назвать черное существо, поселившееся во мне. Для меня оно было СМЕРТЬЮ.

Смерть не знает границ, не знает наций, хороших или плохих людей. Она приходит ко всем… всегда… Я призвал ее, убивая направо и налево. Она пришла мне на помощь, но нужна ли мне такая помощь?

Так дьявол помогает своим приспешникам. Эта помощь проявляется все время, но убивает душу. Деградация человека – вот главная задача дьявола. Возвращение к инстинктам, потере самоконтроля, саморазрушению. Так он и действует через нас, наполняя души злобой, презрением к остальным живым существам и настраивая на единоличную правду. Правду, которая может быть разной, но редко объективной.

Свет, который пришел ко мне на помощь в медитации, отогнал тьму, наступавшую со всех сторон. Я чувствовал, что освобождаюсь от черного бремени. Тьма расступалась от яркого, практически бесцветного, но безумно притягательного луча, источающего любовь и радость.

Четыре часа спустя я открыл глаза. Ноги сильно затекли, так что мне пришлось их долго растирать, чтобы разогнуть и выпрямить. Когда я сумел на них встать, то снова завалился на диван. Так долго я еще никогда не медитировал. Но несколько упражнений привели меня в норму. На душе было спокойно и легко. Я снова мог спокойно лечь в постель, не думая об убийствах.

Ночь не принесла желанного отдыха. Мне снились убийства, старые перемежались новыми. Некоторые убитые просили меня о пощаде, а некоторые нападали. Я в ужасе проснулся посреди ночи, чуть не закричав. Оглядевшись по сторонам, я понял, что все так же лежу в своей любимой постельке, на балконе сушится тот ужасный костюм, а ножи, совершенно чистые, лежат под моей подушкой.

Я снова лег и заснул. Теперь уже сновидения были за гранью моего сознания.

Утром я проснулся немного раздраженный, но отдохнувший. Все убийства, увиденные за ночь, снова всплывали перед глазами. Как же мне они надоели! Мне все надоели, и всё надоело. Мне надоели все эти моральные уроды, из-за которых я и сам становился таким, мне надоела такая жизнь.

Я – человек, который хотел посвятить свою жизнь хорошему делу, но потерял все ориентиры. Несмотря ни на что, себя винить я не собирался. Виноваты все вокруг, виноват этот мир, который своим несовершенством плодит гадов, еретиков и орков. Я ИНКВИЗИТОР. Я раздавлю всю эту мразь, втопчу ее в землю своими коваными сапогами. Я не отступлюсь от намеченной цели.

Чувствуя, что слова, звучащие убедительно раньше, теперь уже не имеют того же воздействия, я решился на отчаянный шаг – пройтись по месту первого убийства. Возможно, былые воспоминания помогут мне вновь найти себя.

Я уже вернул контроль над своим телом, теперь мне надо было вернуть контроль над своими мыслями и перестать жалобно скулить, как глупый пес, глядящий на луну.

Сорвался

Вот оно, прошел уже почти год. Как долго я здесь не ходил, даже соскучился. Как говорится, старая добрая церковь, пруд с утками, речка… Место первого убийства.

Конечно, все следы уже давно исчезли, все материальные следы. В моей голове все еще было то время, время убийства. Ностальгическое чувство проскользнуло и исчезло. В голове опять всплыла злость на этого пьянчугу.

Ладно, к черту все. Дух воина не приспособлен ни к потаканию себе и жалобам, ни к победам или поражениям. Дух воина приспособлен только к борьбе.

Эти слова снова послужили мне литанией спокойствия. Спокойствие – вот что самое главное. Только не это тупое самовнушение: «Я спокоен, я спокоен, я спокоен», и так три часа подряд. Тьфу, гадость. Дух сильнее слов.

Я не собирался надолго здесь задерживаться. Вернувшаяся злость – этого было достаточно. Это была спокойная внутренняя злость, которая должна проявиться только в нужный момент. Сейчас она была где-то далеко.

Я поднялся на небольшую горку полностью спокойный, как мне тогда показалось. Путь пролегал мимо стрелкового клуба. Сколько себя помню, он всегда здесь был. Около клуба стояла темная «тойота». Ее цвет я не запомнил, потому что дальнейшие события полностью поглотили меня.

Передняя дверь машины была приоткрыта, оттуда выглядывала мужская нога, около которой лежала гора налузганной шелухи. Все время, пока машина была в поле видимости, рука мерно поднималась и опускалась, выбрасывая очередную горстку шелухи.

«Какое свинство! Свиньи не должны жить!» – Злость, прятавшаяся за видимым спокойствием, тут же выпрыгнула наружу.

Все дальнейшее произошло автоматически. Пройдя мимо приоткрытой двери и взглянув на наглое усатое лицо этой свиньи, я понял – он обречен.

Когда я оказался спиной к двери, нож из рукава уже оказался в правой руке. Тренировки не пропали зря – его появление в моей руке не заняло и секунды. Резко развернувшись, я сильным ударом в дверь отбил гаду ногу (надеюсь, что сломал). Потом рванул дверь на себя и вонзил нож сильнейшим ударом снизу вверх в нижнюю челюсть свиньи.

От сильного удара голову человека отбросило назад, и он завалился на пассажирское сиденье. Доставать нож, лезвие которого, как мне показалось, торчало из черепа, я уже не стал, а, развернувшись, направился прочь. На улице было светло, а значит, меня могли увидеть.

Кровавый туман перед глазами стал рассеиваться. Постепенно приходило понимание происшедшего. Четко не осознавая, но в то же время абсолютно отдавая себе отчет во всем происходящем, я медленно шагал дальше.

Я убил в общем-то ни в чем не повинного человека. Все действие запечатлелось у меня в голове, и я все просматривал его и просматривал: удар ногой в дверь, открывающаяся дверь, изумленное, и в то же время уже начинающее корчиться от боли лицо.

А ведь я знал, что человек будет наклоняться вперед, к больной ноге, поэтому нож и попал так точно. Я все это знал и в то же время смотрел на это как бы со стороны. Я перестал контролировать себя.

Величайшее наказание для человека – это потеря самоконтроля.